У калитки ее ждали еще двое: древняя старуха в невообразимо грязном плаще и молоденькая девушка, худенькая, страшненькая и заморенная до такой степени, что, казалось, что она прямо сейчас умрет от истощения. Дородная Далира по сравнению с ними выглядела как воплощение здоровья и богатства.
– Знакомься. – Она коротко кивнула на своих спутниц. – Это Ингора и Делка, ее ученица.
– Очень приятно, – упавшим голосом выдавила из себя Лика, которой эта затея нравилась все меньше и меньше.
Новые знакомые ей не ответили, просто окинули оценивающими взглядами, причем взгляд старухи показался Лике неожиданно ясным и острым.
– Идемте, нечего тут торчать! – скомандовала Далира и обернулась к Лике. – А ты капюшон накинь, а то светишься, как не знаю кто!
Лика послушно набросила капюшон и пошла следом за ведьмой.
Дорминда же, неодобрительно ворча себе под нос по поводу отсутствия воспитания у современной молодежи, взялась за метлу и решила закончить Ликину работу. Мало ли когда она соизволит вернуться?! И машинально двигая метлой туда-сюда, она неожиданно наткнулась на старый и изодранный кусок тряпки, который неизвестно как оказался в саду, да еще и застрял между камнями так, что выковырять его оттуда метлой у Дорминды не получилось. Она наклонилась и, ругаясь на недотепу Лику, не заметившую вовремя такое безобразие, потянула его на себя. Обрывок выскользнул из-под камня и обдал Дорминду таким количеством пыли, что она закашлялась, мысленно пообещав себе отчитать Лику как следует. Надо же, каждый день выметает мусор, а такую гадость просмотрела. Она решительно подцепила тряпку метлой и затолкала в мусорное ведро.
К сожалению, пожилая служанка не могла даже предположить, что Лика совсем не виновата в тех грехах, которые она ей приписывала. Эту тряпку, снятую с умершего от чумы нищего, этой ночью принес и собственноручно засунул под камень не кто иной, как Зойт, который в очередной раз решил ускорить процесс, и очень расстроился, когда его тщательно спланированная диверсия принесла совсем не тот результат, на который он рассчитывал.
То, что происходило в дальнейшем, Лика не стала бы описывать, даже если бы сам Таш попросил ее об этом. Слишком уж это отличалось от того, что она делала в обычной жизни.
Сначала они решили «закрыть» Закорючку. Так сказать, в порядке эксперимента. И сделали это следующим образом: укрывшись от любопытных глаз под чьим-то забором, Далира достала мешочек с солью, и все четверо взяли из него по горсти соли. Потом нараспев прочитали наговор, который врезался Лике в память именно бессмысленным и каким-то потусторонним сочетанием слов.
Конь на огне, кровь на траве,
Сизая птаха в серой рубахе
Ветер над хатой, слезами богатый,
Крик петуха и демон рогатый.
После чего они обошли всю Закорючку посолонь и с четырех сторон света высыпали по горсти соли.
Дружно отдышались, хотя Лике не показалось, что они проделали что-то чересчур трудоемкое, и Далира спросила у старой Ингоры:
– Ну что, попробуем? Как ты?
Та пожала тощими плечами.
– Попробуем. Похоже, ты была права. Должно получиться.
В чем там Далира была права, они своим молодым спутницам не пояснили, а просто молча пошли на рынок, где за бесценок купили тощую, хромую и шелудивую козу. Ингора без особой жалости потащила ее за собой на веревке, а бедной скотине было уже настолько все равно, что она побрела за старухой, не оказывая ни малейшего сопротивления.
На этот раз решили «закрыть» весь город, но обходить его по периметру посчитали нецелесообразным, принимая во внимание возраст Ингоры и вес Далиры. Теперь главным действующим лицом (или, скорее, мордой) стала коза. Ее провели через всю столицу, особенно задержавшись около центрального храма, постоянно читая над ней еще более бессмысленные наговоры, причем обязанностью Лики было повторять их по три раза и без запинки. Теперь нечего было и думать, чтобы что-то запомнить, они все скоро перемешались в ее голове, превратившись в жутковатое потустороннее варево.
Наконец они вышли за город, и мучения Лики закончились. Ингора зашептала очередной, наверное, особо тайный наговор, потому что не стала заставлять Лику его повторять, только вцепилась ей в руку мертвой хваткой.
И отпустила козу, дав ей напоследок такого пинка под зад, что несчастная животина с громким меканьем шарахнулась от ведьмы, как от огня.
– Ну вот и все, – устало сказала Далира, глядя на убегающую в лес козу. – Можно возвращаться.
– А коза? – спросила Лика.
На нее уставились три пары насмешливых глаз.
– А козе теперь... кирдык! – снизошла до объяснений Ингора. – На ней теперь вся та дрянь висит, которую наши разлюбезные жрецы на город спустили. Так что жить ей осталось самое много полчаса. А ты что, никак козу пожалела, девочка? Так ты лучше о тех подумай, кого эта коза от смерти спасла!
Лика понимала, как это глупо, но ей правда до слез было жалко козу. Но сказать это вслух значило нарваться на очередное нравоучение и рассуждение на тему «какая она дура». Поэтому она спросила совсем не о том, о чем что хотела:
– А разве чуму наслали жрецы?
Ингора посмотрела на нее, как на идиотку.
– А кто же еще?
Дальше спрашивать было бессмысленно. Далира, Ингора и Делка повернулись и пошли к городским воротам, которые в это время года почти не охранялись по причине малочисленности желающих посетить столицу и навещались стражей только за тем, чтобы утром открыть, а вечером закрыть тяжелые, обитые кованным железом створки.
Лика так и не двинулась с места.
Она смотрела на козу, которая уже еле брела, пошатываясь, в лес, вероятно рассчитывая спрятаться в нем от жестоких людей. Наверное, по-своему она была права. Иногда лучше волки, чем люди.
Лика сама не поняла, что она сделала и о чем думала, когда делала. В ней словно что-то проснулось. Волосы на голове зашевелились, а рукам стало жарко. Лика опустила глаза и увидела, что по пальцам стекает мягкий голубоватый огонь. Ей почему-то совсем не было страшно. Она, откуда-то зная, что нужно делать, подняла ладони вперед, и в то же мгновение с ее пальцев сорвалась шаровая молния размером с яблоко и ударила в почти скрывшуюся за деревьями козу.
Раздался треск и грохот. Коза жалобно закричала, из нее повалил дым, а из дыма где-то за гранью слуха, но тем не менее довольно отчетливо послышалось злобное рычание.
Вскоре дым развеялся, и коза, после попадания в нее шаровой молнии вдруг переставшая хромать, со всех ног рванула за деревья. Но Лика этого уже не увидела.
