— Хе-хе… На казнь вы меня везете, да? — спросил рогариец, после чего медленно повернулся для того, чтобы на его пасть был надет намордник.
— Заткнись, Гроб, — Гробом Киринтара прозвал один из охранников, из-за довольно схожего по звучанию имени рода.
— Сыны Балега, однажды отомстят за меня, — проговорил рогариец, после чего его подтолкнули вперед. Шел он медленно, ибо был не особо способен к быстрому движению из-за этих «кандалов». — Скажи, человек. Куда меня повезут? Смерть в плену для рогарийца — бесчестна.
— На космодром мы тебя везем. Выкинем с корабля, и будешь там какое-то время летать в космосе, пока кислород в скафандре не кончится, — проговорил достаточно зло один из охранников.
— М-м-м-м-м… Значит, меня передадут в руки рогарийцев. Что ж… Это закономерно. Могли бы, хотя бы, покормить перед смертью.
— Ага. И чтоб в тебе сил добавилось, ящерица? Чтоб ты нас по камере размотал?
— Почему же? Я бы вел себя мирно. Таков обычай. Тот, кто держит в своем пленении — должен организовать последний ужин тому, кто уходит из пленения.
— Ага-ага. Я помню информацию по тому, как ты даже рогарийцев избивал.
— У меня расколот экзоскелет, в нескольких местах, кажется, порваны мышцы. Как я бы смог вас одолеть? Тем более, троих. Мне сейчас даже передвигаться больно, — проговорил рогариец. — А этот ваш, в экзоскелете, сколол часть костяной пластины на лице, тем самым разорвав правую ноздрю. У меня до сих пор подтекает кровь время от времени.
— Ой, не прибедняйся. Может, нам тебе кандалы ослабить, чтобы не так больно было? Калинин рассказал о том, насколько вы легко регенерируете, хватит и двух дней, чтобы твои раны и побои помножились на ноль.
— Вы ошибаетесь. Калинин врет. Мы ничем не отличаемся от людей, — хрипло говорил ящер, который был выше любого среди этих бойцов как минимум на голову, а самый высокий из них был почти под два метра.
— Конечно. Расскажи про свою биологию, мы просветимся, заодно тогда ослабим хватку.
— Да не в жизнь. Вы мне не поверите, — Гро’Балег посмеялся. — А вы хитры, людишки, и недоверчивы. С хорами было проще.
— Ты хочешь сказать, что перебил охрану из хоров? — удивился один из охранников.
— Нет. Убил только двоих, руками, остальных перестрелял из оружия. Их было-то штук… Хм… Штуки четыре. Вернее, как? Одному свернул шею, далее вырвал пистолет, какой-то самодел, но стрелял хорошими зарядами дроби, грудь второго превратилась в кашу от дроби. Они, благо, брони особо не имели. Ну, как… Кроме их командира. Тому я впился в глотку. Вы, кстати, наперстки на мои пальцы не надели, а это ошибка. Даже палец рогарийца — это оружие.
— Ха-ха… И что же ты нас там не перебил? — спросил охранник, который был помоложе.
— А смысл? Перебью вас троих, затем меня загасит остальная охрана. Я думал, что вы будете туповатыми, а тут полноценная цепь, намордник, кстати, надели не зря. Я тебе пол-лица могу откусить, — в этот момент рогариец щелкнул зубами. — Чувствуешь, как все плохо? Я бы не смог выбраться из тюрьмы, хотя можно было рискнуть, правда, костяные наросты срослись нехорошо, поэтому и не решился. Они боль доставляют местами. Так что, отчасти, ваш друг меня очень сильно покалечил. И да… Натяжение цепочки — это правильное решение, я так не могу ни наклониться, ни сесть, ни нормально двигать ногами, когда пытаюсь руками ее разорвать, цепь возвращает их назад. Не кормить меня неделю тоже верное решение, как и не поить. Силы меня покинули. Хе-хе… Эх… Если вас не поить хотя бы три дня — вы чаще всего дохнете, а мы, как жители пустынь, научились выживать без воды более долгое время, плюс в камере было немного влажно, но это, полагаю, было сделано для того, чтобы мне там было плохо. Да. Умно. Этот ваш комендант очень многое знает. Я бы отдал ему честь — его же смертью.
Наконец они вышли на улицу. Свет больно ударил в глаза, на улице было довольно холодно.
— Гр-р-р-р-р… За что не люблю мирки, на которых вы селитесь, так это зима. Холодная и паршивая, благо, обычно мне давали хорошую одежду, но вы ее не дадите. Знаю-знаю… Вы хотите доставить максимум неудовольствия, но я терпелив, поэтому этим меня не сломить. Как думаешь, здоровяк? Что будет с тобой, если я сбегу снова? — спросил рогариец у бугая, который лишь толкнул того с лестницы, отчего ящер полетел вниз, но не издал почти ни звука, кроме рычания. — Ха-ха… А теперь вы меня и поднимайте, ублюдки.
Но люди довольно быстро подняли ящера на ноги, даже без ослабления цепи, которого он ждал.
— Хитры-хитры… Да-а-а-а-а… Не бежать мне сегодня. Знаете? Однажды люди меня тоже брали, но не выжил никто из них. И вы сдохнете, если сбегу, — слова его, порой, пробирали до дрожи, но охранники дотолкали ящера, дышавшего огромными облаками пара, до грузовичка, в который его приподняли и «усадили», вернее сказать, поставили в специальную стойку и закрепили. Внутри сидел Калинин, который наблюдал за ящером.
— Комендант, этот ящер хотел Вас видеть, — проговорил охранник, севший напротив Калинина, а тот лишь улыбнулся, после чего посмотрел на рогарийца.
— И для чего же такой достойный представитель своей расы хотел меня увидеть?
— Чтобы откусить тебе полморды за то, что ты приказал меня не кормить и не поить, — проговорил Гро’Балег в довольно угрожающем тоне.
— Ой… Гроб, ты, мне кажется, понимаешь для чего я это сделал, чтобы истощить тебя, и чтобы потом можно было тебя спокойно передать в руки твоих же собратьев. Впрочем, я еще и свою ненависть через это удовлетворил. Тех, которые поступили недавно, мы кормим, ибо они наемники, а ты — бандит, который презираем даже своей расой.
— Хе-хе-хе… Откуда же ты это знаешь, тюремщик? — спросил Гро’Балег, глядя своими ненавидящими красными глазами на Калинина, на лице которого, напротив, была улыбка.
— Да так, решил тебя проверить через камеры. Личность твоя в сети «Головорез» крутится, а денег за тебя аж десять тысяч кредитов за мертвого. За живого, так и вовсе дают пятьдесят. Ты же преступник уровня целой империи.
— И за что же я им стал? — спросил ящер, с какой-то издевкой.
— Убийство одного из довольно высоких феодалов в вашей иерархии, а также за убийство одного купца, который вместе с охраной из хоров должен был привезти тебя в Рогарийскую Империю, тогда ты захватил корабль и прилетел сюда. Корабль специально разбил вне города, а из корабля выбрался с помощью аварийного выброса спасательной капсулы, в эту капсулу ты положил тело купца, которое знатно обгорело, а вот ты смог сбежать. В силу конфиденциальности информации о «грузе» этого купца, тебя не было среди списков, перевозимых на корабле живых существ или среди груза. Как оценишь мою теорию? — спросил Калинин, улыбнувшись.
— А ты умен для тюремщика… Хорошо. А как я прибился к банде?
— Да… Это просто. Ты сам рецидивист, поэтому прибился к тем, кто тебе близок по нраву, сначала ты подумывал на станцию к кворонам, но потом понял, что это через космодром надо проходить, а там тебя точно повяжут, а то и сами квороны продадут, как бы они вашу империю не ненавидели. Пятьдесят тысяч кредитов на дороге, знаешь ли, не валяются, — усмехнулся человек, а рогариец замолчал. — Что такое? Почему нет ответа, Гроб?
— Потому что ответить нечего…
— Даже огрызнуться не выйдет? Как жалко…
— Ты самый умный из тех, кто мне попадался, если ты меня будешь казнить — это будет честью.
— Ну-ну. Чести тебе уже не будет, вот смотри… Ты убил феодала. По заказу каких-то неизвестных сил, более того, феодала из «высших» рогар, то есть из высшей касты, которая является вообще святой для вашей расы, но ты поднял руку на святое. Дальше? Ты связался с людскими отбросами и отбросами кворонскими, причем был ничем иным, кроме как телохранителем одного из довольно мерзких людей, то есть господина Омониана, если правильно понимаю, или Лемана. Мне без разницы, они все для меня дерьмом были. Кроме того, ты, уже на них работая, производил такие преступления, которые у рогарийцев караются бесчестием и проклятием. А это что? Ты нашими женщинами торговал, а женщина у рогарийцев — создание священное, которое является украшением своего мужчины, а ты этими «украшениями» с душой торгуешь. Есть точные данные на тему того, что именно ты вместе с Фирсом занимался «погрузкой» девушек в «теневой» зоне. Тогда ты оборудовался в доспех, который позволял тебе скрыть твою поганую морду, но нет, друг мой, по габаритам ты очень сильно походишь на себя. Так что, нет. Чести тебе уже точно никогда не будет. А на этом захлопнись, я не хочу более дышать воздухом из твоей вонючей пасти, — заключил в финале человек, а рогариец заткнулся после этих слов и молчал до самого приезда в космопорт.
