Они правы, с ним справится и котенок!
В этот момент заскрипела дверь, и Дамон поспешно закрыл глаза… …Легкие шаги, тонкий аромат духов… На грудь — над сердцем ложится миниатюрная ручка, от которой расходятся волны тепла… Это продолжается вечность, а когда заканчивается — остается некая пустота…
Целительница.
Волшебница отошла, но тут же вернулась. Маленькая, но сильная ручка осторожно поддержала тяжелую голову, и у губ оказался край чашки. С первого же глотка он узнал вкус: «Радуга», специфический набор трав и других ингредиентов, помогающий волшебникам восстанавливать силы. Целительница чему-то хмыкнула и направилась к выходу. Дамон открыл глаза в самый последний момент, что бы она не успела почувствовать его взгляд, и увидел лишь струящиеся по королевской спине медные кудри…
Окончательно вернул его к жизни обычный сон, хотя — крепкий и спокойный сон уже давно не был для него чем-то обычным.
Дамон по-прежнему был один, и не воспользоваться этой беспечностью было глупо…
Только как? Последний бросок по тонким путям его едва не прикончил, а жить все-таки хотелось неожиданно сильно.
За время заточения он не просто свыкся с мыслью о смерти, но и во все более редкие моменты ясности мечтал о ней, как о единственном избавлении. Несколько месяцев свободы, пусть и с погоней на плечах, перевернули это. Он всегда слишком любил жизнь, что бы просто смириться.
Для начала, не плохо бы просто встать! Собственные беспомощность и бессилие сейчас угнетали даже больше, чем в Башне…
Ему удалось подтянуться и сесть, опираясь на спинку кровати. Переждав, пока перед глазами перестанут плавать разноцветные пятна, Дамон вцепился в столбик, поддерживающий балдахин…
Встать ему все же удалось, но он понял, что не только не уйдет далеко, но и не может сделать ни шагу. Максимум на что он способен — это ползти. И то медленно.
Остается одно…
Дамон попробовал сосредоточиться на перемещении, но едва он начал, как, казалось, вся кровь его немедленно обратилась в лед, и он рухнул со сдавленным криком…
Райнарт, уже некоторое время незамеченным наблюдавший за этой отчаянной борьбой, едва успел его подхватить.
— Тебе еще рано вставать, — сказал он, укладывая находившегося в полуобмороке мага обратно на кровать, и стараясь при этом не обращать внимания на совершенно изумленное и растерянное выражение удивительно черных глаз, — Не стоит никуда бежать. Пока — ты в безопасности.
— Где я? — спросил Дамон, немного придя в себя.
— В Кайр Грейв.
— Где?! — глаза темного распахнулись во всю ширь.
Потрясенный Дамон снова попробовал сесть — и упал на подушки со словами:
— Вот уж не думал, что когда-нибудь опять попаду сюда… Как я здесь оказался?
— Крестьяне в деревне недалеко отсюда заметили вспышку и обратились ко мне, а не к магам, рыскающим в округе. Недалеко от кладбища мы с Гейне тебя и нашли…
Их размышления и муки совести были не нужными, — темный очевидно не знал, куда попал и не собирался просить их о помощи… Вряд ли он вообще способен кого-то о чем-то просить!
— Какого черта тебе там вообще понадобилось? Ты испортил мне романтический вечер! — чтобы сгладить охватившую его неловкость, спрашивая о необходимой любому волшебнику для прыжка привязке к месту, Райнарт перешел на грубовато-небрежный тон.
Дамон отвернулся, закрыв локтем лицо:
— Столько лет… — расслышал Райнарт сдавленный шепот.
— Там была могила моей матери, — безжизненно объяснил маг после долгого молчания, — Ее убили благодаря твоим приятелям — белым. Побили камнями за то, что она спасла меня от костра…
Райнарт нахмурился, — эта сторона деятельности светлых магов, так называемое превентивное устранение, не была для него секретом, но до сего момента он относился к ней вполне спокойно и безразлично, как-то не задумываясь, что сожженных колдунов тоже, может быть, было кому оплакивать.
— Между прочим, герой, мне тогда было одиннадцать! Жаль, что не нашлось кого-то вроде тебя: такого же благородного… — язвительно закончил Дамон, за это время справившись с собой, и продолжил, — И вы привезли меня в замок. Я счастлив вашей заботой! Что же хозяева, они тоже рады такому гостю?
— Хозяин замка — мой брат. И его сейчас нет, — Райнарт с трудом подавил раздражение.
— Так ты из Грейвов? — темный взглянул на него с новым интересом, — Забавно… ты можешь мне не поверить, но я здесь родился… А в детстве меня выпороли за то, что я сломал нос твоему предку…
Выглядело так, как будто даже воспоминания о порке доставляют ему удовольствие.
— Вообще-то наша семья владеет замком совсем не долго…
Райнарт сообщил это просто что бы не молчать. Ему было невероятно трудно представить, что и этот седой озлобленный маг, даже сейчас не выглядевший поверженным и сломленным, — когда-то был просто ребенком. Черноглазым мальчишкой, который как и он сам, жил в этих стенах, быть может так же сбегал на речку и носился по округе, устраивая проказы…
— А целительница? — судьба предыдущих хозяев замка Дамона, похоже, не взволновала, и он спросил о главном, что его беспокоило.
— Алагерда? Она почему-то полагает себя обязанной мне.
Темный зашелся болезненным смехом:
— На столько, что согласна скрывать врага мира? Трудно поверить!
— А я ни в чем не обязан тебя убеждать! — терпения для разговора с Дамоном надо было иметь море.
— Итак, — подвел итоги Дамон, — ты уже дважды спасаешь мне жизнь, герой. Может скажешь, чем я обязан такой милости?
Не выдержав оскорбительного тона, и считая не достойным нападать на больного — Райнарт вскочил, направившись к двери. Его остановило слово, сказанное усталым тихим голосом:
— Прости…
Райнарт обернулся, — Дамон лежал, не открывая глаз, стискивая длинными пальцами покрывало, как от сильной боли. Это слово он как видно, тоже произносил не часто.
— Тебе нужно отдохнуть, — с усилием нашел таки, что ответить Райнарт, — Ты действительно в безопасности…
— Спасибо, — услышал он прежде, чем дверь за ним закрылась.
* * *
Алагерда не знала куда скрыться от безотрывно следующего за ней пристального, несколько насмешливого взгляда.
— Если ты продолжишь, — прошипела она, спиной чувствуя на себе эту тяжесть, — Я тебя ослеплю!
— Совсем? — весело поинтересовался Дамон.
— Не дождешься! — вскинулась Алагерда, — Но помучиться придется!
— Жестоко! — он явно издевался, хотя в таком состоянии почти полностью зависел от ее воли, — Я просто думаю: Райнарт сказал, что ты считаешь себя обязанной ему — вот я и гадаю, что же такого между вами было, что теперь ты, светлая, даже согласна помогать мне?!
