– О, ты делаешь успехи. Теперь попробуй взмахнуть этой штукой. – Элайн скрестила руки на груди. – Если сможешь, то я подарю тебе сто золотых… Нет, даже целую тысячу золотых.
Голданна попыталась вытянуть секиру повыше в воздух, но у нее ничего не вышло. Она попробовала еще раз – и все равно тяжесть стального лезвия неудержимо тянула ее нетренированные руки вниз.
– Дай сюда, – Элайн одним движением выхватила топор из рук Голданны.
Крутанув его над головой, она перебросила секиру из правой руки в левую руку и обратно, а потом опустила ее к земле, поигрывая ей как тростью.
– Твой брат завоевал трон своими руками, которыми он уничтожал Мор. Ты не поверишь, но я добилась своего положения тоже не одними разговорами.
И легким движением руки Элайн кинула боевой топор в угол.
– Голданна, а может быть, ты убивала порождений тьмы магией? – Элайн сощурилась.
– Помнится, у меня была… подруга. Так она одна могла заморозить даже высшего дракона. Ты сможешь заморозить хотя бы жука?
– Неет…
– И после этого имеешь наглость требовать дворянства?
– Может, я никого не убивала… – Голданна явно воспрянула духом. – Зато я могу быть матерью своим детям, – и она по привычке не удержалась – Я не бесплодная рыжая пустышка, как некоторые.
Последнюю фразу Голданна сказала совершенно зря. Видимо до нее никогда не доходила мудрость, родившаяся еще в те далекие времена, когда никто даже не слышал про Черный Город:
Посеешь случай – пожнешь привычку.
Посеешь привычку – пожнешь характер.
Посеешь характер – пожнешь судьбу.
И Голданне пришлось полной мерой собирать урожай со своего несдержанного на слова характера.
Элайн лениво, как кошка лапой, даже не ладонью, а пальцами – влепила Голданне пощечину.
От нежной руки королевы, которая рассекала мечом стальные доспехи, а кулаком ломала медвежьи черепа, голова Голданны мотнулась так, что она сама чуть не упала на пол, а в глазах пошли круги.
– Следи за своими словами, девка, – откуда-то издалека, сквозь шум в ушах, ей послышался насмешливый голос. – В следующий раз, чтобы не мараться, эта рука будет в боевой перчатке. Потом будешь зубы собирать по всему Ферелдену.
– Вы не… смеете… – пролепетала Голданна. – Я сестра короля.
– А мне плевать, чья ты там сестра и сестра ли вообще. – Элайн схватила Голданну за подбородок. – Слушай меня внимательно! Ты завтра идешь к Алистеру и берешь назад свои претензии о дворянстве. Можешь не извиняться, я разрешаю. Послезавтра соберешь вещи и поедешь жить отсюда куда хочешь – деньги на новый дом и пожизненную пенсию получишь у канцлера.
Урожай выходил совсем не таким, каким его ожидала Голданна.
– Но… – Голданна попыталась возразить.
– Заткнись, – ледяным тоном прервала ее Элайн. – И если ты опять будешь расстраивать моего любимого мужа, я перейду к другим способам убеждения.
– Я…
– Ты будешь делать, что тебе сказано. Я два раза повторять не буду – не привыкла. У меня, видишь ли, другие привычки, – сказала Элайн и железными пальчиками повернула лицо Голданны в тот угол, где на полу валялся боевой топор.
– Видишь? – Элайн отпустила ее подбородок.
Голданна молчала, с бессильной ненавистью и со слезами в глазах глядя на королеву. Та удовлетворенно кивнула.
– Я вижу, что ты все поняла… Меня можешь ненавидеть и нервировать сколько влезет. Но трогать Алистера я тебе запрещаю.
Глава 9
Элайн вернулась из тренировочного зала, буквально вся взмыленная – целых два часа она отрабатывала утяжеленным двуручным мечом новый прием «шквал смерти» – и пот заливал ее с ног до головы.
«Надо сказать, чтобы наполнили бассейн водой, – подумала она, скидывая доспехи. – О, Создатель, как же хочется пить…»
Вода в хрустальном графине была теплой и очень противной на вкус. Жажду она никак не утоляла.
– Тина! – никто и не подумал отзываться. – Тина!
Она сильно затрясла серебряный колокольчик. После третьего раза, когда терпение королевы иссякло, Элайн вышла в коридор и подозвала ближайшего стражника.
– Ты не видел мою горничную, Тину?
– Говорят, что она себя очень плохо чувствует, Ваше Величество. Не может встать с кровати.
– Вот как? Что же с ней случилось?
– Не знаю, Ваше Величество.
– Ладно, позови-ка мне дворецкого. Или сенешаля, если он недалеко.
Ользен вошел в жарко натопленную кухню и огляделся. Обычная кухонная суета шла своим чередом, и все были заняты чем-то своим. Кроме девушки, стоящей в углу и разглядывающей в окно птичек.
– Так. Я смотрю, тебе делать нечего, – подошел он к ней. – Кто такая?
– Вилена, помощница прачки Дайры, милорд. – И девица сделала книксен.
– А почему ты бездельничаешь?
– Мы все уже постирали, милорд.
– Отлично. Сможешь донести наверх графин со стаканами?
Вилена почему-то ответила не сразу. Опустив глаза, она промямлила:
– Д-да… конечно, милорд.
Сенешаль повернулся к старшей кухарке.
– Выдайте ей с ледника освежающего напитка для королевы – он там стоит специально приготовленный… А ты, – Ользен указал пальцем на Вилену, – отнесешь этот напиток Ее Величеству. Проклятье, ни одной горничной нет, все как сквозь землю провалились… Знаешь, куда нести?
– Да, милорд.
– Не задерживайся, – и он слегка подтолкнул ее к большому столу, на котором уже стоял поднос с запотевшим графином. – Куда подевался этот Реджинальд? Кто будет за него воду таскать?! Что сегодня вообще творится, демон всех вас побери?
Старшая кухарка подошла к сенешалю.
– Милорд, госпожа Голданна только что опять приходила на кухню и даже взяла из кладовой кусок сыра.
Сенешаль, сильно занятый своими проблемами, рассеянно ответил:
– Больше ничего?
– Нет, милорд, но она пробыла в кладовой, ну той, рядом с ледником, минуты две-три. Я не могла ходить за ней по пятам, так что просто сообщаю вам о ней, как вы и просили.
– Кусок большой был? – сенешаль явно торопился уйти.
– Нет, маленький.
– Ну, тогда ничего страшного.
* * *
Королева расслабленно сидела в кресле, ожидая, когда ей сообщат о том, что маленькая бассейн-ванна наполнена. Ей очень хотелось смыть с себя липкий пот и сменить вымокшую нижнюю рубашку на свежую. И очень хотелось пить.
В комнату зашла служанка с подносом, на котором стоял пузатенький графин и три стакана – стандартный сервиз для утоления жажды.
– Наконец-то! – обрадовалась Элайн. – Поставь его вон туда, а теплую воду унеси. – И она указала на шкафчик, на котором стоял такой же набор.
Служанка, стараясь не смотреть в сторону королевы, подошла к шкафчику и, позвякивая стеклом, начала переставлять посуду. Это стремление во что бы то ни стало отвернуть лицо, не укрылось от Ее Величества.
