— Да лучше уж тупые, чем такие резвые. — сухо отозвался Кондаков.
Они вдвоём отправлялись обратно к болоту. Предстояла рутинная работа: наснимать натуру для последующего монтажа. Потом на этом материале будут на-слаивать эффекты. Вот этот раздел всегда вызывал у Кондакова недовольство. Де-нег жрёт немеряно, а результат убогий. Нет убедительности!
Прикрыть всё темнотой, замаскировать вспышками молний и выставлять на-ружу лишь фрагменты? Мотается в кадре чучело в лохмотьях, ревёт, закатывается, а рожа неподвижна, потому что из папье-маше. Или нарядить актёра, раскрасить морду и заставить кривляться, как в старых фильмах про бабу Ягу. Всё это уже приелось. Да и бабы Яги после Милляра приличной не найти.
Зритель хочет, чтобы всё выглядело натурально, ему дай рассмотреть всё, дай насладиться зрелищем, дай его прочувствовать. Голливудские мастера умеют ба-лансировать на грани темноты и света. Они умеют создавать такие убедительные маски, что кажется, будто бы из экрана тащит вонью! А наши! Хоть один бы жиз-неспособный кадавр! Хоть один бы по-настоящему ужасный вурдалак! После «Вия» больше не было ничего достойного!
Что делать, где взять в потребном количестве мертвецов? Специалисты будут уверять его, что всё на должном уровне. Но все прекрасно знают: не умеют наши делать фильмы ужасов и не потому, что нет аппаратуры или денег! Просто не уме-ют раскрепощаться! Нет фантазии, нет убеждённости, нет азарта! Они просто пы-таются делать деньги, а выкладываться до дна — не их идеал!
Вот и теперь, воссоздать компьютерный вариант простейшего болота — слиш-ком дорого, нужна подлинность. Надо наснимать побольше перспективы и отдель-ных деталей. Нужна масса материала, чтобы потом из него собрать хоть пять ми-нут ленты.
— Держит? — спросил Виктор, когда Борис в своих болотных сапогах осторож-но ступил в тёмную от торфа воду.
Тот попружинил ногами, пробуя настил.
— Держит вроде. Как бы не свалиться вместе с камерой!
Пока оператор медленно поводил вокруг себя переносной аппаратурой, Виктор огляделся. До вечера ещё нескоро, а солнца уже нет. Всё небо затянула тусклая и непрозрачная пелена.
— Может, снова выплывет туман. — проронил Борис. — Надо было поснимать ещё тогда, а все всполошились из-за этой Марианны.
Он начал передвигаться по тропе, ища удачный ракурс для съёмки. Виктор двигался следом, готовый в любой момент подхватить товарища. Настил везде держал прекрасно. Отчего это Марианна вдруг свалилась? Впрочем, что с бедняги взять. Кто бы не перепугался, оказавшись в одиночестве среди молочно-белого тумана прямо посреди болота. Ладно хоть бабка Евдокия ей попалась так удачно. Что старуха делала тут, на болоте? Нет, всё-таки они с Борисом правы — бабка ведьма!
Виктор беззвучно засмеялся.
— Не тряси настил. — недовольно отозвался Борька. — А то…
— А то что? Мертвецы всплывут? — со смехом отозвался Кондаков.
Оператор повернулся, не отрываясь от камеры и глазок её уставился на ре-жиссёра.
— Кто это идёт за нами? — выдохнул Борис.
— Кто?! — подпрыгнул и закачался на шаткой доске Виктор. — Идиот, чуть не напугал меня! Ещё раз сделаешь так, получишь в гнобель!
Позади только пузырилась над тропой вода. Они растревожили торфяник, хлюпая доской, и теперь из недр болота поднимался слегка вонючий болотный газ.
— Говорю тебе, там кто-то есть! — с неподдельным ужасом воскликнул Борька.
Кондаков опять вгляделся.
— Никого там нет! — и он сердито обернулся к оператору. Борька не смотрел на тропу, он вглядывался в видоискатель.
— Дурачишь, да?
— Смотри, я отмотаю назад. Вот ты, а вот это кто позади тебя?
Виктор повернул к себе маленький экранчик портативной японской камеры. В кадре виднелась его физиономия с раскрытым ртом. А сзади на неопределённом расстоянии виднелась неясная тень с очертаниями человеческих плеч и головы.
— Боря, возможно это мираж, а может, болотный газ так отражает свет. Жаль, что в кадр попала моя морда, а то привидение могло пойти в монтаж.
Оба опять пошлёпали по тропе. Немного дальше должен быть колышек на островке. Компьютерщики достроят это невзглядное местечко до размеров нас-тоящего островка. На нём вырастет виртуальная церквушка. Конечно, по жизни церковь на болотах не строят, но в сюжете фильма ужасов такое допустимо. А внутренние сцены можно снять и в павильоне.
— Ты не зевай по сторонам. — заговорил Борис. — Я что-то колышка не вижу.
— Значит, не дошли ещё.
Пространство впереди медленно затягивалось редкой пеленой. Туман снова наступал и это было плохо. Они не успели снять натуру.
Оба одновременно обернулись. Сухой берег скрылся из виду. Расстояние до него было небольшим, но пробираться наощупь было страшно.
— Двигай вперёд, переждём на островке. Я точно помню, что это недалеко.
— Кажись, туман развеивается. — обрадовался Борька.
Впереди по курсу в самом деле рассеивались редкие белесые клочья.
— Снимай скорее! — поторопил Виктор. Уж больно впечатляюще смотрелись эти полупрозрачные лохмотья, плывущие по каким-то неведомым законам в про-тивоположные стороны — словно разъезжался театральный занавес.
— Витя… — потрясённо прошептал Борис.
"Болотный глюк." — растерянно подумал режиссёр.
Прямо перед ними из сумрачного мха, из серой мглы вырастали стены болот-ной церкви! Возносились шершавой безоконной стеной серые брёвна с потрес-кавшимися торцами. Крыша нахлобучена, как размочаленная соломенная шляпа. Высокий чёрный шпиль. И прямо на замерших людей смотрел провал распах-нутого настежь входа.
— Наверно, болотный газ вызывает галлюцинации… — шёпотом сказал Борис.
Кондаков опомнился и посмотрел через его плечо в видоискатель.
— Если тут кого и глючит, то не нас одних. — ответил он.
В окошечке экрана явно виднелась серая громада церкви на болоте.
Ногой в резине Виктор осторожно подавил на берег. Нет, всё в порядке, нога не тонет. Тогда он выбрался на траву. Следом, не отрываясь от аппарата, влез опе-ратор.
— Не лезь в кадр. — зашипел Борис. Он сосредоточенно водил камерой по сто-ронам, стараясь запечатлеть болотный глюк, пока тот соглашался позировать.
— Наверно, раньше тут жили люди. — размышлял Виктор. — Потом почва за-болотилась, а церковка осталась.
— Ага. — сказал Борис. — С чего ты взял, что это церковь? Крестов-то нет.
— Чихать на это. — отозвался тот. — Такой натуры в компьютере не сотворить.
— Так глюк или натура? Решай скорее, потому что я хочу войти и посмотреть.
