Меня версия жандармов вполне устраивала. О краже жемчужины им знать незачем — с этим я сам разберусь.
Ох, как же нужен Проныра!
Маленький демон умел искать следы не хуже собаки.
— Проныра!
Но мелкий засранец упорно отмалчивался.
— Придется ее в Куров везти, — решил пристав. — Не бросать же здесь.
— Ни в коем случае, ваше благородие, — поддержал начальника Караулов. — Волки мигом съедят!
— Да волки-то здесь откуда?
— Как откуда? А помните, два года назад…
— Дело к вечеру, пристав, — перебил я Караулова. — А нам еще в Куров добираться.
— Извините, ваша светлость! Караулов! Бери ее за ноги.
Сам пристав подхватил девушку за плечи. Вдвоем они, пыхтя, потащили тело к дороге. Высокая трава на том месте, где лежала Маруся, медленно выпрямлялась.
Я наклонился и увидел на мягкой земле узкий след велосипедной шины.
Погрузив тело девушки в фургон, пристав растерянно пригладил усы.
— Получается, Мишку надо отпускать?
— Получается, ваше благородие, — подтвердил Караулов.
— Тебя не спросил! — оборвал его пристав. — Нет уж, пусть едет с нами до Курова. Начальство разберется.
Приняв это решение, пристав привычно шагнул к двери кабины. Но, взглянув на меня, опомнился, махнул рукой и полез в кузов, придерживая саблю.
— Осторожнее поезжай, Караулов! — велел он, усаживаясь на узкую деревянную скамейку. — Не дрова везешь!
— Слушаюсь, ваше благородие!
Караулов тронул машину с места и сразу же въехал в яму.
Из кузова послышалась невнятная ругань.
* * *
Куров оказался маленьким и уютным уездным городом. Центральные улочки были застроены двухэтажными каменными домами, а вокруг раскинулись обширные одноэтажные пригороды.
На вечернем солнце уютно золотились купола церквей. А над обрывистым речным берегом серой каменной громадой нависал замок барона Тимирязева.
Замок окружала высокая стена с зубцами на старинный манер. По верху стены шла крытая галерея, на которой я заметил силуэты охранников.
Из-за стены выглядывали верхушки садовых деревьев и окна верхнего этажа замка.
Богато живет барон!
Значит, найдет червонцы, чтобы заплатить мне за поимку разбойников.
— Останови! — велел я Караулову.
Жандарм послушно остановил машину. Я спрыгнул на вытертую брусчатку мостовой, с наслаждением разминая ноги.
Пристав немедленно высунул из кузова усатую голову.
— Вам бы надо с нами проехать, ваше благородие, — нерешительно сказал он. — Показания дать в управлении.
Я удивленно посмотрел на пристава, и он замолчал.
— Делай свою работу, пристав, — улыбнулся я, — и не забивай голову. Буду нужен — найдут.
— Вы хоть адрес скажите, ваше благородие — где вас искать?
— В городе Курове, — хмыкнул я. — Трогай, Караулов!
* * *
Фургон укатил, подпрыгивая на булыжниках, а я с любопытством огляделся по сторонам.
Замок занимал большую часть берега. Дальше тянулась набережная, по которой неторопливо прогуливались отдыхающие. От серой стенки речного причала, пыхтя, отчаливал маленький прогулочный пароход. Из его высокой трубы вылетали облачка пара.
А между стеной замка и набережной белел лоскут песчаного городского пляжа с зеленой кабинкой для переодевания.
Караулов высадил меня на городской площади — в двух шагах от ворот замка.
Ну, и отлично!
Я решил не терять времени и сразу заглянуть к барону Тимирязеву. Улажу вопрос с наградой, и примусь за поиски украденной жемчужины.
Но к барону меня не пустили.
Ворота оказались заперты изнутри. Это я понял, подергав высокую створку.
А снаружи возле них дежурили два угрюмых гвардейца.
— Куда? — невежливо спросил меня один из них.
— К барону.
— Барон не принимает.
— У меня важное дело. Ваш барон должен мне немножко денег.
Гвардеец окинул меня косым взглядом и не поверил.
— Пошел вон, бродяга!
Он даже шагнул ко мне — наверное, собирался показать конкретное направление.
И замер на месте.
Его ноги примерзли к брусчатке — несмотря на теплый летний вечер.
Ледяная корка покрыла сапоги гвардейца и медленно поднималась вверх к коленям.
— Так когда барон сможет меня принять? — поинтересовался я.
Второй гвардеец дернулся на помощь первому, но не смог сдвинуться с места. Его ноги тоже примерзли.
— Если оледенение поднимется до пояса, иметь детей вы больше не сможете, — предупредил я. — Мне нужен ответ. Или у вас языки примерзли?
— В-ваше б-благ… — забормотал гвардеец, глядя на меня побелевшими от страха глазами. — М-мы… м-му…
Он никак не мог сложить буквы в слова.
Зато второму это удалось. Наверное, от страха его бросило в жар — несмотря на обледеневшие ноги.
— Завтра! Завтра в замке состоится турнир! На нем будут все уездные дворяне! Там вы сможете увидеть его милость барона Тимирязева! А сейчас никак нельзя! Не велено пускать, хоть убейте!
Он выпалил это на одном дыхании и зажмурился в ожидании смерти.
— Не тараторь, — остановил я его. — Я понял. Во сколько начнется турнир?
— Утром! В девять часов утра!
— Ладно, — решил я. — До завтра я могу подождать.
В самом деле — не ссориться же с бароном из-за такого пустяка. Все же, здесь не аномалия, а мир, в котором я собрался жить долго и счастливо.
И, по возможности, мирно — это очень важно!
Переночую в гостинице, а завтра встречусь с бароном.
Я нашарил в кармане бумажку с адресом. Ее дал мне трактирщик в Пчелиной Даче.
Как он там говорил? Удобные комнаты, хорошая еда.
Ага, Вербная улица, дом пять.
— Подскажи-ка, — спросил я разговорчивого гвардейца, — где тут у вас Вербная улица?
— Идите прямо, — снова затараторил гвардеец. — Потом повернете направо, затем — налево! Увидите рынок с красной крышей, а там спросите — вам подскажут!
— Спасибо! — поблагодарил я парня, и отвернулся, задумчиво рассматривая панораму городка.
— Ваше благородие! — отчаянно завопил гвардеец.
— Ну, что еще?
— Снимите заклятие! Богом прошу!
Трясущейся рукой он показал на свои ноги — корочка льда на них уже подползала к паху.
— А, точно! Извини, забыл.
Щелчком пальцев я прекратил действие заклинания.
— После дежурства смени штаны. А то в мокрых ревматизм заработаешь!
* * *
Проплутав полчаса по улочкам Курова, я понял, что заблудился.
То ли гид из гвардейца был никудышный, то ли Куров строили в расчете на то, что его когда-нибудь захватит вражеская армия и заблудится в нем навсегда.
Никакого рынка с красной крышей не было и в помине.
Слева мыльным пузырем блестела витрина магазина одежды. В витрине медленно вращался манекен со светящимися глазами. Один глаз горел мрачно-багровым светом, второй был легкомысленно-голубой.
Повернувшись ко мне пластиковым лицом, манекен подмигнул багровым глазом.
Электрические демоны, да это голем!
Когда я был в Ордене, ходило много слухов о том, чтобы на грязные работы поставить големов. Платить им не надо, еды тоже не требуют. Даже в воздухе не нуждаются.
Но дальше разговоров дело не пошло. Старший магистр настрого запретил ученым Ордена экспериментировать с оживлением.
Теперь, получается, такие эксперименты вполне законны.
Голем снова подмигнул — на этот раз голубым глазом — и медленно развернулся ко мне спиной, демонстрируя надетый на него костюм.
Краем глаза я уловил справа необычное движение в воздухе.
Быстро повернулся и увидел летающую собаку.
Собака была размером не больше крупной крысы — несуразный звереныш с большой пучеглазой головой.
Она зависла в полутора метрах над газоном, растопырив тонкие лапы, и медленно опускалась. Из ее пасти торчал здоровенный кусок колбасы. Судорожно дергая челюстью, собака пыталась его проглотить.
