— Да точно, точно, — поспешил заверить его Техей, а сам подумал:
"Да я же от аэромантов даже сбежал… Конечно доберусь!"
Состав замедлялся плавно, не спеша. Станция еще только виднелась далеко впереди, за мостом над подземным каналом. Что-то странное, отдающее ужасным холодом, густое и маслянистое текло в круглом тоннеле. Это явно была не вода — вода не могла быть настолько холодной. Техей поежился, укутываясь в свою брезентовую накидку.
— А, ты ж тут не был, — Цебей понял, почему Техей так удивлен. — Это хладагент. Его вырабатывает другой цех, напротив. Ну, ты увидишь.
Тормоза поезда шипели, выпуская клубы едкого белого пара. Люди закрыли заслонки окон, чтобы не дышать этой гадостью, и теперь дети Цебея и Техей лишь в узкие щели между окном и заслонкой наблюдали за станцией, на которой медленно останавливался поезд. Пассажирская платформа там виднелась, но была крошечной, узкой, а к поезду сверху тянулись какие-то трубы с насосами, вероятно, чтобы откачивать нефть из привезенных цистерн. Оставалось неясным, зачем было везти нефть так далеко, если ее было в достатке в хранилищах, которые были относительно недалеко, но это был один из тех вопросов, на которые знали ответы лишь те люди, что работали здесь.
С грохотом и резким, неаккуратным толчком поезд остановился на станции под названием "ЛАДЦАЛИ ГОР."
— Приехали, — вздохнул Цебей, поднимаясь и хватая большую сумку с пожитками семьи. — Ну, Техей… Будешь рядом — заглядывай. Был рад с тобой познакомиться.
— И я рад, Цебей, — Техей крепко пожал руку усатому мужчине и вслед за ним с его семьей вышел на освещенную прожекторами станцию.
К цистернам поезда тут же потянулись раздвижные гофрированные трубы, подключенные к мощным насосам. Они уходили вдаль, вверх по улице от станции, туда, где над головой возвышался огромный муравейник нефтеперерабатывающего завода. Выглядел он как витиеватый, огромных размеров шпиль, весь состоящий из труб, железных балок и конструкций, лестниц и воздушных переходов. Тут и там загорались и гасли зеленые, красные и синие огоньки, откуда-то валил с периодичностью секунд в тридцать густой водяной пар, а красно-белые трубы для сброса газообразных отходов уходили не вверх, как на земле, а вниз, под землю — аэроманты лично подключали систему отвода тяжелых газов вниз, на загрязненные уровни, и, поговаривают, охотились за теми, кто выбрасывал газы наверх, в атмосферу.
С другой же стороны, что Техей увидел, когда прошел мимо длинного состава, виднелась огромная, длинная площадь с возвышающимися рядами толстых колонн, покрытых мозаикой. На другой стороне площади, в, примерно, пятистах метрах, располагался другой, окутанный мрачным, холодным туманом химический комбинат. Устроен он был не менее сложно, нежели НПЗ на этой стороне цеха, и меж двух огромных заводов тянулись длинные трубы, перегоняющие одни жидкости в "ЛАДЦАЛИ ХОЛ.", а другие — в "ЛАДЦАЛИ ГОР.".
Самым тревожным в этой картине было то, что бросалось в глаза в первую очередь — абсолютно пустая, ничем не занятая площадь. Что в ней было такого необычного, что на ней не строили дополнительные линии и химические комбинаты? Разве местное племя не хотело расширяться, улучшать производство? В конце-концов, там можно было бы организовать плебейский жилой район, благо что воздух даже не пах парами бензина — широкие вентиляционные трубы были оборудованы мощными вентиляторами, благодаря которым повсюду здесь дул приятный ветерок, очищающий воздух от взрывоопасных испарений.
Ответ на вопрос, впрочем, не заставил себя ждать. Техей увидел несколько людей в странной одежде, что направлялись в сторону площади со стороны НПЗ. Их костюмы представляли из себя скафандры необычной формы, с очень широкими отсеками на ногах, непропорционально "тощим" торсом, какими-то непонятными и, казалось, совершенно неудобными округлостями в районе плеч. На спине каждый из них нес тяжелый ранец с двумя баллонами, а в руках нечто, напоминающее плазменный резак на длинном сопле.
С другой же стороны, вдалеке, виднелись маленькие черные фигурки. Эхом от стен отражались их крики, неразличимые команды друг другу. Фигуры в скафандрах тут же бросились врассыпную, укрываясь за толстыми колоннами, и Техей увидел как в ту же секунду в их сторону полетели сверкающие в свете прожекторов металлические болты. Выстрелив, арбалетчики побежали прятаться за колоннами для перезарядки, но сделать это успели не все — люди в скафандрах выбежали из укрытий и почти синхронно стали поливать противников струями ярко горящей огненной смеси. Струи огнеметов били на расстояние в, примерно, метров сто-стопятьдесят, превращая площадь в горящее адским пламенем побоище. Послышались истошные крики людей, заживо сгорающих, и затем — громкое шипение, сопровождающееся гулом раскручивающейся турбины.
Навстречу огнеметчикам вышли несколько человек, одетые в похожие округлые скафандры странной формы, но в руках у них были странного вида тяжелые турбины, сопла которых быстро вращались, а питание они получали от аналогичных баллонов за спинами у людей. В ответ на огонь, эти люди стали поливать площадь струями мощного хладагента, который, попав на одного из огнеметчиков, покрывал его тело поблескивающей белой коркой. Остальные успели разбежаться, а люди с криопушками усилили напор на попавшегося воина огня, замораживая его окончательно, но в последний миг, прежде чем вся жидкость в его организме застыла, он успел в последний раз нажать на спусковой крючок огнемета, выпуская длинную, мощную струю горящей, липкой смеси, которая, попав на одного из криобойцов, обуяла его пламенем. Несколько секунд он лишь пытался сбить огонь, словно бы и не чувствуя боли вовсе, но затем его скафандр не выдержал и человек закричал, сгорая заживо, когда огненная смесь попала внутрь его прожженного скафандра.
Техей довольно быстро понял две вещи.
Первая: здесь явно происходит некий конфликт, причем, судя по всему, конфликт внутренний. Вряд ли в это замешаны какие-либо силы извне, так что это можно смело называть маленькой гражданской войной, охватившей цех Ладцали.
Вторая: отсюда нужно было срочно уходить. Желательно на север, к центральной АЭС, но для этого нужно узнать расписание движения поездов. Кроме этого у Техея не было каких-либо срочных дел в этом цехе, поэтому мальчик быстро, не оглядываясь, направился к маленькому бетонному зданию диспетчерской вокзала.
Внутри казавшегося заброшенным, пострадавшем от боевых действий здания сидели на коврах и пили чай карак пилоты локомотивов, отдыхающие после долгого пути. На станции сейчас был всего один состав, тот, на котором приехал Техей, хотя рассчитана она была на то, чтобы принимать до двадцати поездов одновременно. Собственно, и в диспетчерской не было никого, кроме этих двух пилотов, что привезли Техея в Ладцали.
— А… — неуверенно начал разговор юноша. — А где..?
— Кто? — усмехнулся пилот, почесывая густую черную бороду. — Диспетчеры, персонал станции?
Оба пилота почти синхронно засмеялись. Техей почувствовал, как у него горят уши — сказал какую-то глупость, и при этом даже не понимает этого.
— Мальчик, ты точно туда приехал? Ты в Ладцали, если что.
— То есть? — непонимающе спросил Техей. — Разве отсюда не ходят поезда?
— Они и сюда-то не ходят, — усмехнулся второй пилот. — Тут война идет, видал? Производство стоит, цех стал потребляющим. Только наш состав туда-сюда и курсирует, забираем крохи топлива, которые НПЗ еще производит и отвозим на восток.
"Черт. Значит, не на поезде", — подумал Техей, нахмурившись.
— Да ты не переживай, дружище, — усмехнулся бородатый. — Тебе здесь дело быстренько найдут. Вон, кстати, диспетчеров станции несут.
Техей выглянул в окно. Мимо станции медленно везли пластмассово-железную телегу, груженую застывшими, словно изваяния, замороженными телами. Пилоты продолжали ехидно посмеиваться, попивая карак.
Отсюда нужно не просто срочно уходить — КРАЙНЕ срочно. Любыми методами, хоть пешком, главное быть подальше от этого кошмара. Кто знает, может Техея и впрямь поймают сейчас на улице, дадут в руки арбалет да поведут в бой под огнем заградотрядов, раз дела здесь настолько плохи.
