Цилиндр распался наподобие разрезанного вдоль огурца, в нем оказались внутренности и тонкие кости причудливой формы. Кости соединялись и поворачивались, внутренние органы превращались в жидкость, она стекала через щели на темную землю. Оба сегмента приняли вид извивающихся змей без голов и хвостов. Они свернулись в спирали, расположились вертикально и соединились друг с другом краями.
В результате их слияния появился Арно Валтири. Он сидел в гробу прямой и бледный, с открытыми, но запавшими и безжизненными глазами. У него вдруг отпала челюсть и изо рта полилась душераздирающая, тошнотворная музыка. Майклу показалось, будто у него вся кожа покрылась волдырями. Труп повалился ничком на крышку гроба и растаял, а затем возник другой мертвец — его сходство с Майклом было несомненным.
— Подожди! — не выдержал Майкл. Все эти образы аномалия извлекала из его сознания. Если бы только остановить поток…
— Подожди? — передразнил грязный оборванный Майкл из гроба и принялся качать головой, точно китайский болванчик.
— Стоп! — рявкнул Майкл. Он закрыл глаза и стал воображать, как хлопают двери, опускаются шлюзы плотин, завинчиваются крышки тюбиков с зубной пастой, закупориваются бутылки. Он сжал до предела свою память. — Ты уже ничего не украдешь. Я все запер. Больше никаких фокусов…
Майкл открыл глаза и увидел за пределами круга лишь ночную тьму. Он расслабился, чувствуя, что вполне пришел в себя. Потом отступил от черты, снова улегся возле раскаленного камня и глянул на Бири. Тот лежал на спине, повернув голову в сторону Майкла.
Сидх кивнул и закрыл глаза.
* * *
Два дня и три ночи они провели в пустыне. Спарт заставляла Майкла без конца повторять упражнения с палками и гоняла по острым камням, отчего он изранил колени и руки. Едкая, как щелок, пыль попадала на ссадины, и они превращались в длинные, черные, медленно заживающие полосы.
В свободные минуты Майкл наблюдал, как Нэр и Кум тренируют Бири. Молодой сидх стоически и безупречно выполнял любые задания. Особенно впечатляюще выглядело превращение валуна диаметром около десяти ярдов в груду мелкого щебня. Бири бегал вокруг валуна и бормотал заклинания. Когда пыль рассеялась, он стоял на куче камней и отряхивал одежду. Нэр и Кум ходили вокруг и невозмутимо взирали на чудо.
Майкл знал, что им гораздо интереснее заниматься с Бири, чем с ним, и причина была очевидна.
Хотя Бири был вежлив, Майклу редко удавалось вовлечь его в серьезный разговор. Любезности и небрежные советы раздражали Майкла даже больше, чем молчание.
— Почему вы со мной возитесь? — осведомился он у Спарт. — Сидха можно научить чему угодно, а с меня какой прок?
Спарт сокрушенно покивала.
— В самом деле, теряем время. Хорошо еще, что мы бессмертны и можем себе позволить такую глупость.
Только в последнюю ночь, когда они собирались пересечь границу Земель Пакта, Бири заговорил чуть откровеннее.
— Когда мое обучение закончится, это будет и хорошо, и плохо, — признался он Майклу.
— Почему? — Майкл с трудом скрывал возмущение. Он бы не очень расстроился, не получив ответа.
Однако сидх показал в сторону своего родного края и тихо проговорил:
— Хорошо вернуться на землю сидхов, но служить там жрецом уже не столь хорошо.
— А что ты будешь делать с пленными гибридами? — вдруг вырвалось у Майкла. — Я имею в виду, когда станешь жрецом.
Впервые Бири проявил гнев. Он подступил к Майклу и отчеканил:
— Фаэр служит Адонне и ничего не делает с пленными.
— Некоторые сидхи делают, — заметил Майкл.
Спарт с любопытством следила за ними, как будто ожидала, а может быть, и желала драки между учениками.
— К фаэру это не относится. — Бири посмотрел на Майкла исподлобья и вернулся к своим делам.
Майкл сделал глубокий вдох.
— Задержи! — скомандовала Спарт, глядевшая на Майкла с любопытством. Он задержал дыхание, тая в душе очередную обиду.
— Да не воздух, а ум. Запри его еще раз.
— Не понимаю? — пробормотал Майкл.
— Только что Бири пытался выведать твои намерения, но не сумел. Ему еще не хватает опыта.
— Он хотел прочесть мои мысли?
Спарт пожала плечами и взяла Майкла за руку.
— Ты в самом деле человеческий детеныш, —усмехнулась она. И на этом разговор был окончен.
Когда совсем стемнело, Нэр велела всем идти за ней. Майкл шел перед Спарт, которая замыкала шествие, и спотыкался на удивление редко.
— Я стал половчее, — гордо сказал он, ни к кому не обращаясь. Мелочь, а приятно.
Но вскоре от него потребовались неимоверные усилия, чтобы не оказаться лжецом. Кум держала в руках палку, чей конец ей удалось поджечь, и этот тусклый факел служил единственным источником света. Майкл не спрашивал, почему нельзя подождать до утра. Он с трепетом ждал новых кошмаров, от которых теперь не защищал даже заколдованный круг. Но, похоже, встречи с ними входили в план Журавлих.
Путники спустились по склону на дно длинного оврага. Только их шаги нарушали тишину. Майкл забылся в монотонном ритме ходьбы, стараясь лишь держаться в круге света от тлеющей палки.
— Тсс? — прошипела Нэр.
Майкл поднял глаза и взглянул туда, куда смотрели остальные. Над оврагом на фоне звездного неба вырисовывался гигантский перевернутый череп, его беззубая челюсть вздымалась, словно арка.
Все остановились, и Кум выше подняла факел. Жуткий силуэт достигал не менее тридцати футов в высоту. Приглядевшись, Майкл понял, что это не череп, а нечто наподобие огромной раковины. Обитатель (возможно, он был не один) раковины высился над краем оврага. Из «глазниц» торчали длинные темно-синие ростки. Они соединялись, образуя удлиненное тело, из которого выступали три головы. Каждая голова разделялась на три стебелька с пастями — этакими зубастыми тарелками, лежащими друг на друге. Головы качались, стебельки извивались, пасти щелкали зубами. Там, где у черепа полагается быть носу, торчала рука, треугольная в поперечном сечении; на конце ее шевелились щупальца, все до одного увенчанные светящимися шарами. И шары качались, как фонари в руках ночного сторожа.
Майкл остался на месте только потому, что так поступили другие. Инстинкт твердил: «Беги, а то кондрашка хватит». Его выдохи напоминали скрежет стальной заготовки под напильником. От биения крови в ушах, казалось, могли разрушиться скалы. И действительно, несколько камешков скатилось в овраг, когда тварь поползла и повернула головы к Майклу и его спутникам.
Бири созерцал ее в благоговении.
Чудовище либо не видело, либо не обращало внимания на спутников. Оно двигалось с тошнотворной медлительностью. Еще несколько камней покатилось по склону, головы опять повернулись, затем раковина отползла от края оврага с шумом, от которого бросало в дрожь, — как будто гигантские ногти прошлись по листу наждачной бумаги площадью в несколько акров. Майкл втянул голову в плечи и сел на землю. Бири оглянулся и вытер лоб рукавом. Майклу этот жест понравился — он был совсем человеческим. Спарт толкнула его в бок — пора двигаться дальше.
