— Что за повеление? — прокашлявшись, спросил Борис.
— Была подана заявка. — охотно объяснял приветливый покойник, ловко рабо-тая на вёслах. — У нас туристы большая редкость! Глухое, знаете, местечко! А уж таких культурных, как вы, даже и не ожидали!
— А вас тут много? — выпучив глаза, удивился Виктор.
— Всё относительно. — уклонился от ответа Дикий Труп.
Два гостя огляделись. Болотное марево по-прежнему висело над водой. Солн-ца не было и непонятно — сколько времени. Серая башня церкви скрылась из виду.
— А кем вы были при жизни? — осмелился задать вопрос Борис.
Труп бросил грести и уставился на него насмешливо флуоресцирующими гла-зами.
— А это что — не жизнь? — вкрадчиво спросил он. — Не надо думать, что мы ху-же, если мы иные.
— Да нет, я не хотел…
— Мы прибыли. — торжественно возвестил мертвец.
В тумане не было видно, остров это или уже суша. Борис и Виктор покорно выбрались из лодочки. Весёлый проводник не стал повторять свой трюк с костя-ми, а просто ловко выскочил на берег.
— В приёмной нельзя снимать без разрешения. — предупредил он и, виляя бёд-рами, двинулся вперёд.
Посреди чахлых обломанных осин стоял большой конторский стол. А за сто-лом сидело существо. Из-за спутанных серых косм было непонятно, что оно из се-бя представляет. Сквозь пряди лишь поблёскивали глаза. Тонкие руки поросли ко-ростой. Одежда тоже не видна под хаотично разбросанными верёвочными скрут-ками волос.
— Пропуск есть? — проскрипело существо, с явным подозрением осматривая двух пришельцев.
— Гогуля, слизняшечка моя, какие пропуска? — пропел гнусаво труп. — Сиих двоих отчётливо желают видеть Их Бесподобность.
— Ничего не знаю. — неприветливо отозвалась Гогуля. — Проверить надо.
Она неожиданно крепко треснула заскорузлым кулачком по пустой поверх-ности стола. Та разверзлась — образовалась широкая и тёмная дыра.
— Туристов звали? — крикнула туда диковинная секретарша.
— Буууу! — раздалось из глубины.
— Ну я же говорил! — обрадовался Дикий Труп, игриво обнимая девушку за плечи.
— Ступайте. — разрешила неприступная Гогуля, оторвала от трупа руку и бро-сила в дыру.
— Ужасно грубая особа. — отозвался однорукий ухажёр и прыгнул следом за своей рукой.
— Не надо! — завопили туристы, отшатнувшись от стола.
Тогда Гогуля откинула сухонькой ручкой волосы с лица и показала свой на-стоящий лик. Под волосами не было ничего, кроме огромного рта, поросшего по всей окружности многорядными зубами. Всё это походило на воронку, в узком мя-систом горлышке которой моргали два маленьких глазка.
— Разрешаю поснимать. — прорычала пасть. Чудовищная секретарша взяла у окоченевшего Бориса камеру, рука её вытянулась на два метра, и Гогуля приня-лась улыбаться в камеру!
— Если сейчас же не прыгнешь — поцелую. — хладнокровно пообещала она обоим сразу.
Не помня себя, Борис перевалился через край стола и ухнул в темноту. Сле-дом полетел Витька Кондаков.
— Что так задержались? — деловито спросил покойник — он оказался снова с обеими руками.
Из трубы они попали вовсе не в подземелье, как можно было ожидать. Над го-ловой опять висело небо. И болото. Практически ничего не изменилось. Откуда они выпали — тоже непонятно.
— Что дальше? — отшиблено поинтересовался оператор.
— Прошу вести себя серьёзно. — посоветовал проводник. — Сама по себе заявка мало что значит. Надо понравиться господину прокурору.
— Здесь есть судебная система? — удивился Кондаков.
— Конечно, есть! — обрадовался весёлый труп.
— А что за заявка? — осторожно спросил режиссёр.
— Нечего смеяться. — хмуро отозвался оператор. — Совсем недавно ты заявил, что готов прозакладывать душу чёрту, только чтобы фильм удался.
— Я обожаю вас! — признался труп. — Ваше остроумие меня потрясает. Но вы ошиблись. Ваше заявление застряло совсем в другом ведомстве. Заявка, о которой идёт речь, подана не вами. Господа, я рад вам сообщить, что вы попались!
Он прыснул со смеху.
— Мы в аду? — содрогаясь от ужаса, спросил Борис.
— Открою тебе тайну, Боря! — закатывая мерзкие глаза, провыл нахальный проводник. — Вы в аду!
ГЛАВА 15. Экскурсия по преисподней
Не успел он произнести этих слов, как земля расступилась и седые тени, похо-жие на ту, что была заснята на болоте, тесно обступили двух людей. Безмолвные стражи сомкнули кольцо.
— Это невероятно… — прошептал Виктор.
Он протянул руку и коснулся одной из теней. Раздался треск, полетели ФИО-летовые искры и руку отшвырнуло. Борька застонал и прижал, согнувшись, к себе ладонь, посиневшую, как кожа на голенях покойника.
— Лучше не сопротивляйтесь. — посоветовал Дикий Труп. — У пристов нет со-знания. Это лишь курьеры.
И тут же принялся скандалить:
— Я с задержанными! У меня есть предписание!
С этими словами покойник бесцеремонно вторгся в кольцо стражей, выбивая тучи искр.
— Ой, как здорово! — воскликнул он. — Напоминает гальванизацию! Я просто чувствую себя живым!
Последние лоскутья кожи встали на его костях торчком. Так, напоминая дико-образа, проводник и присоединился к людям. Стражи дружно ухнули и вокруг по-меркли остатки света.
* * *
Председательствовал в суде отвратительный старый труп. С него постоянно валились куски ослизлой плоти. Зачитывая обвинение, судья машинально подби-рал студенистые вонючие куски и прилеплял их обратно в произвольном порядке.
Обвиняемые, словно напроказившие школьники, стояли возле председа-тельского стола. Кондаков почти терял сознание от омерзения, а Борька, не сте-сняясь, сплёвывал слюну на протокол.
— Подсудимые, вам предоставляется последнее слово. — сообщил им Председа-тель, поднимая со стола левый глаз, постоянно выпадающий из глазницы.
— Я ничего не буду говорить без адвоката! — протестующе выкрикнул Борис.
— Где у нас адвокат? — поинтересовался Председатель, оглядывая зал заседа-ний. — Я ничего не вижу.
— Простите, Ваша Честь, — деликатно обратился к нему Дикий Труп, — вы гла-зик не той стороной поставили.
— Что? в самом деле? — удивился тот. И обратился к подсудимым: — Благодарю за замечание. И всё-таки, где ваш адвокат?
— Извиняюсь! — выкрикнул, вбегая в заседание, расчленённый труп. — Я опоз-дал! ноги в давке потерялись! Вы уже закончили процесс? Учтите, я абсолютно ни с чем тут не согласен! Я считаю решение суда надуманным, все аргументы необо-снованными, все доводы обвинения абсурдными, все улики недействительными!
