— Я не собираюсь злорадствовать, потому что очень хорошо тебя знаю, гораздо лучше, чем ты можешь себе представить, и у меня нет никакого желания радоваться у твоей могилы. Когда я говорил, что мне тебя жаль, это была чистая правда.
— Ты меня знаешь? — Риддл усмехнулся. — Ты знаешь только то, чем кормил тебя старик Дамблдор…
— Помнишь наш последний разговор? — продолжил Поттер, не обратив внимания на эту реплику. — Кое‑что я не успел тебе рассказать. Ты ведь так и не понял, почему не смог меня убить. И не понимаешь до сих пор.
Риддл молчал. Потом сказал:
— Палочка не стала убивать своего хозяина.
— Это так, — Поттер кивнул. — Хозяина — не стала. Но кое–кого она все же убила — его паразита. Ты не забыл, что после своего выстрела потерял сознание?
Риддл ничего не ответил, однако слушал внимательно.
— А теперь вспомни, как пытался убить меня в первый раз, что тогда произошло и чем это кончилось.
Волдеморту потребовалось меньше минуты, чтобы проанализировать всю цепочку причин и следствий. Он медленно покачал головой, словно удивляясь собственной недогадливости.
— Я должен был понять это раньше, когда почувствовал связь наших сознаний, — произнес он. — Я решил, что ее причина — ритуал на кладбище, и все дело в твоей крови, но ведь связь была двусторонней, не так ли?
Гарри кивнул.
— Я должен был догадаться, — повторил Риддл, потом вытянул руку и мягко провел пальцем по поверхности листа.
— Значит, и ты — мое творение, — негромко произнес он, глядя на Поттера. Тот ничего не ответил, хотя и помрачнел, но на этот раз я уже не удивился.
— Вы напрасно ищете мою могилу, — спокойно продолжил Риддл. — Ее нет. Мое тело не предано ни земле, ни огню. И если я хоть что‑то понимаю в магии, то, что осталось от моей души, все еще находится в этом мире. Возможно, ее тоже поймали и заточили каким‑нибудь хитроумным способом…
Несколько секунд мы с Поттером переваривали эту неожиданную информацию, а потом взглянули друг на друга и хором воскликнули:
— Отдел Тайн!
Через час после начала разговора я был так голоден, словно не ел трое суток. Ко мне присоединился и Гарри, признавшись, что тоже хочет есть. Теперь мы расположились за кухонным столом, потеснив сфинкса и Мадими, все это время молча наблюдавшую за нашей беседой. Риддл ни слова не сказал о змее и не пытался говорить на парселтанге, но было нетрудно догадаться, как он объясняет себе ее присутствие.
Наша беседа не прерывалась. Гарри понятия не имел, что произошло с телом Волдеморта — по завершении битвы за Хогвартс он довольно скоро ушел из Большого зала. Я хорошо помнил сам бой, но смутно то, что происходило сразу после, и не мог с точностью утверждать, будто министерские действительно забрали тело мага. Впрочем, такой поворот меня не удивил. Тело Риддла было по–своему уникальным и имело полное право занимать место в кунсткамере Отдела.
Поттер, в отличие от меня, злился и обижался на Бруствера.
— Он знал, что этот тип лежит у нас, что все эти годы я буквально хожу рядом с ним, и молчал! — возмущенно восклицал он. — Неужели его настолько хорошо попросили? Или он сам решил положить его туда, словно какой‑то экспонат на память? Дикость! Склеп посреди Министерства! Они его там что, препарируют?
— Я бы попросил не говорить обо мне в третьем лице и не называть "этим типом", — с достоинством произнес Риддл.
— Я говорю не о тебе! — разозлился Гарри. — Ты — портрет–виртуал и имеешь самое отдаленное отношение к тому, кого изображаешь!
— Отдаленное? — изумился Волдеморт, но Поттер не дал ему договорить.
— Мы обсуждаем тело и остаток души Тома Риддла, а у тебя нет ни того, ни другого. У тебя только внешность, да и то, мягко говоря, сомнительная.
Риддл коснулся своего лица и сказал:
— Линг, будь так добр, поднеси мне зеркало.
Я наколдовал большое зеркало и пролевитировал к двери. Некоторое время Волдеморт изучал свое отражение, а потом ворчливо спросил:
— И что же Гарри Поттер называет здесь сомнительным?
— Давайте перестанем обсуждать качество моего рисунка и вернемся к делу, — предложил я. — У нас есть легальная возможность получить доступ в Отдел Тайн?
— Чтобы забрать мое тело и похоронить со всеми обрядами, — вставил Риддл.
— Чтобы сжечь на месте, — огрызнулся Поттер.
— Со всеми обрядами, — не сдавался портрет. — Тогда моя душа должна освободиться.
— Сначала мы у нее кое‑что выясним, — проговорил я. — Немного старой доброй некромантии развяжет ей язык.
— Что же тебя интересует, если ты решил обратиться к столь темному искусству, как разговор с мертвым? — полюбопытствовал Риддл. — Возможно, я знаю ответ.
— Не знаешь. Это случилось после твоей смерти.
— Но я почувствовал, что мое тело и душа не обрели покоя, — возразил Риддл. — Вдруг я смогу ответить на твой вопрос? И даже если я не знаю точного ответа, то вполне способен предложить варианты, опираясь на свой опыт, который, позволю себе заметить, не чета вашему, аврорскому.
Мы с Поттером переглянулись, однако я не стал отрицать свою принадлежность к аврорату.
— Какой‑то он слишком услужливый, — с сомнением произнес Гарри. — В чем тут подвох?
— Я помогу вам, а вы похороните мое тело, — объяснил Риддл. — Это будет справедливо.
Поттер сделал круглые глаза.
— Справедливо? Темный Лорд говорит о справедливости? Нет, вы только послушайте…
— Это не Темный Лорд, — напомнил я. — Это его виртуал. Так что насчет Отдела Тайн?
— Надо просто пойти к Брустверу и сказать ему все, что мы об этом думаем.
— Ну, я‑то думаю, что идея была неплоха.
Поттер вздохнул.
— И еще, — прибавил я. — Не стоит привлекать внимание к нашему небольшому расследованию. Оно частное, а поскольку здесь замешаны невыразимцы, Бруствер против них не пойдет. Тем более если узнает, как мы добыли информацию. — Я кивнул на Риддла. — Надо дождаться, когда у нас возникнет официальная причина побывать внизу. Вполне вероятно, она появится уже скоро.
— Неужели, — с сомнением сказал Гарри.
— У Бруствера есть одна проблема, и если я ее решу, то смогу попросить об ответной услуге.
— Что за проблема? — быстро спросил Гарри.
— Извини, — я улыбнулся. — Пока без комментариев.
— Если это имеет отношение…
— Если окажется, что это имеет отношение, я тебе обязательно сообщу.
Мы покинули дом глубокой ночью, когда с моря налетал влажный холодный ветер, несший с собой мокрый снег. Спрятав Мадими под куртку, я предложил Гарри немного прогуляться и обсудить беседу. Портрет мы оставили на двери; хотя я немного опасался, что Поттер захочет его уничтожить, этого не случилось. Последние четверть часа Риддл молчал, то ли делая вид, что устал, то ли действительно с непривычки утомившись разговором, и мы не слишком обращали на него внимание — впрочем, тщательно следя за своими словами.
