Лира затаила дыхание. Если б она могла, она б заставила замолчать и бешено заколотившееся сердце. Величайшая в мире тайна требовала полнейшей тишины.
— К Бездне способен обращаться каждый из ныне живущих. В самой сути человека заложено стремление к Ней. Есть таинственные, скрытые механизмы, преобразующие живое тело в нечто иное при встрече с Бездной. Carere morte лучше других владеют этим превращением, но и они не в полной мере. Найти Бездну может любой, но не каждому придётся её искать. Путь к ней лежит через человеческие сильные чувства. Меня к Бездне направила ненависть.
Я вижу страх в тебе? Не страшись Бездны. Она — не пугало, не чудовище во тьме. Она — великая сила и бесконечная возможность. Чудо, длящееся вечность. Не только carere morte умеют пользоваться её силой, но и охотники — именно Бездна помогает им нападать на carere morte скрытно и легко уходить от их ударов. А ближе других к Бездне подходят те смертные, которые искренне и взаимно любят. Ведомые любовью, а не ненавистью, они находят её прекрасной.
— Бездна любви вместо Бездны ненависти?
— Да. Carere morte Макты — дети ненависти, но кто знает, какими были бы дети любви?
— Может, есть и они? Ангелы, духи…
— Увы, нет, — отрубил Старейший. — Но, может быть, однажды кто-то, подобный тебе, призовёт их в мир.
— Подобный мне?
— Тебе дана чувствительность гораздо более тонкая, чем у подавляющего большинства смертных. Вампиры зовут таких, как ты, «голос Бездны». Carere morte чувствуют только проклятую частицу Бездны, а ты способна чувствовать истинную Бездну. Чувствовать — и пользоваться полной Её силой.
— Но до сих пор я только…
— Ты только пробовала свои силы. Твоё восприятие Бездны изначально было сильно искажено унынием, одиночеством. Это не те чувства, которые могут дать тебе всю силу Бездны. Здесь следует обратиться к ненависти… или любви.
— Атер, Великий вампир, Регина Вако… — все мои предшественники выбирали ненависть.
Первый вампир ласково коснулся щеки девушки. Он был совсем близко, невидимый во тьме, только его слепые и всевидящие глаза светились призрачным молочно-белым светом:
— Они выбрали ненависть. Но твой выбор всё ещё за тобой, исцелённая.
Сегодня он весел. Весел и немного рассеян. Он сыто, довольно улыбается. Его тень заполняет всё подземелье. Новая ученица теряется в ней, только их взгляды связывает невидимая нить. Он с удовольствием вёдёт первый урок. Давно у Первого не было столь старательного ученика! Рыжая, зеленоглазая девушка жадно ловит каждое слово учителя.
— Ты уже выпускала Бездну в мир, так?
В глазах девушки смятение. Она судорожно копается в своих воспоминаниях, но те, что могут дать ответ на вопрос Макты, несут слишком много боли. Потому они заперты в самом дальнем тёмном углу. Он тихонько, осторожно толкает их ближе к сознанию, одновременно убирая из них всю боль:
— Это прошлое — вылеченная болезнь. Не бойся его. Этой боли уже нет…Видишь?
— Да, помню…
…Тёмное подземное помещение, заполненное безвольными обнажёнными человеческими телами. Вампирское хранилище кукол! Две куклы у дальней стены ограждены решёткой. Серебряное оружие охотников сложено в их изголовье. Девушка-охотница глядит на осквернённые тела родителей и бессильно и злобно сжимает кулаки. Она, предатель, вампир, ничего не может поделать. Разве что только…
Преграда падает, и Бездна входит в мир. Тёмная сила, вызванная ненавистью, болью, прожорлива и холодна. Она пожирает марионеток и уходит, когда вспышка ярости гаснет.
— Помнишь это, Лира Диос? Тогда ты первый раз призвала Бездну в мир.
— Да.
— Другой раз…
…Новый образ. Холодный зал «Тени Стража», карты Доны на столе. Упрямая усмешка Владыки вампиров.
Страх: «Дэви задумал ужасное!», ненависть и желание защитить Госпожу…
«Вы забыли, кому служите, Владыка?»
Вновь рушатся стены. Бездна ползёт к жертве. Но Дэви умён и хитёр. И он куда лучше может управлять Бездной! И вот, Она вновь заперта и воет в безумной тоске. Или этот вопль исторгается из груди Лиры?..
— Дэви победил тебя тогда, да?
— Да…
Третий раз. Белая церковь на холме, Избранная скрывается за её дверями. Опять страх! — Страх не успеть…
— … Бездна не пришла к тебе тогда?
— Да, я чувствовала Её рядом, но не смогла разрушить преграду на Её пути!
— Почему?
…Знакомый образ. Темноволосый молодой человек. Он часто являлся ученице в бреду во время болезни.
— Он помешал! — шепчет девушка. — То есть, мысли о нём.
— Возлюбленный, — Первый довольно кивает. — Прежде преграду на пути Бездны разрушала твоя ненависть, в последний раз на место ненависти пришла влюблённость, но ещё недостаточно сильная, чтобы разрушить стену.
— Вы научите меня?
Слова Макты о «детях любви» задели эту девушку, отмеченную Бездной. Он читает её новые мечты: стать родоначальницей светлых созданий, во всём противоположных carere morte. Это не полезно, но также и не вредно ему. Так пусть предаётся мечтам! Первый усмехается:
— Ты хочешь научиться рушить преграду с помощью любви? Я не смогу тебя научить, ведь мною владеет ненависть. Да и твоё чувство ещё слабо, чтобы стать оком новой бури. Прежде тебе помогало проклятие, но сейчас ты исцелена. Ты можешь чувствовать Бездну, но пользоваться её силой — нет.
— Что же делать?
— Атеру, смертному, создавшему carere morte, детей ненависти, понадобилось огромное знание мира и того, что извне мира. И тебе придётся вначале изучить мир.
— Ясно.
Она немного стушевывается, не зная, что ещё сказать. А Первый любуется ученицей. Она умна, любопытна и прилежна — идеальное сочетание! Она легко выполнит новое задание, что он ей назначил. Также быстро и свободно, как выполнила первое — убить Избранную. Бедная, до сих пор мучающаяся муками совести, так и не заметила чужой воли, направившей её руку.
Девушка мило хмурится:
— Мы сейчас на земле Кукловода, Старейший…
— И?.
— Вы не видели, осталось ли что-то от его архива? Может, там есть что-нибудь об Атере-алхимике и его опытах? Я хочу начать изучение мира в алхимических символах!
Он довольно качает головой:
— Умница. Кое-что осталось. Калери тебя проводит.
Он оставляет Лиру Диос с рукописями Атера. Ранним утром он отправляется в Дону, новую столицу. Там скоро грянет Бал в честь второго Арденса, выбравшего путь раскаяния и спасения.
Бал задуман Мактой по эпохе своего правления в Карде. Костюмы, музыка, оформление зала — все выдержано в стиле, канувшем в безвестность триста лет назад. Для праздника выбрана самая большая столичная зала — зала Ратуши. Ратушу построили столетием позже, но стараниями помощников Старейшего сегодня её внутреннее убранство в точности соответствует бальной зале Дворца Макты. И в костюмах гостей, и в убранстве господствуют красный, серый и зелёный цвета — цвета герба Макты.
