Сегодня же Путь принимали напуганные люди, считавшие, что прежние боги их покинули.
— Кто пришёл сюда, чтобы принять веру в Хранителя мира нашего, принести обет и стать одним из детей господа? — обратился Аристид к толпе, возглавляемой Магнусом. Огнебородый оделся просто, подражая монахам: белая просимая рубаха да бурые штаны с поясом. Даже снял лишние бусины с волос и бороды, оставив только браслет своей дружины.
Вождь выступил вперёд:
— Я, Магнус Огнебородый, вождь рундов и правитель Вевельстада.
— Я, Давен Магнуссен, сын вождя рундов, — шагнул к Аристиду чудом спасённый юноша. Фастред заметил, что старшего сына Магнуса среди уверовавших не было.
Вслед за ними выступили и другие: воины из дружины вождя, беженцы из Эксенгора, даже многие мецы во главе с Айгой Ивой. Старуха едва держалась на ногах — пострадала при извержении, но с шипением отказывалась от всякой помощи.
Аристид кивнул и начал петь хвалебный гимн. Монахи и хайлигландцы хором подхватили знакомую всем им песню.
— Магнус, вождь рундов, подойти ко мне, — приказал Аристид, когда гимн закончился, и Огнебородый приблизился.
Фастред передал патрону болтавшийся на шнурке серебряный диск.
— Принимаешь ли ты Хранителя как господа твоего? — обратился монах к вождю.
— Принимаю.
— Принимаешь ли ты заповеди его как закон? Клянёшься ли не убивать ближнего, не красть у него, не глядеть на его жену, но проявлять милосердие ко врагам твоим и протягивать руку всякому, кто нуждается в помощи?
— Клянусь.
— Хорошо, — кивнул Аристид. — Всякий, кто приходит к Хранителю, очищается от грехов. Пусть божий ветер сдует твоё греховное прошлое. Пусть вода смоет грязь и все твои старые прегрешения. Пусть пламя огненное очистит тебя и отделит душу от тела после окончания твоего Пути, и пусть земля примет прах твой, чтобы родить плоды для твоих потомков. Прими этот символ нашей веры и ночи его, не снимая, ибо в нём частица нашего бога. — Монах надел диск на Магнуса, затем взял вождя за руку и вышел вместе с ним к толпе. — Приветствуйте же Магнуса, последователя Пути и одного из детей Хранителевых!
Рунды из Тронка взирали на происходящее с любопытством и недоверием, однако прочие разразились радостными криками. Следом Аристид провёл обряд над Давеном, затем над дружинниками Магнуса, а после, немного переведя дух, взялся за эксенгорцев.
Стояла изумительная для этих мест погода: в высоком и чистом небе не было ни облачка, от воды шла благостная прохлада, а ветер перестал носить по землям пепел и теперь просто шевелил травы на холме.
Фастред переступал с ноги на ногу, мечтая о разминке, но до отдыха было ещё далеко: по его прикидкам, предстояло провести обряд ещё над сотней людей. Аристид экономил время и проводил обряд сразу для целых семей — Фастред только успевал готовить кулоны. Грегор и леди Истерд наблюдали за происходящим, стоя чуть поодаль в окружении воинов Урста и дружинников Магнуса, среди которых выделялся рундскими одеждами Райнер Эккехард.
Обряд ещё не подошёл к концу, когда Фастред краем глаза заметил оживление на холме, где расположился король. Чуя неладное, он передал связку символов веры другому монаху и направился к хайлигландцам.
— Что-то случилось? — спросил он, поднявшись.
— Смотрите. — Грегор ткнул на всадника, что в этот миг огибал дорогу к воротам Тронка и сворачивал к реке, очевидно, увидев знакомые знамёна. — Гонец из Урста. Приведите его сюда немедленно.
Кивер ден Ланге кивнул и жестом приказал двоим своим людям встретить всадника. Фастред заметил, что сын графа Урста был бледен.
— Что-то не так? — тихо спросил он, подойдя к Киверу.
— Давно не было новостей. Я беспокоился — обычно гонцы постоянно перемещаются по Хайлигланду.
— Не тревожьтесь раньше времени, господин, — попытался успокоить его брат-протектор, но внезапно осознал, что гонцов действительно не было очень давно. События под Эксенгором стёрли важность этого явления, и всё же Фастред понимал — неспроста до них не доходили новости.
Наконец всадники привели посыльного. Юноша, облачённый в плащ с гербом Урста, бухнулся на колени перед королем.
— Ваше величество! Лорд Кивер! Срочные новости из Эллисдора!
— Ну же, — поторопил Волдхард.
— Граф Ламонт Эккехард со старшим сыном Фридрихом предали корону, заручились поддержкой Эклузума, восстали и взяли под свой контроль несколько баронств и взяли в осаду Эллисдор!
Фастред на миг опешил, но тут же инстинктивно перевёл взгляд на Райнера Эккехарда. Почётный пленник побледнел и инстинктивно положил руку на пояс, где обычно носил меч.
— Это то, о чём я всё пытался вас предупредить, мой король, — пятясь, сказал он. — Те подозрения, которые у меня возникли. Впрочем, не уверен, что теперь это имеет значение.
Грегор метнул на него только один взгляд:
— Взять под стражу. Изолировать.
Охрана собралась было вывести Райнера, но его закрыла собой Истерд:
— Райно — теперь дружинник моего отца и служит ему. Сначала скажите вождю, ибо этот человек принадлежит двум людям, и два человека должны решать его судьбу.
Грегор нехотя кивнул.
— Скажите Магнусу. Сына предателя взять под охрану и никого не пускать к нему. — Он повернулся к Киверу. — Собирай войска. Мы идём на Эллисдор.
Артанна плотно задёрнула занавески, отделявшие ложе Медяка от остальной части комнаты. В доме стояла духота, но окна открывать побаивались: пепел, гонимый со стороны Рундкара, засыпал лужайку плотным ковром. Ветер нёс его в дом сквозь открытые окна, и Сотнице постоянно приходилось орудовать метлой.
— Интересно, что это было? — тихо спросила она, глядя на серый налёт на подоконнике.
— Что-то очень крупное сгорело, — ответила Айша, оторвавшись от записей. — Возможно, леса. Лето в этом году выдалось жарким. Как Симуз?
— Давно и крепко спит после того снадобья, что ты ему дала.
— Хорошо. Пусть восстанавливает силы. Скоро они ему пригодятся.
Артанна кивнула на свитки, которыми занималась Айша:
— Что пишешь?
— Письма людям, которым доверяю. Хочу устроить вам встречу в Рантай-Толле. На днях мой человек привёз новости: в столице снова неспокойно. Торговцы недовольны тем, что Шано Оддэ так и не разрешил открыть Тоннели для прохода иноземцев. Торговля почти встала. Единственный способ что-то привезти и вывезти — море. Но двух портов не хватает, да и многие торговцы из той же Бельтеры или Освендиса не могут позволить себе нанимать корабли. Как следствие, цены на все ввозимые товары невыносимо выросли. Соль теперь продаётся по весу серебра, а ведь она — залог хранения многих блюд.
— Ваг Ран плодороден сам по себе, — заметила Сотница. — В том же Хайлигланде засолка — единственный способ сохранить еду на зиму. Но здесь не бывает зимы.
Айша пожала плечами и бросила горсть
