– Ты чего, девонька, ищешь кого? – спросил неожиданно один из мастеров. Остальные остановились и тоже посмотрели на нее.
– Нет, хотела спросить, чем вы эти камни склеиваете?
– Склеиваем? Что за слово такое? – засмеялся мастер.
– Раствор у вас из чего?
– Глина, мелкая крошка и яд.
– Яд? – переспросила Таня сощурившись. Она надеялась, что ядом окажется известь, что в тринадцатом веке уже использовали в строительстве, да и стены внутри замка были беленые. В деревне, где жила Таня в детстве у многих до сих пор оставались беленые стены. Даже в коровниках и дворах предпочитали белить – так можно было избежать болезней – известь убивала все микробы на стенах. Здесь это было актуально как нигде.
– В карьере за лесом, только туда девушкам лучше не соваться, можно сгореть. Нога провалится и все, считай будет жечь до конца, а водой омоешь – еще пуще загорит.
– Хозяйка отправила меня передать вам, чтобы к ночи небольшую телегу привезли к замку, и закидали выгребные ямы, – боясь, что сейчас ее отправят ко всем чертям, сказала Таня. Но теперь она была уверена, что пришла по адресу.
– Отправлю мужиков, только к чему в ямах ее?
– Запахов не будет и мух, – отмахнувшись рукой ответила Таня, посмотрела еще на работу мужчин и пошла обратно. Здесь, как она поняла, жили и работали строители, что остались со времен строительства замка. И эта «музыка» будет вечной – замки строились без остановки веками.
Деревню вокруг замка Таня рассматривала внимательно. Отмечала все детали, заглядывала в огороды, когда никого не было на горизонте. Шум они подняли знатный, и сегодня в замке никто не ходил с пустыми руками, и даже каменные полы, когда Таня выходила, терли веревками, поливали из ведер, выметали из щелей сор. Поняли мыши, что кот не глуп, вот и забегали.
Опустив голову она ступила во двор. Стражники на воротах посмотрели на нее внимательно, но не задавая вопросов впустили. Они были одеты, подпоясаны и главное – трезвы. Орудие их утреннего позора, которое они, судя по его наличию, нашли, держали в руках.
Возле сторожевой башни Эдвард занимался муштрой. Пока одна шеренга недвижимо стояла, вторая занималась некими выпадами, вроде тех, что можно было увидеть в фильмах того времени «шаг вперед, выпад, коли, отступай». Таня с трудом сдерживая хохоток просеменила мимо и вошла в донжон.
Сестра с ребенком дремали, и встретившая ее Тина шепотом сообщила, что мальчишка принес старую и свеженарисованную карту. Таня с интересом поспешила к столу, где Флоренса вот уже второй день безотрывно изучала экономику замка, и судя по всему, дела наши были не так уж и хороши.
Сев за стол, она получила от Тины сверток, аккуратно развязала его и обнаружила там полуистлевшую картинку размером с два листа «А4». Где каждую черточку можно было рассмотреть только если сильно присмотреться. Новый лист был чуть больше, он имел толстые линии рисунка и даже названия рек. Круги без названия, скорее всего, были озерами и болотами – что-то похожее на камыш Таня узнала сразу.
– Интересно вы используете значки, камыш – болото, рыба, видимо озеро, лодка – река, шепталась сама с собой Таня. Замок был не в центре графства, и принадлежащие ему деревни размещались не равномерно. Их скученность в нескольких ореолах говорила о том, что остальные земли занимал лес или пахотные земли. Таня легко разобралась, что просто нарисованный колос – знак земель «под хлебами», а деревья – леса.
– Ты решила заняться бумагами? – подошла неслышно сзади Флоренса.
– Готовы карты, а я даже не могу выехать, потому что здесь куча дел, – грустно ответила Таня.
– А на что тебе батлер? Пусть он едет, Магрегар даст одного из своих людей, а наш славный маршал несколько человек из охраны.
– Ты умничка, Флоренса, – радостно ответила Таня. Айзек хоть и пожилой, но глаз у него на хозяйство наметан отлично. – Так и сделаем.
– Леди, к вам маршал, говорит, что хочет с вами побеседовать, стоит не жив, не мертв, – сообщила вошедшая служанка.
– Зови, – ответила Фелисия после того, как Флоренса знаками дала понять, что ты это заварила, сама и расхлебывай.
Эдвард вошел с видом, что ничего утром вовсе не произошло, только вот, лицо его выражало смирение, а не являло собой пример наглости, как за ужином днем ранее. Чисто одет, туго подпоясан, сапоги, коими окрестила обувь, похожую на них Таня, чистые.
– Что вы хотели нам сообщить? – смотря ему прямо в глаза спросила Таня.
– Леди, прошу простить меня за то, свидетелем чего вы стали сегодня утром. Стражи наказаны, и готовы служить вам…
– С тем же усердием, что и прежде? – перебила его Таня.
– Нет, нет, я ручаюсь, что ни один из них больше не нарушит правил.
– За прошедшие месяцы жалования они не получат, так и передайте. И за следующие два, потому что выпили столько пива из замка, что запасы его закончились. Кто не согласен – пусть уходят, – Таня говорила с каменным лицом, и не моргая. Эдвард первым отвел взгляд и опустил голову.
– Хорошо, леди, я согласен с вами.
– Кормить их станут по расписанию, но пиво теперь только после распоряжений моих или леди Флоренсы. За заслуги!
– Спасибо леди, вы милосердны и справедливы к своим людям, – он явно был рад такому разрешению ситуации, поскольку, набирать новых наемников в период, когда идет война – невозможно, а это его прямая обязанность.
Как только Эдвард ушел, Таня отправилась к Айзеку. Следом за ней шли Магрегар и служанка. Поездку по деревням запланировали на раннее утро. Ему понадобится не меньше трех дней в дороге, чтобы охватить все. Фара твердо сказал, что поедет с дедом. Таня была этому рада – достойная замена вырастет Айзеку, вот кому быть следующим батлером.
После Айзека Таня сразу направилась на кухню. Служанку она отправила за мастерами, что работают с камнем, а Магрегар своим видом напугал всех, кто сейчас работал в кухне – приготовление ужина шло полным ходом. Скорее всего, хозяев сегодня ждал барашек, ножки которого рубил повар.
– Леди, у вас есть пожелания? – испуганно спросил он, как только завидел хозяйку в кухне.
– Да, сейчас придут мастера, и сегодня же, сразу после окончания готовки, начнут работы. На утро приготовьте все уже сегодня Мы можем обойтись сыром, хлебом с маслом и медом. Обед вы будете готовить под навесом – достаточно похлебки с травами и крупами и остатками мяса.
– Леди будут есть похлебку в обед? – топор упал из его рук, и он даже немного присел.
– Да, и лучше не задавайте вопросов, – понимая, что времени катастрофически мало, ответила строго Таня.
Мастерам она живо обрисовала как по потолку можно провести дымоход таким образом, чтобы дым выходил только в окна. После этого она велела все помещение побелить, а каменный пол вымыть и натереть как в зале. Рассказала повару, что он должен заказать ящики под продукты и мусор. Женщинам, что стирали утром полотенца, велела сшить легкую штору на двери, низ ткани сложить в два раза и вшить несколько мелких гладких камушков — так штору не будет отдувать сквозняком.
– И следите, чтобы ни одна муха не залетела со двора. - строго добавила она.
Все были не просто ошарашены, все были шокированы происходящим. Но Таня решили идти од конца.
Уходя, она слышала, как за спиной недовольно шептались молодые девушки:
– Ишь чего выдумала, нам и так работы хватает, а то тут еще и это… и ткани навесь, и пол ототри, чего его оттирать, коли грязь с улицы за раз натаскается.
– Тихо, дура, молчи знай и делай, коли обратно домой не хочешь. Навоз сейчас самое время по полю развозить – там тебя точно заждались. А зимой будешь валежник собирать, чтобы каши на воде заварить, хозяйка дело говорит – от мух и мясо гниет, и работать с ними сплошная беда, – ответила ей кухарка в возрасте. Таня решила, что они и без нее разберутся, улыбнулась, и направилась к центральному входу.
Вечером на задний двор въехала телега, в которой стояли корзины с известью. Эдвард выделил четверых самых провинившихся служак. Они-то и отмывали стену щетками на длинных ручках, стоя на сооруженных для этого лесах. Больше нарушать никто не хотел.
