– Мне нужны подробности! – рявкнул Хардграа.:
Все блюда он отсылал обратно нетронутыми. У него на перевязи, как и весь день, висел меч..
– Да рассказывать особенно нечего, – пожал плечами Ило. – Вначале были маленькие осложнения, но ничего серьезного.
– Какие именно осложнения?
– Я же говорю: ничего серьезного. В сущности, это была прекрасная прогулка верхом. Странно, но мы оба просто наслаждались, словно на отдыхе.
– Это звучит неправдоподобно!
– И тем не менее это правда, – сказал Ило. С лица его не сходила легкая улыбка. – С императором не было армии, о которой следовало заботиться, – только один спутник. Езда без остановок на отдых – хорошая физическая разминка. Знаете, он так отдохнул душой… Я никогда не видел его таким…
Ило усмехнулся, но когда его бездонные темные глаза остановились на Эшиале, они не улыбались.
– Мы стали друзьями.
Она вздрогнула. Это замечание значило больше, как казалось на первый взгляд, но она не могла сделать правильный выбор между возможными вариантами.
Хардграа побагровел:
– Я тебе не верю!
– Однако это правда. Хотите проверить – пошлите за чародеем. Не похоже на Шанди? Что ж, согласен. Но так все и было. Возле Ривермида мы заметили движение какого-то легиона. В первый день облако пыли, а потом, после дождя, следы. Местные жители подтвердили наши предположения. Шанди не мог спокойно спать, пока не выяснит, в чем дело, и мы двинулись следом.
Ило вздохнул и снова принялся за еду. Как только стоявший поблизости лакей унес его тарелку, Хардграа снова рявкнул:
– И тут нагрянули гоблины?!
Ножи звякнули о фарфор.
– Да, гоблины! Целое полчище их неожиданно появилось из-за кустов. Стрелы полетели, как стая москитов. – Улыбка сползла с лица Ило. – Я оглянулся и увидел, как он упал. Под ним убили лошадь.
– Так, значит, ты не знаешь наверняка, что он мертв!
Хардграа повторил эту фразу несколько раз подряд.
– Надеюсь, что он был мертв. – Казалось, Ило изо всех сил старался разрезать лежавшее перед ним мясо. – Если бы это оказались дварфы или даже гномы, я хотел бы надеяться, что он остался жив.
– Но ведь даже гоблины не решились бы убить такого пленника!
Голос проконсула дрожал.
«Нет, – подумала Эшиала, – они ни за что не убили бы самого императора. Вот еще!»
Ило застыл, не донеся вилку до рта.
– На нем не было знаков отличия. К тому же, насколько я знаю, за последние двадцать лет ни один пленник не уходил от них живым.
Эшиала до боли стиснула руки. О Боги, пожалуйста, сделайте так, чтобы он умер сразу!
– Но у тебя нет никаких подтверждений! – снова пролаял Хардграа.
Ило застыл на минуту с искаженным лицом.
– У меня будут подтверждения. Вести могут дойти сюда со дня на день. Поезжайте в Шэйнтаун и…
– Нет уж, я с тебя глаз не спущу!
Ило пожал плечами и одобрительно кивнул слуге, застывшему с бутылкой над его стаканом.
– Даже если какая-нибудь разбойничья шайка прошла через ущелье, ну и что с того? – спросил центурион.
На губах Ило снова заиграла презрительная улыбка.
– О, это была не разбойничья шайка! До предгорий Пондага было несколько дней пути. По крайней мере, один легион на марше. На следующий день поднялся ветер, и дым костров доносился до меня еще два дня спустя. Ночью все небо полыхало. Это наступает новое тысячелетие! Это Боги грядут во гневе!
– И больше нет Шанди! – простонал Ионфо, позабыв о соглядатаях.
– И больше нет смотрителей, – откликнулся Ило.
Ионфо и Хардграа промолчали.
– Но ведь тебя ранили не гоблины? – торопливо спросила Эигейз, переводя разговор на более безопасную тему.
Прежде чем ответить, Ило задумчиво взглянул на Эшиалу. Она почувствовала, как ее коснулся дьявол.
– Нет, тетушка. Я ехал, как одинокий дервиш по Большому западному пути. Мои неприятности начались в Воггле. Вы знаете этот городок?
– Конечно.
– А «Привал чародея»? Опасное место!
– Опасное? Почему? Мы останавливались там много раз!
– Советую больше этого не делать.
– Но что случилось?
– Меня обчистила шлюха, – мягко сказал Ило.
Полные щеки графини стали пунцовыми от смущения, фаянсовая посуда задрожала на стоявшем перед ней сервировочном столике.
Эшиала подозревала, что нарочитая грубость предназначалась для нее, хотя и не понимала зачем. Впрочем, она никогда не знала, что выкинет Ило в следующую минуту.
– Теперь-то я уверен, что ты лжешь! – прорычал Хардграа. – Этих девиц содержит администрация.
Ило блаженно зажмурился, словно захлопывая ловушку.
– Эта была из вольных пташек, очаровательное юное создание. Думаю, она что-то подмешала мне в вино. И обчистила до нитки. Когда я очнулся, на мне не было ни единой тряпицы, а в голове гудело, словно в ней взбивали масло.
– Следовало пожаловаться хозяевам гостиницы. Они очень дорожат своей репутацией, – заметил Хардграа, туже затягивая петлю.
– Я как раз собирался это сделать, завернувшись в простыню, снятую с кровати, словно трагический артист в тогу. Но у подножия лестницы почти налетел на своего старинного друга, центуриона Хайфи, ныне легата V легиона. – Ило насмешливо приподнял свою черную как смоль бровь. – Семейные связи, конечно! К счастью, он меня не заметил. Мне пришлось отбыть через окно.
– Неужели ты прошел весь путь от Воггля пешком? – жалобно взвыла Эигейз.
– Именно. Я украл одежду в соседней комнате и ушел. Меня мочил дождь, кусали собаки, за мной гнался бешеный бык, я пал под забором, – тут последовал заранее продуманный вздох, – но удовольствие оказаться в вашей компании вполне вознаграждает за столь тривиальные неприятности.
Хардграа казался озадаченным. Даже при его подозрительности с трудом верилось, что Ило мог умышленно довести себя до того состояния, в котором прибыл в Юдарк. Икры его ног, несомненно, были кем-то искусаны, а подошвы стерты в кровь. Следовательно, он и в самом деле шел пешком. Значит, хотя бы частично его рассказу можно было поверить, и бестия знал об этом. Что же заставило его выдумать остальное?
Хардграа полагал, что ему известен ответ.
* * *
Отослав слуг, в том числе до невозможности услужливую Юкку, они подсели к камину, чтобы попить кофе. Сцена до жути напоминала предыдущий вечер, но казалось, это было давным-давно, когда их жизнь протекала намного проще.
В луче вечернего солнца, падавшем из высокого окна, кружились пылинки; проступая сквозь копоть десятилетий, со стен хмуро смотрели портреты предков. На этот раз огонь не горел в камине, так как Большой зал прогрелся за день, но все те же четверо сидели на своих привычных местах.
