Возможно, это было ошибкой. В следующее мгновение особенно сильный толчок сбил меня с ног. Прежде чем я смог что-нибудь предпринять, совсем рядом возникла огромная трещина. Я смотрел на нее, а она становились все шире. Тогда я быстро вскочил, перепрыгнул через ее разверстую пасть, споткнулся, упал, вновь поднялся, и моим глазам предстала еще одна рана на теле земли – она делалась все глубже и глубже, увеличивалась даже быстрее, чем та, через которую я только что перебрался.
Я совершил очередной головокружительный прыжок и приземлился прямо на небольшой участок оползающего вниз песка. Казалось, вся местность вокруг меня разорвана в клочья, черными молниями змеящиеся трещины, точно невиданные чудовища, с душераздирающими стонами открывают свои бездонные пасти. Огромные глыбы исчезали, падая в глубокие пропасти. И мой маленький островок ждала такая же участь.
Я снова прыгнул… и еще раз… Я старался добраться до места, показавшегося мне относительно спокойным.
Не вышло. Я потерял равновесие и упал. Однако мне удалось ухватиться за край. Я повисел одно короткое мгновение, а потом принялся потихоньку выбираться наверх. Край начал крошиться. Перехватив руки, я чуть-чуть повисел, а потом закашлялся, проклиная все на свете.
Я застрял на глинистой стене, где не найти даже небольшого углубления, куда можно было бы поставить ногу. Правда, земля понемногу поддавалась под ударами сапог. В конце концов я выдолбил маленькую ямку и, моргая залепленными грязью глазами, стал искать наверху какой-нибудь выступ, на который можно будет набросить Фракир и подтянуться, – я чувствовал, как она свернулась в петлю и устроилась возле моей кисти, готовая в любой момент прийти на помощь.
Ничего не получалось. Левая рука снова соскользнула; я изо всех сил цеплялся правой, однако земля вокруг продолжала оседать. Я знал, что и правая долго не выдержит.
Меня накрыла чья-то черная тень, я увидел ее сквозь пыль и слезы в глазах.
Как раз в этот момент пальцы правой руки разжались, и я оттолкнулся ногами в надежде предпринять новую попытку удержаться.
Чья-то сильная рука обхватила мое правое запястье и потянула вверх. В следующее мгновение появилась вторая рука, меня быстро и без особых усилий вытащили на поверхность. И вот я уже вскочил на ноги, спаситель выпустил мои руки, и я смог вытереть глаза.
– Люк!
Он был в зеленом, и, похоже, не разделал моего отношения к холодному оружию, потому что на правом боку у него висел клинок вполне солидных размеров. Кажется, вместо рюкзака он использовал свернутый плащ, застежку от которого закрепил слева на груди так, что она служила своеобразным украшением. Изящная золотистая вещица, какая-то птичка.
– Сюда, – сказал Люк, поворачиваясь, и я последовал за ним.
Он провел меня налево и назад, чуть в сторону от дороги, по которой я пришел в долину. Здесь было намного спокойнее, и мы взобрались на небольшой холм, располагавшийся вне пределов досягаемости землетрясения. Тут мы остановились, чтобы посмотреть, что творится у нас за спиной.
– Дальше хода нет! – прогремел оттуда громоподобный голос.
– Спасибо, Люк, – задыхаясь, проговорил я. – Я не знаю, как ты сюда попал и зачем, но…
Он поднял руку.
– Сейчас меня интересует только одно, – сказал он и почесал бородку, которую отрастил за удивительно короткое время, а еще я заметил у него на пальце кольцо с голубым камнем.
– И что же это? – поинтересовался я.
– Почему у того, кто к нам сейчас обратился, твой голос? – спросил Люк.
– Вот-вот, мне он тоже показался знакомым.
– Да ладно тебе! Ты должен знать. Каждый раз, когда он угрожает и требует, чтобы ты вернулся… он напоминает эхо.
– А давно ты за мной идешь?
– Довольно давно.
– Дохлые твари у входа в пещеру, где я ночевал…
– Это я разобрался с ними. Куда ты направляешься и что это такое?
– В данный момент у меня есть лишь несколько предположений по поводу того, что происходит. История довольно длинная. Однако ответ наверняка можно будет найти за следующей грядой холмов.
Я махнул рукой в сторону освещенного восходом неба.
Люк посмотрел туда, куда я показал, а потом кивнул:
– Идем.
– Там землетрясение в самом разгаре, – напомнил я ему.
– Кажется, оно не распространяется за пределы этой долины. Обойдем ее и двинем дальше.
– И натолкнемся на продолжение.
Люк покачал головой.
– Мне кажется, – проговорил он, – что тот, кто тебе мешает, теряет силы с каждой новой попыткой и ему требуется время, чтобы прийти в себя и предпринять новую.
– Однако, – заметил я, – они становятся все более эффективными.
– Может, причина в том, что мы приближаемся к их источнику? – спросил Люк.
– Может быть.
– Тогда давай поспешим.
Мы прошли по дальнему склону холма, затем поднялись вверх и вновь спустились уже по другому склону. Толчки почти утихли, лишь время от времени земля содрогалась.
Мы вышли в долину, и та сперва увела нас немного правее от цели нашего путешествия, но потом плавно повернула в нужном направлении – к голым холмам, за которыми на белом фоне, похожем на низкие неподвижные облака, повисшие в розовато-лиловом небе, вспыхивали молнии. Никакие новые страсти, похоже, нам здесь не угрожали.
– Люк, – спросил я спустя некоторое время, – что случилось в горах той ночью в Нью-Мексико?
– Мне пришлось уйти – быстро, – ответил он.
– А как насчет тела Дана Мартинеса?
– Забрал его с собой.
– Зачем?
– Не люблю оставлять улики.
– Не очень-то внятное объяснение.
– Знаю, – сказал Люк и побежал.
Я припустил за ним.
– Ты знаешь, кто я такой? – сказал я.
– Да.
– Откуда?
– Не сейчас, – ответил он. – Не сейчас.
Он ускорил бег. И я тоже.
– А зачем ты меня преследовал?
– Я же спас твою задницу, разве не так?
– Да, и я тебе очень признателен. Но ведь это не ответ на мой вопрос.
– Давай кто быстрее – вон до того наклонного обелиска, – предложил он и понесся вперед.
Я тоже и вскоре поравнялся с ним. Но как я ни старался, перегнать его не смог. Задавать вопросы и отвечать на них в данный момент было невозможно – мы слишком тяжело дышали.
Я напрягся изо всех сил и побежал быстрее. Люк тоже прибавил скорости, стараясь не отставать от меня. Покосившийся обелиск был все еще достаточно далеко. Мы мчались бок о бок, и я берег силы для последнего рывка. Самое настоящее безумие, но мы с Люком столько раз соревновались в беге, что это уже почти вошло в привычку. Ну и еще, конечно, старое любопытство. Кто же все-таки лучший бегун? Он или я?
Ноги грохотали по земле. Взяв под контроль дыхание, я подчинил его четкому ритму и немного обогнал Люка, но он ничего не сделал по этому поводу. Неожиданно камень оказался совсем близко.
Через полминуты Люк прибавил ходу, обошел меня, полетел вперед. Пора!
Я заставил ноги двигаться быстрее… Кровь стучала у меня в ушах, я втягивал в себя воздух, всем своим существом устремился к цели. Расстояние между нами сократилось.
Я догнал Люка, но, как ни старался, опередить не сумел. Мы промчались мимо кривого камня бок о бок, а потом оба повалились на землю.
– Фотофиниш, – задыхаясь, пролепетал я.
– Придется засчитать ничью, – выдохнул он. – Ты меня постоянно удивляешь – в самом конце.
Я вытащил флягу с водой и передал ее Люку. Он сделал глоток и вернул флягу мне. Мы очень медленно, маленькими глотками опустошили ее.
– Проклятие, – проговорил Люк, поднимаясь на ноги. – Давай посмотрим, что там, за этими холмами.
Я тоже встал и последовал за ним.
Когда я в конце концов отдышался, то первым делом заявил:
– Знаешь, мне кажется, что ты знаешь обо мне чертовски много – гораздо больше, чем я о тебе.
– Пожалуй, что так, – помолчав, ответил Люк. – И хотел бы я не знать этого.
– А это что значит?
– Не сейчас, – снова повторил он. – Позже. Ты ведь не читаешь «Войну и мир» во время обеденного перерыва.
