Однако и генерала, и офицера, и солдата помимо этих слухов более всего интересовало, как остаться в живых. В головах у всех этих ударившихся в бегство людей, словно у животных, крутился только инстинкт выживания.
Мятежники не были единственным побудительным мотивом — из-за сообщения, что альбионские главные силы присоединились к преследованию, паника достигла высшей точки.
Сплошной поток частей объединенной армии, вытянувшись, как струна, в толкотне и давке удирал по главной дороге, ведущей к Росайту.
Среди отступавших были также Луиза и ее фамильяр.
Неся меч на плечах, Сайто окликнул свою хозяйку, ковылявшую в некотором отдалении. Мальчик не разговаривал с ней напрямую с того времени, когда вернулся в комнату утром на второй день праздника Сошествия.
Поэтому, хоть и настал момент, когда после десятидневного перерыва Сайто заговорил с девочкой… вылетевшие слова были горькими:
— И где война ради чести?
Луиза потупилась.
— Погляди же вокруг.
Группа офицеров верхом на конях, крича: "С дороги, с дороги!" — скакала на полной скорости. Испугавшийся отряд пехотинцев, разойдясь вправо-влево, освободил проезд. Уже нельзя было различить, стрелки ли это или копьеносцы. Поскольку все, побросав тяжелое вооружение, бросились отступать.
— Каждый не думает ни о чем ином, кроме как выжить самому. Где компания, которая до вчерашнего дня горячилась: "Слава победе Королевской армии! Наше правое дело, безусловно, возьмет верх! Умрем в бою ради чести!" — и все такое прочее?
Луиза не отвечала. Только брела неверной походкой.
— Только бы у Гиша и у ребят-драгун все было в порядке… — сказал фамильяр, глядя вдаль.
Сайто и его хозяйка проснулись от криков: "Мятеж! Мятеж!" Прибывший вестовой Королевской армии проводил их, по его словам, во временную штаб-квартиру управления, однако… там уже было пустое помещение. Они пришли после того, как весь личный состав бросился бежать впереди армии. По словам ординарца, это произошло сразу после того, как был отдан приказ о полном отступлении.
Сайто взглянул назад. Там следовали Скаррон, Джессика, Сиеста и девочки из таверны "Очаровательная Фея".
Как только появился приказ об отступлении, фамильяр, беспокоившийся за них, сразу побежал в шатер таверны "Очаровательная Фея". Как и ожидалось, там не знали о приказе, и растерялись: "Собственно говоря, что за дела?" Вместе с Сиестой и другими людьми из таверны, а также — с владельцами остальных баров Сайто отправился в отступление.
— Действительно, это — доблестная Королевская армия, даа. Величайшая честь — намереваться так бросить людей, которые прибыли за тридевять земель, чтобы их же воодушевить.
Луиза брела нетвердой походкой.
— Поняла? Такой чести нигде нет. Я понял смысл того, что сказал учитель. Если человек захочет, чтобы у него было что-нибудь неподдельное, то единственное, что это будет — чувство "Я хочу выжить". Поэтому в данном случае то, что все делают — это изо всех сил убегают.
Сайто говорил без умолку о том, что он вроде бы понял. Чувствуя себя подавленным, он не мог не болтать что-нибудь.
— Это — унижение, — наконец заговорила Луиза.
— Унижение? А мне это больше нравится. Славная победа! Это — правое дело! Чем так шуметь и суетиться, намного порядочнее действительно это чувствовать.
* * *
Вимпфен, прибывший в Росайт раньше всех в качестве авангарда объединенной армии, совершил попытку отступить в метрополию. Ответ Королевского правительства, которое не смогло понять положение дел, был коротким: "Эвакуация не разрешается. Подробно разъясните ситуацию".
Половина объединенной армии — изменники, де Пуатье убит в бою — вероятно, такие факты сразу не примешь. Возможно, появились подозрения, а не является ли этот рапорт фальшивым. Вимпфен был не в силах упрекать правительство метрополии. Скорее всего, будь он на их месте, когда был прислан его рапорт, не смог бы ему поверить.
Побежденная армия непрерывно сосредотачивалась в Росайте.
Вимпфен начал переговоры с метрополией.
Он прибегнул к бесчисленным настойчивым повторениям: "Если так дальше пойдет, будет полное уничтожение".
Когда с большим трудом было выдано разрешение на отвод войск… прошло полдня. Это были чрезвычайно ценные полдня. Полдня, которые также можно назвать фатальными для объединенной армии.
Когда побежденная армия начала посадку на корабли… от посланного в разведку драгуна были получены еще более дурные вести. Продвижение главных сил альбионской армии, отправившихся из Лондиниума, происходит быстрее, чем предполагалось.
Такими темпами…
— Полагаем, что завтра в полдень главные силы армии противника ворвутся в Росайт, — подчиненные штабные офицеры, глядя на карту, произвели анализ ситуации.
— Сколько времени уйдет на то, чтобы взять на борт всю армию?
Штабной офицер, занимавшийся транспортными судами, ответил:
— Приблизительно это продлится до послезавтрашнего утра. Портовые сооружения Росайта огромные, однако, как бы там ни было, но это — военный порт. Здесь мало причалов для приема на борт сухопутных войск.
Вимпфен обхватил голову руками. Если поразмыслить, нужно было проводить подготовку к эвакуации до получения санкции на это.
Однако командующий старался защитить себя. И теперь боялся, что будет повешен за свои грехи.
— Необходимо остановить перемещение вражеской армии на одни сутки.
— Сорокатысячную… нет, если прибавить солдат, отколовшихся от нашей армии, то семидесятитысячную огромную армию? Где у нас есть подразделение, способное удержат на месте такие гигантские силы?
Они намеревались произвести артиллерийский обстрел с воздуха, однако боевые корабли тоже были брошены на эвакуацию. Вдобавок, судовая артиллерия почти бесполезна против находящихся на марше войск, поскольку те рассредоточатся.
Они намеревались бросить в бой войска, чтобы выиграть время, однако убегавшие со всех ног солдаты утратили все тяжелое вооружение.
Вимпфен размышлял.
Обдумывая идеи… и его озарило:
— …Точно. Используем "ее".
— Ее?
— Разве у нас нет козырной карты?! Козырная карта нашей армии! Теперь применим то, что не использовали ранее! Посыльный!
* * *
Ординарец, приставленный к Луизе, нашел ее, ожидающую посадки на борт для эвакуации, внутри палатки.
Вечерело.
— Я?
У посыльного солдата был чрезвычайно нервный вид. Он нервничал, словно бы именно в настоящий момент все трудности, которые объединенная армия исключила, воплощаются.
