Три раза Зандор коснулся панели. На четвертый раз непрозрачная панель ожила.
На ней не было мерцающего узора, как на экранах, только слабая голубая вспышка. Такого же цвета были голубые скалы, означавшие безопасность в Эскоре. Увидеть этот свет было почти успокоением. У меня было странное ощущение, что если бы я положила руку на экран, я была бы куда более освеженной, чем от пищи, которую только что съела.
Зандор отдернул пальцы с резким восклицанием. Он как бы обжегся там, где не рассчитывал на огонь, и поторопился нажать в другом месте. Голубой свет потемнел.
По-видимому, Зандор фокусировал на мне какой-то тест Власти, потому что он твердо держал руку до тех пор, пока цвет не собрался в середине верхней части панели и остался там, не темнея больше, но и не светлея.
Зандор удовлетворенно кивнул и убрал пальцы. Свет немедленно исчез.
– Такая же, но не такая, – сказал он, то ли обращаясь ко мне, то ли просто думая вслух.
В любом случае я не сочла нужным отвечать. Он махнул рукой, и один из Серых увез ящик.
– Что же это такое?
Что такое? Похоже, он ставит меня наравне со своими машинами. Я, по его мнению, вещь, а не личность. Я почувствовала такую же ярость, какая переполняла Хилариона. Неужели Зандор признает только силу машин и поэтому рассматривает нас, имеющих Силу в себе, как род машин?
– Я – Каттея из рода Трегарта, – ответила я.
Я считала, что эти слова лучше всего подчеркивают, что я, может быть, даже более человек, чем он.
Он засмеялся так презрительно, что я еще больше обозлилась, но во мне проснулось предупреждение: не позволяй ему играть на твоих эмоциях, потому что в этом кроется опасность. Я вернулась к дисциплине Мудрых женщин и приказала себе смотреть на Зандора объективно, как смотрели бы они. Мне помогло, возможно, и их древнее убеждение, что мужчина – существо низшее. Сама я в это не верила, потому что знала отца и братьев, всех тех, кто имел часть моих талантов, но когда такая идея внушается постоянно, немудрено принять ее за эталон.
Это был мужчина – по крайней мере, когда-то был им. Врожденной Власти у него не было, он зависел от безжизненных машин, служивших ему, как наши дух и разум служат нам. Следовательно, при всей его хитрости он, в сущности, не мог быть на равных с колдуньей Эсткарпа.
Однако Хиларион, могучий маг, попал в сети Зандора. Да, но Хиларион пришел сюда неподготовленным и был захвачен раньше, чем по-настоящему понял опасность, я же была настороже.
– Каттея из дома Трегарта, – повторил он с насмешкой. – Я ничего не знаю об этом Трегарте – страна это или клан. Но, похоже, что у тебя есть то, что может мне пригодиться, когда мы закрепим тебя, как и его.
Зандор указал на Хилариона.
– Для тебя будет лучше, Каттея из дома Трегарта, слушаться нас, потому что в противном случае тебя ждет наказание, какого ты не захочешь получить вторично, хотя ты наверняка упряма, если ты сродни тому, в столбе.
Я не ответила: лучше не вступать в спор.
В таких случаях речь вянет, и наступает молчание. Я была уверена, что Зандор не может читать мои мысли без машины, к которым я питала глубокое недоверие, так что я могла составлять план, не опасаясь, что его раскроют.
Серые, по-видимому, не нуждались в словесных приказаниях. Возможно, Зандор контролировал их, как я хотела сделать это с Айлией. Они разделились на две группы и ушли в темную часть комнаты куда-то за моей спиной. Я не поворачивалась и на них не смотрела, не желая выпускать из виду их хозяина.
Он сел перед маленьким экраном и развернул сиденье, чтобы сидеть лицом ко мне.
В воздухе вокруг чувствовалась какая-то странная легкость, говорившая мне об опасности.
Если он предполагает взять под контроль и меня, то я, похоже, имею более сильного врага, чем предполагала.
А что Айлия? Я не видела ее за дальним углом помоста, но она не проходила под аркой. Значит, она теперь перед Хиларионом, а Зандор и единственный человек-слуга, все еще сидевший на своем месте, были одни – в данный момент.
Я не стала закрывать глаза для точной сосредоточенности, но послала зов, так как видела, что лучшей минуты для атаки у меня не будет.
– Джелит! Саймон!
Мгновенно пришел ответ, полный, сильный как будто плечи мои обняли защищающие руки и подняли щит между мной и острием меча.
В одной старой легенде говорится, что если человек с Властью хочет навеки разделить двоих, причиняющих друг другу боль и слезы, он встряхивает между ними плащ. Я почти поверила, что плащ передо мной. Я как будто видела, ощущала его.
Но чувство защиты, окружившей меня, не затуманило моих намерений.
– Что ты хочешь? – быстро спросила мать.
– Отразить Зандора-это первое!
– Вбирай!
И я взяла. В меня вдруг хлынула такая сила, какой я не знала с тех дней, когда общалась с Дензилом. Все то, что я вернула себе через Утту и собственными стараниями, было как бледный свет свечи перед полуденным солнцем. И эту силу я направила в команду:
–Айлия!
На этот раз осечки не было, моя команда и моя новая сила вошли в варварский мозг девушки. Я подчинила ее себе, не смея даже вспомнить о том, что она – живой человек, потому что она сейчас была моим единственным оружием для нашего общего спасения.
Несколько секунд странной дезориентации, когда я смотрела одновременно на помост, на Зандора и на то место за столбом, где должна была появиться Айлия, а затем я сосредоточилась на последнем.
Мне никогда еще не приходилось так управлять человеком, если не считать тщательно контролируемых опытов в Месте Тишины, когда я училась. Это была такая страшная вещь, ощущение – будто находишься в таком месте, где человек не имеет права быть.
Но я боролась с этим болезненным состоянием и не выпускала Айлию из-под контроля.
Сначала ее тело отвечало мне неуклюже и неловко, будто я была бродячим кукольником, пришедшим на рыночную площадь в праздник урожая, но плохо знающим свое ремесло, и дергаю, как попало, за ниточки привязанные к рукам и ногам куклы, и она идет не туда, куда надо.
Но я не должна быть неловкой, если уж держу ее. Так что я не пыталась укрепиться на ногах, а повернулась и поползла, как недавно ползла сама Айлия, только в обратном направлении. Если я смогу добраться до той ступеньки, где она была, то, наверное, успею сделать что надо.
Я больше не думала о Джелит, и Саймоне, а только о могучем потоке силы, который они мне дали. Я спешила упрочить свой контроль над телом Айлии, хотя не пыталась пока сделать что-нибудь еще, кроме как отвести ее подальше от Зандора.
Я прошла дальнюю сторону помоста и угол, из которого видела Зандора в кресле, все еще глядевшего на четыре бруса, которые были передо мной.
