– Я понял, – серьезно ответил принц Шеллар, и улыбка сползла с его лица, сменившись жесткими складками в уголках рта. – Если вы вдруг увидите его, передайте ему… Если ему понадобится убежище, я всегда буду рад принять его.
– Даже так? – хмыкнул Кендар. – А у дяди разрешения не спросишь?
– Разумеется, я поинтересуюсь его мнением. Но даже если он будет против, я могу выступать как частное лицо. Нет закона, запрещающего подданным его величества принимать у себя друзей.
– А если он разгневается и прогонит тебя на фиг со двора вместе с твоим другом? – продолжал ухмыляться дедушка.
– В таком случае, – совершенно серьезно ответствовал принц, – Я попрошу господина Костаса взять меня на постоянную работу. Если даже он сочтет меня недостаточно квалифицированным либо недостаточно взрослым для должности следователя, жалование оперативника позволяет при нынешних ценах на жилье…
– Нет-нет, – перебил его мэтр Истран. – не нужно излагать нам подробный расклад вашего предполагаемого семейного бюджета. Дедушка просто пошутил.
– Извините, – снова улыбнулся принц Шеллар. – Я не понял. Элмар всегда шутит понятно, а дедушка это иногда делает с таким серьезным лицом, что сложно определить. Но я научусь.
– Не сомневаюсь, ваше высочество, – чуть улыбнулся гость. – Разумеется, если я увижу Орландо, я передам ему привет от вас. А сейчас не могли бы вы рассказать немного о себе? О вашей учебе, работе, друзьях. И… мэтр Истран, вы не возражаете, если его высочество присядет? Мне не очень удобно все время задирать голову, да и ему, наверное, не очень удобно стоять…
– Ох, простите… конечно. Извольте сесть, ваше высочество, и расскажите мэтру о вашей работе и вообще о себе. Только без излишних подробностей. Его интересуют в основном ваши личные впечатления, а вовсе не полный список вещдоков по делу об ограблении ювелирной лавки, который вы не преминете привести… То же касается и ваших друзей. Расскажите просто о ваших отношениях, а полная родословная принца Элвиса будет явным излишеством.
Когда его высочество, безукоризненно раскланявшись, удалился, взрослые еще минут пять дружно молчали. Затем мэтр Истран подал голос.
– Ну, как вам?
– У меня остались противоречивые впечатления, – признался мистралиец, по привычке теребя кончик косы.
– А именно?
– Мне понравилось, как он улыбается. И то, что он помнит старых друзей и готов помочь им… вернее, ему, даже если это будет сопряжено с проблемами. В целом, удивительный и очень своеобразный молодой человек. И весьма колоритный. Сколько в нем росту сейчас, в его пятнадцать?
– Без четверти пять локтей. И он еще вырастет. Да это неудивительно, у них в семье все такие. А в чем вы узрели противоречие? Вам что-то не понравилось?
– А вы сами не обратили внимания, как беззастенчиво ваш воспитанник умеет врать?
– Это что же он такого сказал, что вы решили… – тут же закипятился дедушка.
Мэтр Истран жестом остановил его и согласно кивнул.
– Разумеется, заметил. Его заявление, что он не находит ничего интересного в общении с дамами, было чистейшей ложью. Но что вы хотели? Чтобы принц честно изложил вам столь унизительный для себя факт, что дамы им пренебрегают? Извините, у него есть достоинство, которое он, как и любой человек, не хотел бы терять.
– А вот это тоже очень плохо. Я имею в виду не достоинство, а дам. Ну, не вышло из него красавца, понятное дело, не всем же быть такими, как принц Интар, но это же не конец света. Посоветуйте ему хоть прическу сменить, что ли, она же его еще сильнее уродует. И уделите какое-то внимание этому вопросу, как бы это ни казалось вам безнравственным. Я ведь уверен, что половым воспитанием их высочеств не занимается никто, поскольку вы слишком уж упираете на нравственность. А против природы не попрешь, принцы тоже мужчины.
– Попрошу вас воздержаться от критики моих принципов воспитания, – поджал губы придворный маг. – У меня свое мнение на этот счет.
– Пожалуйста, я не настаиваю. Но все же позвольте заметить, что нет ничего хуже, чем правитель с уязвленным самолюбием. Именно из таких подростков и вырастают самые страшные тираны. Его хоть кузены не обижают?
– Вы как скажете! – фыркнул Кендар. – Его обидишь! Они сызмальства боятся с ним связываться. А сейчас и вовсе выросли и понимают, что им вместе жить и работать. А с младшеньким они и вовсе не разлей вода, дружки закадычные.
– А откуда он взялся, этот младшенький? Как вы и предполагали, бастарды потянулись в столицу? И его величество, щедрая душа, начал их признавать, не послушав ваших уговоров?
– Да нет, – вздохнул мэтр. – Тут случай особый…
– Накладка с ним вышла, – пояснил старый экс-король. – Когда он ломился в ворота, туда как раз случайно подошел Шеллар. А он же дотошный, как я не знаю что, мимо не пройдет, обязательно нос сунет. Выяснил все, и стал требовать, чтобы его впустили. Он на своих законах повернутый слегка, и раз, по его мнению, все законно, то нечего и препятствия чинить. Заговорил бедных стражников до полусмерти, и потащил Элмара к его величеству. То, что дорогой кузен на чучело похож, его не остановило. А Деимар, верно вы сказали, душа широкая, вспомнил синеокую варварку Тарну, слезу пустил от умиления, да и признал сыночка. Тем более, у парнишки больше никого на свете не осталось, не выгонять же сироту на улицу.
– Элмар хороший мальчик, – сказал мэтр Истран. – Его только воспитать правильно…
– Вас послушаешь, – улыбнулся мистралиец, – так все такие хорошие. Ни одного плохого. Непонятно только, откуда же сволочи берутся.
– Из неправильно воспитанных хороших мальчиков, – уверенно ответил маг.
– Что ж, дерзайте, – снова улыбнулся гость. – Будем надеяться, что вы окажетесь правы, и эти милые мальчики не начнут через десяток лет делить власть…
– Какая там власть, – махнул рукой Кендар Завоеватель. – Бедный Элмар до сих пор пребывает в состоянии перманентного обалдения от того, что он принц. Пока что единственная выгода, которую он в этом усмотрел, это возможность приобрести, как он выразился, «взаправдашний меч и справные доспехи», чтобы во всеоружии отправиться на подвиги. И где он подцепил эту дурацкую идею стать героем?
– Вы находите идею дурацкой?
– На мой взгляд, все эти герои – самоубийцы. Разве что к ним маг толковый прибьется, тогда еще у них есть шанс. А иначе… кто-нибудь когда-нибудь считал, сколько бесславно погибших кандидатов в герои приходится на одного, которому удалось выжить и прославиться?
– Принц Шеллар считал, – с готовностью отозвался мэтр Истран. – Даже называл точную цифру, только я не помню. Его, знаете ли, тоже беспокоит мечта принца-бастарда Элмара. Но приведенная цифра, насколько я знаю, не охладила пыл нашего героя. Он неисправимый романтик.
