— Кто это? Идет военный совет, — когда Вимпфен так спросил, прозвучал ответ:
— Доставка от Королевской семьи. Прибыла с сегодняшней утренней почтой.
Доставленный предмет оказался великолепным деревянным ящичком, на котором был выгравирован герб Королевской семьи. К ящичку прилагалось письмо. На послании была печать Суперинтенданта финансов. Выражение лица де Пуатье изменилось, когда он увидел все это. Главнокомандующий погрузился в чтение, словно глотая содержимое письма. Окончив читать, де Пуатье пробормотал с сияющим лицом:
— Его Превосходительство Суперинтендант — великий господин!
Де Пуатье бодро откинул крышку ящичка. Вимпфен и Харденберг тоже заглянули внутрь. Увидев предмет, который был извлечен из ящичка, эти двое округлили глаза.
— О-о-о-о-о-о! Маршальский жезл, не так ли?!
Действительно, это был великолепный маршальский жезл из черного дерева, на котором золотом был выгравирован герб Королевской семьи. Впившись глазами в этот предмет, отполированный до такого блеска, что в нем даже отражалось лицо, де Пуатье выразил свою радость:
— Похоже, на днях было принято решение о моем формальном повышении до звания маршала. Здесь есть приписка: "С этим жезлом командуйте на широкой дороге к череде предстоящих побед". Суперинтендант финансов тоже совершил замечательное дело.
"Хотя война еще не закончилась, союзная армия в настоящее время имеет череду побед. Вражеская армия безвылазно сидит в своей столице. И в метрополии, и военачальниками на местах было сделано заключение, что после осады добиться победы — вопрос времени. Мы хотим, чтобы в решающем сражении вы командовали маршальским жезлом", — таково было изящное распоряжение министра финансов.
— Поздравляем, Ваше Превосходительство, — Вимпфен и Харденберг зааплодировали.
— Да ну… полагаю, нужно взять себя в руки. Требуется постоянно быть начеку. Небрежность… — произнес де Пуатье, не способный скрыть выплескивающуюся наружу улыбку.
И в этот момент за окном послышалось несколько взрывов.
— Что за шум?
С недоумением на лице де Пуатье приблизился к окну, все еще сжимая маршальский жезл.
Окно выходило на центральную площадь. Там солдаты, подбежав, показывали на Главнокомандующего пальцем. Тот обратил внимание на гербы, крупно изображенные на накидках воинов.
— Разве те парни — не солдаты полка Ла-Шене?
Этот полк был расквартирован в западной части города, далеко отсюда. Почему этот отряд находится здесь? Вдобавок — полностью вооруженный…
Маркиз Харденберг тоже приблизился к де Пуатье.
— Там есть солдаты и из моей армии. Приказа выступать не было…
И в тот момент, когда оба военачальника переглянулись…
На окно, где они находились, солдаты нацелили принесенные ружья.
Залп был быстрее, чем генералы успели упасть лицом на пол.
Последнее, что увидел де Пуатье — как маршальский жезл, который он сжимал в руке, от попадания пуль разлетелся на мелкие кусочки.
* * *
Ошеломленный Вимпфен, который видел, как стоявшие у окна де Пуатье и маркиз Харденберг упали, изрешеченные пулями, застыл на месте. Начальник штаба не мог понять, что произошло.
В следующий момент в комнату ворвался офицер.
— Мятеж! Начался мятеж!
— Мятеж?
— Полк Роша, полк Ла-Шене и другие, расквартированные в западной части города, а также часть германской армии подняли мятеж! В настоящее время во всех районах города идут бои с нашей армией! Здесь тоже опасно!
Офицер, заметив де Пуатье и маркиза Харденберга, лежащих у разбитого окна, повернулся к Вимпфену и встал навытяжку.
— В-ваши приказания! Ваше Превосходительство, Главнокомандующий!
* * *
Развал объединенной армии, расквартированной в городе Саксен-Гота, произошел быстро.
Поскольку действительно мятеж даже не ожидали, система руководства была дезорганизована. Или лучше сказать, даже причины мятежа были непонятны. В частности, если не было даже докладов о том, что от солдат поступают жалобы, не было и намека на предателей.
Естественно мятеж начался "неожиданно".
Соответственно, солдаты тоже пребывали в трудном положении. Что ни говори, перед ними были боевые товарищи, с которыми еще недавно вместе сражались и праздновали победу. И эти парни с безразличностью, словно были полностью деревянными чурбанами, направляли на них свое оружие.
И хотя командир орал: "Огонь!" — стрелки Королевской армии не могли спустить курки. Лучники не могли выпустить стрелы, уже наложенные на тетиву. Копьеносцы не могли ударить копьями.
— …Мы н-не можем стрелять. Мистер командир отряда!
— Эй! Идиоты! Эти типы подняли восстание в Королевской армии!
Нацелившись на медленно и бесстрастно преследующих его отряд солдат-мятежников, командир уже намеревался произнести заклинание, однако… заметив офицера, возглавлявшего восставших, замотал головой:
— Марко! Это — я! Морис! Черт побери, что это? Почему ты нацелил на нас свою волшебную палочку?!
Ответом была пуля. От ее попадания в землю перед ногами командир отряда, съежившись, приказал отходить:
— Дерьмо! Отступить! Покидаем позиции!
— К-куда нам лучше отходить…?
— А я знаю?! Как бы там ни было, отступить!
До полудня защитные линии в черте города развалились, и повсюду Королевская армия начала беспорядочное бегство.
Тогда… наконец от драгуна-разведчика было получено ужасающее сообщение.
В нем говорилось, что главные силы альбионской армии, находившиеся в Лондиниуме, выдвинулись. Они находятся на марше, нацелившись прямо на город Саксен-Гота.
Вимпфен, разместивший временный штаб на окраине города, принял решение. Разумеется, новый Главнокомандующий с самого начала был далек от смелости, ведь это был мужчина, являвшийся начальником штаба со стратегическим складом ума.
— Отступим к Росайту. Здесь уже ничего не выйдет.
И всей армии, находящейся под его командованием, был отдан приказ отступать.
* * *
Потерпевшая поражение армия, численность которой из-за мятежа уменьшилась до тридцати тысяч человек, возвращалась по дороге, по которой недавно пришла, бурля от побед. У всех на лицах отражалось отчаяние и смертельная усталость.
Сам генерал де Пуатье совершил предательство, сформировав мятежную армию, или что-то подобное, нет, генерал был убит в бою, мятежниками управляет неизвестная магия или что-то подобное, их вынудили взять крупную сумму денег и так далее… в потерпевшей поражение армии циркулировали различные слухи, в которых были намешаны правда и вымысел.
