Она погладила обеими руками налитую грудь и выгнулась вперед, сжимая пальцами выпуклые напряженные соски. Глаза ее покрылись поволокой, и она бросила на Кийта туманный, хмельной взор.
От этого откровенного взгляда он на мгновение задохнулся и почувствовал, что тело одновременно начинает неметь и полыхать жарким огнем. Точно десятки тысяч мельчайших острых иголочек мгновенно вонзились в кожу.
— Хрипун в самом деле хочет окунуться? — лукаво спросила Лиа-Лла и пошла к воде, грациозно шагая на высоких деревянных каблуках.
Перед глазами Кийта все поплыло. Он не видел ни рассветного неба, ни нежных облаков, подсвеченных розовым светом.
Перед его туманным взглядом виднелась только ее загорелая спина, разделенная посередине продольной ложбинкой.
Лиа-Лла обернулась и чуть заметно улыбнулась уголками губ.
Тут же Кийт ощутил, как улыбка заставляет и его израненные губы мягко подняться.
Он поправил рукой волосы и увидел, как пальцы девушки невольно тянутся к рыжим прядям. Они невольно дышали вместе, и любое движение одного оборачивалось таким же движением другого.
Для Кийта в тот момент существовала только Лиа-Лла. Все остальное казалось совершенно несущественным. Он словно обрел крылья за спиной и ощутил удивительное чувство свободы. Как будто внезапно подул свежий ветер, и паруса его распрямились, упруго выгнулись и напряглись.
Кийт был сильным и чутким мужчиной. Он приблизился и позволил себе только дотронутся до ее согнутого локтя кончиками пальцев.
Тотчас он почувствовал, что сердце Лиа-Лла бешено заколотилось, и из ее груди невольно вырвался слабый стон. Тогда он крепко сжал локоть и другой рукой девушку привлек к себе.
Стоило Кийту только дотронулся до ее бедра, как Лиа-Лла вскрикнула и изогнулась всем телом. По гибкому телу пробежала искра, пронзившая ее целиком, от пальцев ног до макушки.
Кийт не стал раздумывать, а решительным рывком подхватил Лиа-Лла на руки. Он легко поднял ее и понес, но не к озеру, как они собирались, а в противоположную сторону, к шалашу, из которого девушка только что вышла.
Они буквально рухнули на мягкую лежанку, и губы Лиа-Лла впились в губы Кийта.
Внезапно над головой раздалось какой-то оживленный клекот. Невольно Кийт бросил взгляд наверх и увидел голову соколенка, высунувшуюся из удобного гнезда под крышей шалаша. Темные глазки птенца заблестели, когда он смотрел сверху, и он ни на миг не закрывал клюв, возбужденно о чем-то чирикая.
— Пусть Хрипун подождет немного, — прошептала Лиа-Лла. — Сейчас он успокоится…
Ее губы сложились в трубочку и издали несколько фраз на птичьем языке. Через мгновение соколенок умолк и спрятался в своем гнезде.
— Малыш больше не будет мешать, — шепнула Лиа-Лла, и они слились в счастливом поцелуе.
Минуло еще несколько дней, прежде чем сёрчеры покинули гостеприимную ветвь секвойи, спустились вниз и тронулись в путь. Нагруженные тяжелыми походными мешками, Кийт и Джиро достигли границ Нианы поздним вечером, когда уже смеркалось.
Небо уже было прозрачно-серым, и только вдали, у западного берега Внутреннего моря, еще теплился слабый розовый свет заката. Тучи наплывали на бледные звезды, и ветер морщил поверхность моря, покрывая его складками, как мятую ткань.
Поверхность гавани усеивали небольшие суденышки, перевозившие на берег матросов с парусных кораблей, стоявших на рейде.
Сёрчеры двинулись вдоль портовых кварталов, стараясь обходить наиболее людные места. Они выбирали путь, чтобы не приближаться к центру, который можно было различить издалека по силуэтам древних небоскребов-скайскреперов и шпилю старинной колокольни, также уцелевшей со времен древней войны.
Глядя на темнеющие громады небоскребов, переживших несколько десятков столетий, Кийт каждый раз думал о прежней, погибшей цивилизации. Сейчас ему в голову пришла мысль о том, что в седьмом тысячелетии эти гигантские дома уже не предназначены для эксплуатации.
— Древние небоскребы нужно очистить от людей и закрыть, — сказал он. — Если я стану главой Совета Нианы, так и поступлю.
— Почему? — недоуменно спросил Джиро, легко тащивший увесистый тюк. — Прах меня побери! Чем тебе помешали люди?
— Нужно всех выгнать оттуда и охранять здания.
— От кого охранять?
— От людей! Это же памятники, наше наследство, доставшееся нам от прошлого. Это уже не обыкновенные дома, а старинные артефакты!
— Артефакты? — с сомнением повторил Джиро это слово. — Ты уверен?
— Совершенно. В двадцать первом веке люди приезжали в далекую страну под названием Египет, для того чтобы любоваться древними пирамидами. Но никому и в голову не пришло бы хоть как-то приспособить пирамиды к реальной жизни! Никто не собирался устраивать там склады или таверны, как это делают с небоскребами!
— Все равно, небоскребы могут еще пригодиться, — хмыкнул Джиро. — Там столько места…
Он невольно бросил взгляд на виднеющиеся вдали здания и удивленно воскликнул:
— Смотри! Что за штуковина!
На фоне прозрачного неба вдали отчетливо виднелся силуэт летательного аппарата, зависшего над небоскребами.
— Воздушный шар, — сказал Кийт. — Как странно! Недавно я видел точно такой же над лесом. Тогда мне показалось, что это видение…
Память сразу отозвалась воспоминанием о том рассветном часе, когда он стоял на краю огромной ветви-террасы и внезапно увидел мысленным взором точно такой же воздушный шар…
— Как эта штуковина может летать? — удивился Джиро.
— Ничего сложного, — пожал плечами Кийт. — Летучий газ заполняет оболочку аэростата, и он способен преодолевать значительные расстояния. Если изменять потоки газа и пользоваться особым рулем, можно менять направление полета и приземляться там, где тебе нужно.
— Ни за какие блага я не забрался бы внутрь этой корзины! — признался Джиро, с омерзением глядя вдаль. — По мне, так лучше пусть каждый день встречаются на пути Волосатые ревуны, чем подниматься вверх!
Аэростат плавно парил над Нианой. Пока друзья шли по вечерним улицам, воздушный шар успел подлететь к одному из самых высоких небоскребов и опустился на его крыше.
Сёрчеры специально подгадали, чтобы добраться до Нианы под вечер. В этом городе Кийта слишком многие знали, и он не хотел пока никого встречать при свете дня.
Его облик изменился после драки с лемутами, и пока он еще не привык к этому. С молодости Кийт отличался на редкость правильными чертами, все хорошенькие девушки обычно не оставляли его без внимания. Теперь у него появилась Лиа-Лла, но все равно, слишком болезненно он относился к своим шрамам, чтоб сразу предстать в этом городе в новом обличье.
