— Ого, какой эскорт. Вы всегда в таком сопровождении ездите? — Поинтересовалась Ольга у Рендиса.
— Нет, просто насильственная смерть мага — это незаурядное событие. И человек, сумевший его убить, внушает некоторые опасения. Кстати, как тебе удалось ударом кулака сломать грудную клетку взрослого мужчины?
— Не знаю. Я находилась почти в бессознательном состоянии. Возможно сила удара — результат полученного мною стресса. — Нимера, к счастью, ехала в другом экипаже, и не могла определить, что девушка солгала, говоря, что не знает, как ей удалось сломать ребра магу.
Городская тюрьма располагалась в бывших казармах у городской стены. После распада империи, Лария не вела боевых действий, и сейчас городская стража выполняла только роль полицейских, в связи с чем, численность ее заметно упала, и рачительные хозяева города приспособили освободившиеся помещения для других нужд.
Стояла глубокая ночь, когда Ольга, наконец, легла на свободные нары, в камере для преступников женского пола. Уснула, несмотря на опасения, довольно быстро. Видимо после пережитого стресса и допроса, организму потребовался отдых, и Ольга проспала бы до обеда, если бы не шум, поднятый заключенными, когда принесли завтрак.
— Оля! Кто здесь Оля?
Ольга повернула голову к маленькому окошку в двери.
— Я Оля.
— Бери свою миску, а не то останешься голодной.
Завтрак состоял из каши и кружки кипятка. Не вкусно, но вполне съедобно.
— Что, не нравится, после домашних разносолов? — Перед Ольгой стояла высокая, крепкая на вид женщина лет тридцати. — Давай сюда свою миску, так уж и быть, помогу тебе.
— Спасибо, я как-нибудь сама справлюсь.
Неизвестно сколько времени ей придется здесь сидеть, так что, чем раньше она привыкнет к местным условиям, тем легче будет их переносить, решила про себя Ольга.
— Не поняла! Если я говорю, что помогу тебе съесть кашу, значит, молча, отдаешь свою миску и ждешь, когда ее вернут. Дошло до твоих тупых мозгов?
Ольга зачерпнула ложкой каши, попробовала еще раз. Ничего, есть можно. Вряд ли обед будет существенно отличаться от завтрака по вкусовым ощущениям. Значит надо питаться тем, что дают. Проглотив кашу, она улыбнулась стоящей перед ней женщине.
— Да, ты не поняла. Потому что если я говорю, что справлюсь сама, ты тихонечко отходишь в сторонку, и сидишь как мышка, чтобы ненароком не помешать мне. — Женщина угрожающе придвинулась, поэтому Ольга добавила: — И прежде, чем ты начнешь делать какие-нибудь резкие движения, поинтересуйся у охранников, за что я тут сижу.
Та на секунду задумалась, но затем вновь надвинулась на Ольгу.
— Ты что же думаешь, что они нам тут все докладывают?
— Ну, я не знаю какие у вас с ними отношения. Но если тебе так трудно у них спросить, то я сама тебе скажу. Я ударила кулаком в грудь мага Краста. И он умер. А я в результате оказалась здесь. И если кто-нибудь хочет проверить на прочность свой организм то, пожалуйста, выстраивайтесь в очередь. Но только после того, как я поем.
Ольга сама себе удивлялась. Раньше она старалась избегать конфликтных ситуаций. Ей всегда было проще уступить, уйти в сторону, и не доводить разногласия до спора. Правда и в тюрьме она раньше не сидела, и не подвергалась таким наглым наездам, когда у тебя вырывают изо рта кусок хлеба. Больше всего ее изумило то, что она совершенно не чувствовала неловкости от возникшего спора и своего резкого отпора.
Она спокойно продолжала есть, когда услышала, как претендентка на ее завтрак скомандовала своим подругам:
— А ну, держите ее. Сейчас мы проверим, насколько прочен организм у нее.
Три женщины послушно встали со своих мест и двинулись к Ольге, которая аккуратно отставила миску с кашей и, прежде чем на нее навалились всем скопом, сама напала на предводительницу. Двигалась она так быстро, что не ожидавшие отпора женщины даже не успели понять, что произошло. Ольга несильно, стараясь не причинить особого вреда, шлепнула лидера нападавших раскрытой ладонью в верхнюю часть живота, и когда та согнулась пополам, проделала ту же операцию с остальными товарками. Пока те приходили в себя, Ольга успела спокойно доесть свою кашу, и запить ее кипятком.
Предводительница компании пришла в себя первой. На этот раз никаких агрессивных действий она предпринимать не спешила, а изучающе посмотрела на Ольгу.
— Ты кто такая?
— Ученица, вернее теперь уже бывшая ученица мага Краста.
— Ты не ученица, а монстр какой-то.
— Монстр, ученица, — какая разница. Ты меня не трогай, и я тебя не трону. За что сидим?
— Да, ни за что! Стражники совсем озверели! Хватают ни в чем не повинных людей и тащат в кутузку.
— Ну да, ну да. Здесь, наверное, все такие. Я и сама такая же.
— Ты же сказала, что убила мага?
— Мало ли, что убила. Главное что не виноватая я.
Ольга осмотрелась. Камера представляла собой довольно большое помещение с нарами на шестнадцать мест, хотя заключенных она насчитала только восемь, вместе с собой. В дальнем углу она увидела бадью для испражнений сейчас закрытую крышкой, ведро с чистой водой и рукомойник. Посреди камеры стоял массивный деревянный стол с лавками по бокам. Свет проникал через окно без стекла, но с решеткой. Из окна тянуло утренним, свежим ветерком.
— И чем вы тут целыми днями занимаетесь?
— А, — женщина махнула рукой, — в потолок плюем, да байки друг другу травим. Иногда на допрос вызывают, хоть какое-то развлечение.
— И давно ты тут сидишь?
— Да уж третья неделя пошла, как нас замели.
Из разговора выяснилось, что Зельда, так звали собеседницу Ольги, со своими подругами обворовывали купцов, устраивая целые представления. Одна тем или иным способом втиралась в доверие, затем подруги отвлекали внимание клиента в нужный момент, и совершалась кража. Причем дело обставлялось таким образом, что купцу было зазорно жаловаться. Но в последний раз, возвращаясь после удачного дела, они напоролись на стражников, которых заинтересовало, что это несут в тюках четыре куда-то спешащих женщины. А когда они обнаружили дорогие мужские костюмы, кинжалы в серебряных ножнах, и кошелек с вензелем довольно известного купца, то решили задержать компанию до выяснения обстоятельств. Теперь все зависело от того, какие показания даст бывший владелец вещей.
— Какой же смысл купцу отказываться от своего имущества? — Недоуменно спросила Ольга.
— Если он скажет, что вещи мы украли, то тогда ему придется объясняться со своей женой, почему он ночевал в гостинице Ориги, в то время как должен быть по делам в Белиге. А еще в этом случае может раскрыться, что он утаил от гильдии купцов часть своих доходов, и не выплатил с них десятую часть в страховой фонд. Нет, он ни за что не скажет, что его обокрали мы. Главное, чтобы наши показания не противоречили друг другу.
