— Что произошло? — тихо спросил Сармик.
— Не знаю, — ответил Ировар. — Я думаю, Map кого-то заметил сейчас и насторожился.
— Да, — пробормотал Даниэль. — У меня волосы дыбом встают от дурных предчувствий.
— Интересно, где сейчас Шира? — спросил Вассар. — Ничего хорошего ждать не приходится.
Они снова осторожно опустились на землю и продолжали ждать, по-прежнему оставаясь настороже.
— Разве я не говорил, что мы снова встретимся, Шира, мой прекраснейший цветок? — рассмеялся Шама.
— У меня много поручений, и одно из них — преграждать путь к источнику с чистой водой.
Шира догадывалась, что он питает к ней слабость — хотя и в извращенной, злобной форме. Она должна попытаться воспользоваться этим. Она только не знала, как это сделать.
— Шама, я очень устала и серьезно ранена, — произнесла она, пытаясь апеллировать к его покровительским инстинктам. — Я уже больше не могу.
— Тем лучше для меня. Мне будет легче тебя поймать.
Нет, не получилось. Как и Map, Шама состоял из качеств только одного рода. Плохих. Единственный способ переманить его на свою сторону — это стать его слугой. Но Шира не хотела это предлагать. Тогда она все равно бы проиграла! Она прекрасно понимала, почему пропал голос. Кому бы он ни принадлежал, это существо не могло бы хорошо чувствовать себя рядом с этим чудовищем из подземного мира.
Но, кстати, Шама не имел никакого отношения к земле. Его домом была гора. Может быть, даже эта пещера? Нет, это не могло быть здесь — слишком близко к источнику. Ведь это был источник надежды, нечто прямо противоположное тому, что олицетворял собой Шама.
— Борьба между нами, — спросила она, — в чем она будет заключаться?
— Мы будем играть в кошки-мышки, — ответил он своим глубоким, мелодичным голосом. — Ты попытаешься добраться до отблеска факела, я буду стараться тебя схватить. Очень просто, правда?
— А что произойдет, если тебе удастся меня схватить?
— Тогда ты станешь моей добычей. Помни: ты уже давно моя законная добыча. Если бы не этот проклятый свет вокруг твоего лба!.. Но здесь это роли не играет, понимаешь ли. Здесь у меня есть право убить тебя.
«О, Map, — подумала Шира. — Теперь все будет зависеть от того, будешь ли ты мне светить до конца. И я вынуждена полагаться на тебя, того, кто так меня ненавидит!»
— Ты готова, — спросил Шама.
— Нет, погоди! — в панике воскликнула Шира. — Мне… мне надо поправить повязку.
— Глупости! Пытаешься выиграть время? А не боишься ли ты, часом?
Неужели она должна терпеть все это?
— Теперь я готова, — сказала Шира ясным голосом.
Барабанная дробь стала чаще и громче. Она уже не думала, что это ее собственный пульс, отражающий всю глубину ее страха, но Шама отметил это с восторгом. Сейчас он выпрямился во весь свой огромный рост, и Шира поняла, что до этого он сидел. Она и забыла, какой он огромный. Сейчас она также получила представление о громадных размерах пещеры. «Хорошо, что глаза у него светятся, — подумала она. — По крайней мере, я знаю, где он».
Она хорошенько нацелилась на отблеск факела и устремилась налево. Только бы ей удалось обойти Шаму… Факел, факел, какой слабый свет! Вот он!
Вдруг Map бросил факел. Он полетел вниз.
— Что ты делаешь? С ума сошел? — воскликнул Вассар. — А как же Шира?
— Она мне не хозяйка!
Все бросились к нему. Сармик попытался остановить Мара, собравшегося спрыгнуть с каменной плиты, но тот грубо оттолкнул его. Факел покатился в угол, и Даниэль быстро поднял его. Вассар кричал в отчаянии:
— Ведь она же почти дошла! Ты не можешь все сейчас взять и разрушить!
— Поднимайся, Map! — попросил Ировар. — Прошу тебя, ради моей внучки. Ради всех. Ради всего Таран-гая!
— Ради всего мира, — добавил Даниэль. Люди Льда, на которых лежит проклятие, могут распространиться по миру, а если Тенгель Злой вырвется на свободу… Map, ради всего святого, почему?..
Map с искаженным лицом стоял, не шелохнувшись. Даниэль попытался протянуть ему факел, но он не захотел его брать.
— Map, ответь мне честно, — сказал Сармик спокойно. — В чем дело?
Map стряхнул с себя Даниэля и Вассара, как щенков. Он с горечью прокричал, шипя:
— Я не могу служить сразу нескольким господам! Я не полезу больше наверх! Придется ей обойтись своими силами.
Они переглянулись.
— Нескольким господам? — переспросил Ировар. — Скажи, это имеет какое-то отношение к Шаме?
— Я так думаю. Мне, во всяком случае, был отдан приказ держаться в стороне.
— О, боги! — простонал Сармик. — Это конец! Мы не сможем заставить Мара, если Шама даст ему другой приказ.
— Боюсь, что Шира обречена, — тяжело вздохнул Ировар. — У Шамы есть преимущество, потому что в прошлый раз она заключила с ним соглашение.
Вассар попробовал еще раз.
— Map, Шире нужна помощь. Попытайся!
— Нет. Не могу и не хочу.
— Не стоит, Вассар, — пробормотал Ировар поспешно. — Ведь Map полностью подчиняется Шаме. Шире придется действовать в одиночку, как бы тяжело ни было сознавать это.
Даниэль почти рыдал от бессилия.
— Мы не можем предать ее, не можем! Ведь она боролась так долго! Неужели вы не понимаете, какой одинокой и горькой была ее борьба? И предать ее сейчас, когда она так близка к цели! Map, скотина, сделай же что-нибудь!
Но Map упрямо стоял, повернувшись спиной к стене. Его глаза горели, сухие от усталости. Не в состоянии ничего поделать, они смотрели, как он вытащил нож, чтобы держать их на расстоянии.
Разумеется, Шама тут же отразил ее выпад. Лишь в последнюю секунду Шире удалось ускользнуть из его рук. Она поискала глазами факел, но не нашла. Его загораживал Шама! Нет, все не так просто. О, что же ей теперь делать?
Шама тихо засмеялся.
— Ты забываешь о том, кто твой факельщик. Мой самый верный слуга. Он получил приказ держаться в стороне. Так что, только ты и я, Шира!
— Ты действуешь бесчестными методами! — крикнула она возмущенно. — Ведь было же условлено, что я должна идти за светом. Ты сам это сказал.
— Я говорю, что захочу.
Она проворно ускользнула от него. Оказалось, что ей была дана странная способность чувствовать, когда его руки приближаются к ней, это была как будто звуковая волна. Шира была глубоко потрясена, узнав, что Map отвернулся от нее. Лишь сейчас она поняла, как много значила его помощь. Сейчас ее предприятие стало абсолютно безнадежным. Она могла предположить, что проход в следующий зал еще меньше, чем предыдущий, так как они все время постепенно уменьшались в размерах. А как же она сможет найти этот выход в огромной пещере? Особенно, когда Шама делает все, чтобы загнать ее на середину? Он играл с ней так, как ему хотелось, она понимала это. И она понимала еще одно: он мог видеть в темноте. Его атаки были просчитаны в совершенстве.
