— Да уж, — отозвался Гарри, воскресив в памяти тот день, полный приключений и горечи, связанный с потерями и страшными, судьбоносными открытиями. Гарри помнил, как изменился он после этого дня, как изменилось его самосознание, оценка окружающей действительности. Он никогда не думал о том, чтобы попасть туда еще когда‑нибудь, чтобы узнать ответы на мучившие его вопросы, но теперь эта перспектива неожиданно замаячила на горизонте, и он взял себе это на заметку.
Они с Роном как раз успели доехать до атриума, когда внизу, прямо под их ногами, что‑то загрохотало и повсюду включились сирены, недавно установленные в Министерстве.
— Гарри! — Рон выхватил палочку и вопросительно взглянул на друга.
— Скорее! — Гарри тоже вынул оружие и мантию–невидимку, с которой с недавних пор не расставался ни на минуту. — Бьюсь об заклад, это на девятом уровне!
Он нажал кнопку лифта, и тот заскользил по шахте вниз, зловеще скрипя тросами.
— Гарри, если мы с тобой только что говорили про Отдел Тайн, это не значит, что…
— Здесь я буду доверять своей интуиции, Рон.
Как только они покинули кабину лифта, Гарри набросил на себя и Рона мантию. Они начали ступать по гладкому полу с огромной осторожностью, хотя никаких подозрительных признаков обнаружить поначалу не могли. Гарри, убежденный в правоте своих ощущений, судорожно гадал о том, куда подевались последствия взрыва, если только это был взрыв и если он был именно здесь. Рон, крайне бледный и решительный, оглядывался по сторонам, то и дело выставляя перед собой зажженную палочку. Большинство факелов было погашено, и в коридоре девятого уровня стоял желтовато–сиреневый полумрак. Все стихло еще тогда, когда они ехали в лифте, но Гарри и Рон все же решились проверить черную дверь, ведущую, как они знали, в Отдел Тайн. Им было также известно, что в последнее время ее стали особым образом запирать невыразимцы, когда уходили с работы, так что это был неплохой способ проверить наличие работников на службе (ведь никто не знал расписания невыразимцев, равно как и их рода деятельности).
— Гарри, а что, если там никого нет? — заранее поинтересовался Рон. — Тогда проверим восьмой уровень?
— Кто бы это ни был — если это был злоумышленник, — мы не поймаем его таким образом. Нам останется лишь оценить ущерб и ждать прибытия какой‑нибудь группы, не все же Министерство вымерло.
— Надеюсь. Ну, что: ты или я?
— Да ну тебя! — Гарри дернул дверь на себя, и она распахнулась, совсем как в прошлый раз. Гарри обдало холодом, которого в тот раз не было, и он решил, что просто сам себя настроил на такую реакцию. — Пошли! — скомандовал он, и молодые люди шагнули в дверь. Внутри Отдела было множество дверей, ведущих в разные комнаты. Гарри словно вновь очутился перед выбором, который мог решить все, а мог не решить ничего, а только добавить лишних проблем. На секунду у него мелькнула мысль о том, легче ли Рону в этой ситуации, чем ему, но внутренняя потребность в принятии решения пересилила, и он наугад толкнул одну из дверей.
В этой комнате они в тот раз не были. Стоило им ступить на порог, как им показалось, что их глаза перестали воспринимать какой‑либо другой цвет, кроме зеленого. В следующий миг стало ясно, что всю комнату, какой бы величины она ни была, от пола до потолка заполняли растения самых разных видов: высокие и низкие, нежно–салатовые и темно–зеленые с бурым или коричневым оттенком, вьющиеся и состоящие из одних стеблей, с причудливыми соцветиями на верхушке — они сверкали зеленью отовсюду, и было совершенно непонятно, откуда лился свет, наполнявший комнату. Можно было подумать, что где‑то там, за полупрозрачной листвой, восходит белое восточное солнце.
— Гарри, мы будем здесь что‑то искать? — спросил Рон, оправившись от зрелища. — Тогда, мне кажется, стоит снять Мантию, чтобы не порвать ее.
— Это настоящая красота, — произнес Гарри, — но нам нельзя созерцать ее до скончания века, Рон. Я уверен: здесь никого нет.
Они вышли, и Рон поставил на двери красный крест, который когда‑то ставила на дверях Отдела Тайн Гермиона. Пол круглой комнаты, как и следовало ожидать, начал вращаться, и вот они уже снова стояли перед дверьми, одна из которых пылала огненным крестом.
— Мы могли бы попасть туда, где мы уже были в прошлый раз, — сказал Гарри. — Но что‑то мне подсказывает, что мы так проходим впустую.
— Прости уж, но твоя интуиция начинает действовать мне на нервы, — огрызнулся Рон, снимая мантию–невидимку. — Вращение комнаты уже все равно выдало нас.
— Ладно, — Гарри не стал спорить и убрал мантию в карман. — Какие твои предложения?
— Почем я знаю, что еще находится в этом Отделе Тайн?
— Не горячись! Сверху скоро наверняка подоспеет помощь, странно то, что никто из невыразимцев не дежурит, — Гарри задумчиво навел палочку на одну дверь, потом на другую.
— Выбирай уже, — буркнул Рон.
Гарри выбрал.
Эта дверь открылась почти бесшумно, и Гарри, словно по наитию, вошел в нее первым, загородив Рона. Сперва он решил было, что в этой комнате находится "Темнота" (если уж в одном из тайников есть Время, то почему бы и не быть прочим абстрактным категориям?), но спустя мгновение он понял, что это не так. Золотистый свет вспыхнул маленьким огоньком как бы в другом конце комнаты, будто это была не комната даже, а длинный коридор. Огонек ничего не освещал, но медленно приближался, и, по мере его приближения, вокруг на стенах вспыхивали какие‑то знаки. Рон толкнул Гарри в спину, тот неожиданно оступился, и оба они покатились вниз: оказывается, они стояли на узкой площадке, а затем резко начинался покатый спуск. Едва скольжение по стене прекратилось, Гарри и Рон подняли палочки вверх и поняли, что находятся внутри полой сферы, сплошь покрытой неведомыми знаками. Гарри припомнил все, что слышал или читал о подобных письменах, и ему стало тревожно.
— Рон, похоже, это магическая ловушка.
— Что? — в голосе Рона уже слышалась легкая паника. — И что теперь с нами будет?
— Зависит от того, кого они так ловят, — ответил Гарри, стараясь изо всех сил сохранять спокойствие. — Меня лично больше волнует вопрос, как мы отсюда выберемся, если это нас не убьет.
— Откуда, по–твоему, появился этот свет? Там есть выход?
— Если учесть, что мы, так сказать, на "дне" шара, для нас это абсолютно неважно. Тем более что, как мне кажется, на знаки лучше не наступать и не пытаться подвергнуть их заклятию.
— Они нас с ума сведут. Не хочу здесь оставаться и ждать помощи.
— Я тоже. Но я не могу прочесть ни одну из этих рун, так что у меня пока нет идей.
— И что теперь? — Рон нервно крутился на месте, словно надеясь, что на него снизойдет озарение, и он сможет читать таинственные знаки.
