Скрывшись из виду, Стивен исчез из зоны влияния мистера Кливера, так что почтенный джентльмен был вынужден перенести свое внимание на другого.
Преподобный Том Обри все это время стоял как вкопанный и, разинув рот, наблюдал за хаотическим перемещением Стивена. Теперь же он наконец обернулся и только тогда заметил приближающегося человека в белом.
«О нет!» — подумал он. На миг он испытал искушение последовать примеру Стивена и сбежать без оглядки, но представил себе, как это будет выглядеть: деревенский викарий, опрометью несущийся по многолюдному лугу, — и решил остаться и сделать вид, что ничего не произошло. «В конце концов, — сказал он себе, — он же не знает, что я его подозреваю!»
— Добрый день, преподобный! — Мистер Кливер дружески помахал Тому тросточкой и улыбнулся. — Славный денек сегодня, а? Молодежь так резвится! А им это, конечно, только на пользу. Я и не знал, что юный Макинтайр умеет бегать, как заяц! Надо будет взять его в нашу легкоатлетическую команду.
— Да, действительно…
Том лихорадочно искал хоть какой-нибудь предмет беседы. Как на беду, он обнаружил, что не может припомнить, в каких именно комитетах состоит мистер Кливер, не говоря уже о каких-нибудь подходящих темах, которые можно было бы с ним обсудить. О чем с ним говорить? Что…
Он ощутил несильный, но уверенный толчок в середину лба, как будто его аккуратно ткнули палкой. А потом…
Потом вдруг в месте толчка образовался разрыв, и его разум оказался раскрыт и обнажен. Том ощутил, как что-то вошло в него, и с такой силой, что он едва не потерял сознание.
Голос в мозгу:
«Что тебе известно?»
Он не мог сопротивляться. Враждебное присутствие сдавило его мозг, и его стало тошнить обрывками мыслей.
«Крест… Я знаю, что вы его украли. Ванесса Соукрофт тоже в этом замешана. Я знаю из книги Уиллиса. Она пыталась сбить нас со следа, но я все равно нашел. Я намерен защитить от вас Майкла».
Между ними прошла белокурая девчушка с огромным рожком тающего мороженого. Капли мороженого падали на траву. Девчушка обернулась, чтобы на них посмотреть, и кусок мороженого ляпнулся на ботинок мистеру Кливеру. Они с Томом остались неподвижными, точно статуи. Раздался голос матери, и девчушка засеменила прочь.
«Мы не знаем, зачем он вам. Но Стивен видел вашу душу, этого довольно. Еще я думаю, что вы связаны с драконом».
Глаза мистера Кливера не мигали. Том смотрел в них и не мог оторваться. Шум толпы притих, отдалился, как будто они ушли под воду.
«Мы сейчас едем к ним, чтобы забрать Майкла. Потом отыщем Сару на ферме».
Выражение лица мистера Кливера слегка изменилось — впервые за все это время. Глаза чуть-чуть сузились.
«Ферма Хардрейкер», — выблевал Том.
Голова мистера Кливера слегка наклонилась вперед, что выдало его крайнюю сосредоточенность. Внезапно он выпрямился. Разум Тома содрогнулся, когда чуждая сущность покинула его. Глаза у него выпучились. На него разом вновь нахлынул шум деревенского луга. Визг, смех, крики, треск моторов… Мистер Панч лупил свою Джуди[4] толстой дубинкой. «Вот как надо-та!» — торжествующе верещал он.
— Благодарю вас, преподобный, — сказал мистер Кливер. — Всегда приятно с вами поболтать. Узнаешь много полезного… До свидания.
Он помахал ему своей тросточкой и быстро зашагал обратно к дому.
Том остался стоять столбом посреди луга, с лицом, искаженным от немого ужаса.
Майкл внезапно проснулся. Некоторое время он лежал в постели неподвижно, ощущая на губах острый кислотный вкус. В комнате было очень жарко; подушка, куда он уткнулся лицом, стала влажной. Ему снова снился сон; он это знал, но не мог вспомнить, что ему снилось. Только слабое ощущение, как будто в животе что-то шевелится, перед самым пробуждением. Странно: вот теперь совсем исчезло.
Мальчик с трудом сел, посмотрел на часы и поморгал, чтобы смахнуть тонкую пленку, залепившую глаза. Час тридцать пять. Он проспал четыре часа — дольше, чем рассчитывал. По идее он должен был отлично выспаться, но, как часто бывает, когда ляжешь спать днем, чувствовал себя вовсе не отдохнувшим, а наоборот, выжатым и раздражительным. Все тело зудело и чесалось, как будто он сел в крапиву. И еще эта жара… Окно было закрыто, и солнце светило прямо на кровать. Надо душ принять, что ли…
При мысли о душе он вспомнил про Стивена. Майкл побагровел. Ну, этого простить никак нельзя! Стивен важничает и угрожает, пользуется тем, что он старше и сильнее… ничего! Все равно он бледнеет и корчится, когда Майкл использует свое новое зрение! А скоро придет время, когда грубая физическая сила вообще не будет иметь значения.
Надо принять душ, а потом… Посмотрим.
Майкл встал с постели и побрел к запертой двери. Но не сделав и двух шагов, обратил внимание, что в знакомом интерьере что-то изменилось. Ключ из замка исчез! Майкл заподозрил неладное и ускорил шаги. Подергал за ручку…
Заперто! И незачем спрашивать, кто это сделал, — и так понятно.
Майкл сперва глазам своим не поверил. Стивен запер его в его собственной спальне! Родной брат! Это открытие потрясло Майкла. «Разве я сторож брату моему? — подумал он. — Или он мне?» В порыве бешенства он пнул дверь, ушиб пальцы на ноге и разъярился еще сильнее. Взгляд при этом нерефокусировался. Комнату затопило красным. Из глаз полыхнуло жаром; Майкл зарычал, точно зверь.
И тут внизу, в далекой прихожей, зазвонил телефон.
Майкл застыл. Он знал, что звонят ему, что надо ответить. Об этом говорили пульсирующие толчки во лбу. А его заперли!
Телефон зазвонил снова.
Майкл в отчаянии рухнул на колени, вытянув руки со стиснутыми кулаками к двери, преграждающей путь.
«Ну, Стивен! Я тебя убью, когда поймаю!..»
Телефон зазвонил снова.
«Когда выберусь отсюда!»
Где-то в мозгу Майкла его гнев собрался в комок, такой плотный и жаркий, что ощущался как раскаленный уголь в черепе. Глаза у него закрылись, но под опущенными веками колыхалась багровая завеса. Все его тело, все конечности расслабились. Обмякшие руки легли на ковер, плечи слегка поникли… Вся ярость, все напряжение сосредоточились в голове, в сокровенном месте, где они нарастали и разгорались все быстрее и быстрее, и наконец боль и тяжесть сделались невыносимы, и Майклу показалось, будто голова сейчас лопнет.
Он открыл глаза.
И дверь вспыхнула.
Майкл не видел, как в центре двери возникло пламя, расползающееся во все стороны. Он на мгновение ослеп; багровые взрывающиеся линии, точно вены, сплетались и расплетались у него перед глазами. Рот его был полуоткрыт, но Майкл молчал. Единственными звуками в комнате были потрескивание дерева и шипение отслаивающейся краски. А вдалеке снова зазвонил телефон.
