Аррибелла ловко ухватила проказницу за ухо.
— Пойдем уже, сорванец в юбке! Тебе еще нужно успеть принять ванну и принарядиться.
— Не хочу я наряжаться! — Девочка сделала безуспешную попытку вырваться, но сестрица Шайнера держала ее крепко.
— А как ты намерена встречать важных гостей?
— Очень мне надо встречать какого-то там эльфа и его невесту!
— Пойдем! — Терпению Арри наступил конец. Она стремительно усадила Рину на дракона и сама ловко запрыгнула ему на спину.
Девочка помахала мне напоследок, и я ответила ей, чувствуя, что по моим щекам текут горькие слезы безграничного отчаяния.
Я плакала, глядя вслед улетающему дракону, сознавая, что в этом мире у меня никогда не будет рыжеволосой малышки, ибо я просто не смогу отнять батюшку у этой черноволосой девчушки. Но что ждет меня в этом мире?
— Вот ты где! — послышался позади меня раздраженный голос Лиссы.
Всхлипнула, даже не повернувшись в ее сторону.
— Ты чего? — Кузина развернула меня к себе и встревоженно заглянула в глаза.
— Думаю, что меня ожидает дальше…
— Ты о чем?
— О том, что будет, когда Йена и Эльлинир поженятся.
— Ты забыла? Мы с тобой собрались бежать в Бейруну!
— Правда? — перестала всхлипывать я.
— Да, — кивнула рыжая и обняла меня. — Одну я тебя точно не оставлю, даже не думай!
Я обняла ее в ответ, радуясь, что и в этом мире наша сестринская любовь осталась неизменной.
Еще раз умывшись живой водой, поглядела на летающих ласточек и приготовилась вступить в Ранделшайн, чтобы встретить там чужого, но такого любимого дракона.
— Пойдем, — поторопила меня Лисса, — тебя уже женишок обыскался!
Я молча повернулась и направилась прочь с площадки.
Дорога к озеру оказалась недолгой, двигалась она под откос и была вымощена широкими плитами. Лошадки резво спустились по ним к Т’Ореусу. Берег его был пустынен и окутан сиреневой туманной дымкой. Само озеро было большим, а над ним клубились плотные белые облака, закрывающие небо. От воды тянуло прохладой.
Нам навстречу вышел паромщик. Это был высокий седой старик с косой до самых пят, в ней поблескивали стальные шарики. Когда он подошел ближе, я поняла, что перед нами стоит дракон. Очень старый дракон. Его глаза казались выцветшими, а узкие зрачки были красного цвета. Безмолвно кивнув нам в знак приветствия, паромщик жестом повелел спешиться и следовать за ним.
Эльлинир собрался помочь мне спуститься с лошади, но я уже сделала это сама и взяла кобылку под уздцы, чтобы отвести ее к парому. Ждан командовал нашими дружинниками, тетушка зорко оглядывала берег, сестрицы притихли, а эльф прожигал меня испытующим взором.
Мы ступили на паром и я едва успела заметить, как исчезла земля, откуда мы пришли, противоположный край озера терялся в густом тумане. Слышался только тихий плеск воды да шорох канатов, с помощью которых передвигался паром.
В одной стороне испуганно ржали лошади, в другой собрались встревоженные воины. Мы с сестрами стояли у борта посередине парома и смотрели на темно-синюю гладь озера. Дружно ахнули, когда на поверхность вынырнули мелкие золотистые рыбки, блестя чешуйчатыми спинками.
— Это сильты, — сообщил неслышно подошедший ко мне Эльлинир.
Я вздрогнула от неожиданности, а он, воспользовавшись моментом, притянул меня к себе. Лиссандра спросила:
— Говорят, что сильты разумны, это так?
— Да, они похожи на собак, — ответил ей эльф, щекоча меня своим дыханием.
Я попробовала отстраниться и вновь глянула на рыбок, резвящихся в озерной воде. Их игры помогли немного отвлечься от всего происходящего.
— А еще говорят, — припомнила Йена, — что увидеть сильта — к счастью.
— Вот и проверим, — тихо сказала я, но Эльлинир все равно услышал и прошептал мне на ухо:
— Конечно, к счастью, милая моя! Скоро мы с вами обручимся, и уже ничто не встанет между нами!
Я кивнула, глядя сквозь туман невидящим взором.
Прошло какое-то время, но туманная дымка и облака над озером не развеялись, а стали еще гуще, словно мы попали в блюдо с киселем. Паромщик коротко провозгласил:
— Пора!
Что — пора? — едва не брякнула я, но вовремя прикусила язык и посмотрела на дракона.
— Ты, — паромщик указал на эльфа, — пойдешь первым, а ты, — перст старца уперся в меня, — последней.
— Но это моя избранница, и мы ступим на берег вместе! — Глаза Эльлинира бешено сверкнули.
— Таково повеление Т’Ореуса, — спокойно ответил паромщик. — Иначе вы все вернетесь назад.
Эльф скрипнул зубами, поцеловал меня и, подхватив под уздцы своего коня, ступил в туман, клубящийся за спиной дракона.
С волнением и нескрываемым любопытством я смотрела, как по очереди все мои спутники скрываются в густом тумане. Когда мы остались со старцем вдвоем, он пристально посмотрел на меня и произнес:
— Теперь твоя очередь, госпожа.
Кивнув, я потянула за собой свою лошадку и молча двинулась в липкую, осязаемую пелену. В спину мне донеслось:
— Надеюсь, что ты сделаешь верный выбор, госпожа.
Какой выбор? — хотела спросить я, но паром и его хозяин уже скрылись из виду.
Я оказалась в густом тумане, таком плотном, что свою лошадь не видела, а только чувствовала ее шумное дыхание. Поглядела под ноги — мне было непонятно, на чем стою, ощущения были такими, будто я расположилась на камне. Топнула ногой, постучала каблуком туфли, но все звуки потонули в вязкой пелене. Все кругом окутывал туман, причем он был явно не простым, а наколдованным. И вдруг откуда-то сверху прозвучал голос. Бесстрастный, безликий, невыразительный голос.
— Зачем вы пришли в Ранделшайн?
«А правда, зачем я пришла сюда?» — задумавшись, мысленно поинтересовалась я у самой себя, но ничего умного не придумала в ответ и выдала первую попавшуюся фразу, которую подсказал мой разум, ведь это невежливо — не отвечать на заданный вопрос.
— Знаете, сударь, я тут проездом. Мне в Шепчущий лес нужно.
— Зачем вы пришли в Ранделшайн? — снова вопросил тихий голос.
«Это озеро разговаривает со мной?» — нервно подумалось мне, и я вздрогнула от этой мысли, а потом полюбопытствовала:
— А вы, собственно, кто будете? Задаете вопрос незнакомой девице, а сами даже не представились.
В ответ тишина стала просто оглушающей, а затем послышался емкий и глубокомысленный ответ:
— Я — это я.
— В таком случае я — это тоже я, — язвительно отозвалась, но тут же осеклась. Это я такая бесцеремонная? Это очень невежливо, а еще очень опасно. Вдруг меня накажут за дерзость?
