− Я не без греха. Но не я первый бросил этот камень…
− Ваш отец преподал вам урок о том, что является правильным, а что нет, принц. Жестокий урок, но уроки королей нередко бывают жестоки. Король понимает, что придет день, когда его трон достанется вам, и, если вы будете недостаточно сильны, чтобы его удержать, его могут у вас отнять... − Гомст вложил в эти слова убежденность, которой на самом деле давно не испытывал, так он произносил проповеди, давно переставшие нести для него какой-либо смысл. Чтобы уберечь ребенка от беды, он должен был придать действиям монстра какой-то разумный смысл. Мысленно он пожал плечами. Гомсту доводилось произносить и большую ложь по более ничтожным поводам. Едва ли в Римской церкви в эти дни можно возвыситься, не имея гибкого языка.
− Если вы убьете своего отца, это ляжет пятном на вашу душу на всю жизнь, Йорг. А ваша мать? Сделает ли это ее счастливой? Как она будет смотреть на вас после этого?
Гомст не был посвящен в детали брака королевы Роуэн, но подозревал, что ее отношения с королем Олиданом были такой же загадкой и для молодого Йорга. Взаимоотношения между родителями тяжелы для понимания любого ребенка.
− Тогда Уильям сам это сделает, − нахмурился Йорг.
− Ему четыре! − всплеснул руками Гомст. − Придворные рыцари Олидана просто отмахнутся от четырехлетнего ребенка!
− Ему не всегда будет четыре, − ответил Йорг.
Гомст уставился на стоявшего перед ним мальчика, который прожил в этом мире всего шесть лет, выглядел ближе к девяти, а говорил, будто ему двенадцать.
− Он такой же, как вы? Этот ваш брат?
− Хуже.
И Йорг двинулся вниз по ступенькам.
* * *
В тот же вечер Гомст познакомился с Уильямом. Он вернул Йорга охранникам замка, а через час и сбежавший младший принц был обнаружен и возвращен на попечение нянек − четырех сурового вида женщин со строгими лицами. Та, которая открыла дверь на стук Гомста, казалось, была вся измотана от того, что ей приходилось следить, чтобы два маленьких мальчика находились там, где им положено быть.
− Принц Йорг! Принц Уильям! Это ваш новый священник. Он хочет вас видеть.
Златокудрый, похожий на ангелочка Уильям плелся за темноволосым братом, вышедшим представиться. Гомст опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с мальчиком. Увидев этого ребенка собственными глазами, он не мог поверить в то, что говорил о нем Йорг.
− Отец Гомст, − кивнул Йорг и отошел в сторону, открывая Уильяма, который стоял, сжимая тряпичную куклу, хотя тряпки были из атласа и бархата.
− Принц Йорг, рад вас видеть. Принц Уильям, приятно с вами познакомиться. − Гомст бросил в сторону Йорга быстрый недоверчивый взгляд.
В ответ Йорг выхватил из рук Уильяма тряпичную куклу и оторвал ей голову, обнажив содержимое − блеснувшее среди атласа лезвие штыка.
− О нет, принц Уильям! − Нянька быстро выхватила у Йорга куклу. − Только не снова! − Вынув из игрушки шестидюймовый штык, она положила его в карман фартука. Раздавшееся оттуда звяканье металла о металл давало основания предполагать, что там уже скопилась внушительная коллекция похожего инвентаря.
Гомст вновь повернулся к Уильяму и нахмурился:
− Разве Йорг не объяснил вам, как нехорошо причинять вред собственному отцу? Он не рассказывал вам об уроке, который получил?
− Отец убил мою собаку, − сердито нахмурил брови мальчик.
− Я рассказывал ему, − произнес Йорг. − Он не послушает. Он сказал, что урок нужен был мне, а собаку потерял он.
− Понимаю... − потер подбородок Гомст, обнаружив, что не имеет желания оставлять мальчика вне поля своего зрения. Не следовало подставлять другую щеку свирепому младенцу с талантом прятать на себе острые предметы.
− Я сказал, что он не станет королем, даже если убьет отца, − сообщил Йорг. − Думаю, от этого он еще больше разозлился.
− Я стану королем! − метнул на Йорга взгляд Уильям.
− Это я стану королем, и не только этого замка! − встретил его взгляд готовый к бою Йорг. − Королем всего мира!
Гомст поднялся на ноги:
− М-да, не сработало. Пойдемте со мной, оба.
Отодвинув нянек с дороги, Гомст повел принцев из их покоев вниз по лестнице, через следующий этаж, на другую ведущую вниз лестницу, потом еще ниже.
− Куда мы идем? − дернул Гомста за рясу Йорг.
− В подземелья.
− Не хочу подземелья, хочу Джастиса[5]! − остановился Уильям как вкопанный.
− Джастис? Я не... − нахмурился Гомст.
− Наша собака, Джастис, − сказал Йорг.
− Ну-у, – Гомст подумывал было соврать, но решил ограничиться уверткой. − Ну, мы собираемся туда, где покоятся мертвые.
Оба мальчика последовали за ним без дальнейших вопросов. Гомст обнаружил схему катакомб на карте, засунутой в Библию его предшественника. Отец Хермест обозначил на ней имена тех, кто покоится в уже занятых склепах, а также камеры, предназначенные для ныне живущих членов семьи.
В подвалах они миновали кухни, где толстый повар в запорошенном мукой фартуке помахал принцам, не оказывая им ни доли надлежащего почтения.
− Это Дрейн, − сказал Йорг. − Он дает нам печенье.
− Ну, он не имеет права этого делать.
Гомст отыскал путь вниз, в винные погреба, куда открыл дверь ключом, полученным от брата Гленна вместе с советом, что щедрые запасы анкратского красного помогут справиться со стрессом, вызванным заботами о душах принцев. Гомст взял с собой фонарь и теперь поднял фитиль, усилив пламя, чтобы осветить путь.
Их путь пролегал по заставленным бочками проходам и в конечном итоге привел к еще одной лестнице вниз. В подземелье они вошли через дверной проем, облицованный досками красного дерева. Судя по железной раме, здесь когда-то была установлена весьма внушительная дверь, но от нее не осталось никаких следов.
− Вы чувствуете их запах? − принюхался Йорг.
− Чей? − спросил Уильям.
− Мертвецов! − произнес принц дрожащим голосом, как делают, рассказывая истории о призраках и упырях.
Поразительно длинный коридор и несколько поворотов наконец привели их к склепам, в которых Анкраты пережидали вечность. Ни один из них еще не прождал особенно долго. Гомст провел детей мимо полудюжины камер в конец длинного склепа, где на черном мраморном саркофаге было с пугающей четкостью вырезано подобие закованного в латы скелета человека, который покоился внутри.
− А это, мои принцы, место последнего упокоения вашего прапрадеда Кейна Анкрата, отобравшего эти земли и этот замок у Дома Ор. Он умер в возрасте сорока девяти лет.
