– Красиво... – пробормотал я и тронул за плечо Молина. – Смотри, какая!
Молин глянул в сторону ползающей по шлему бабочки.
– Интересно, она съедобная? – он почесал затылок, выругался и отбросил в сторону пойманное в волосах насекомое.
– Тебе только бы пожрать! – мне стало даже немного обидно.
– Нет, бабочка действительно красивая! – подключился к разговору Баин.
– А у нас таких бабочек не бывает. – вздохнул Стон. – На полях в Жилло только мелкие такие. Желтые, белые...
Вскрик не дал закончить рассказ о бабочках в Баронствах. Тот самый наемник, по шлему которого ползала бабочка, вдруг вскинулся и хлопнул себя по шее ладонью. От красивой бабочки осталось только ярко-красное пятно и скомканные крылья, в которых уже не было ничего прекрасного.
– Она его что, укусила? – пораженно спросил Молин.
– А у нас бабочки не кусаются... – пробормотал Стон, но его уже никто не слушал.
– А ты говоришь – съедобная. – ехидно ухмыльнулся Баин. – Она сама тебя съесть может!
– Да ну! Она слишком маленькая! – Молин несильно толкнул друга локтем.
– Крабы тоже маленькие были. – напомнил я. – Только когда их много...
Вытерев руку об штаны, убийца бабочек снова задремал. А раз смотреть там больше не на что – я начал оглядываться в поисках чего-то другого, интересного.
– ...Или вот тот паук. – я указал на деловито ползущего в пяти шагах от нас куда-то по своим делам здоровенного паука. – Как думаешь, если их много – могут такие тебя съесть?
– Зачем паук? – Баин посмотрел на насекомое и брезгливо отвернулся. – Мошки вон какие мелкие. А чуть не сожрали всю армию.
– Нет, мошек я есть не буду. – покачал головой Молин и мы дружно рассмеялись.
– А если серьезно, – продолжил, отсмеявшись Молин, – надо кого-то на охоту отправить. Или фруктов каких-то поискать.
– А ты знаешь, какие фрукты здесь можно есть? – спросил Навин. – Я слышал, что бывают и ядовитые всякие.
– По фруктам у нас Алин специалист. – Баин указал на меня. – Он на рынке все время всякие странные фрукты покупал. Может и здесь что-то знакомое найдет.
– Может и найду. – не стал спорить я. – Только кто нас отпустит? А если отпустят – кому-то охота отходить от остальных в этих джунглях?
Желающих не нашлось. Да и самому мне не очень-то хотелось лазить по зарослям. Хватит и того, что я целый звон, показавшийся вечностью, рубил заросли впереди войска. Желания продолжать такое занятие у меня не было никакого. От этих мыслей меня отвлек взрыв смеха. Я посмотрел в сторону баронских дружинников, от которых донесся смех. Какой-то крепыш, у которого все мозги, судя по всему, давно перешли в мышцы, с гаденькой улыбкой подкрадывался, тихонько позвякивая кольчугой, к дремлющему наемнику. Тому самому, который раздавил бабочку. В вытянутой руке дружинник осторожно нес копье, на наконечник которого был наколот большой паук. Паук сучил в агонии лапками, подкрадывающийся дружинник остановился и оглянулся на смеющихся товарищей, которые с интересом, в ожидании шутки, наблюдали за ним. Весельчаки, мать их... Я толкнул Молина и указал на происходящее. Вскоре уже весь наш десяток смотрел в ту сторону.
– Вот урод! – сплюнул Ретон и поднялся на ноги. – Оставь его в покое!
Наемник, намеченный целью шутки, продолжал дремать, не замечая происходящего. Зато сам шутник остановился. Вслед за Ретоном, поднялись на ноги и несколько дружинников, а за ними – и все мы.
– А ты кто такой, что мне указываешь? – дружинник с копьем остановился и глянул на Ретона. – Не много на себя берешь?
– Тебе скучно? – оскалился в ответ Молин. – Может, когда снова выступим, мечом впереди поработаешь? Повеселишься!
– А может ты запихнешь свой язык мне в зад, чтобы поменьше болтал? – парировал дружинник и его поддержали одобрительным гулом остальные баронские, которые тоже уже были на ногах. Теперь мы стояли друг напротив друга. Стенка на стенку, недобро улыбаясь и оценивающе глядя на противников. А между нашими группами, не замечая сгущающегося напряжения, продолжал дремать тот, кто и стал причиной спора.
– А может я запихну тебе в зад кое-что другое? – после слов Молина, мы заржали, а кое-кто даже заулюлюкал. Привлеченные шумом, к нам начали подтягиваться остальные. И к нашей группе, и к дружинникам. Сзади уже кто-то шепотом объяснял кому-то суть произошедшего, кто-то громко спрашивал, что случилось...
Дружинник резко взмахнул копьем и слетевший с наконечника паук полетел прямо в лицо Молину. Тот ловко увернулся и снаряд попал в грудь стоящего сзади Навина, который с вскриком отшатнулся от прилетевшей мерзости и чуть не упал. Молин, рыкнув, в два прыжка преодолел разделяющее его и дружинника пространство. Хрустнул выбитый зуб, звякнув кольчугой шутник отлетел на руки своих товарищей. Не сговариваясь, и мы и дружинники набросились друг на друга. Кто-то заехал, несильно, но чувствительно, мне кулаком в живот, чей-то нос хрустнул под моим локтем...
– Стоять, сукины дети! – оглушительный крик заставил всех замереть на месте. – Стоять! А ну разойдись, чтоб ваши матери родили вас обратно!
– Назад! – к первому кричащему присоединился новый голос. – Что здесь происходит?
Зло поглядывая друг на друга, наемники и дружинники разошлись в стороны. Между готовыми в любой момент снова броситься в драку встали двое. Одного из них я не знал – среднего роста, но крепкий мужчина был одет гораздо богаче многих из тех, кого я видел в своей жизни. Черные волосы, в которых чуть не светились седые пряди, властно и строго сверкающие глаза. А вторым оказался пожилой наемник. Прямая спина, взгляд, чуть менее чем у первого, но все равно – властный. Чей-то десятник? Или, может быть, даже капитан? Краем глаза я заметил, что к нам бегут еще и Ламил с Седым.
– Я спросил – что здесь происходит? – рыкнул черноволосый. – Кто зачинщик драки?
– Они, Ваша Светлость! – указал на нас один из дружинников. 'Ваша светлость'? Неужели перед нами один из баронов?!!
'Его Светлость' повернулся к нам. Почему-то свой злой взгляд он вперил именно в меня. Я что – крайний? Вот он посмотрел на Молина, на Ретона. Снова уставился на меня.
– Какая рота? – рыкнул он.
– 'Седые волки', Ваша Светлость. – Седой остановился перед бароном. За его спиной, скрестив руки на груди, остановился и наш десятник. – Из моей роты.
– Выпороть! – рявкнул барон и, развернувшись зашагал прочь.
– Хочу вам напомнить, – заслышав слова капитана, барон остановился, не пройдя и трех шагов, – что они находятся в МОЕМ подчинении и принимать такие решения относительно своих ребят могу только Я.
