Славка жестом попросил подождать: что-то не так. Освещенное окно сторожки было уже близко, охранник пока ребятами не заинтересовался. Но вот-вот заметит: скучно торчать на посту, это не в казарме в крапп играть. Рик смотрел нетерпеливо, а Славка все перекатывал слово «казарма» в уме.
— Давай вернемся, — шепнул он и зашагал обратно.
Рик молча двинулся следом. Славка считал про себя: прямо, поворот направо, потом налево, две дорожки сливаются в одну, снова прямо, пересечение нескольких тропинок, резкий запах, напоминающий пряности. И вспомнил: таким же путем можно пройти к казармам, он словно пробежал по макету улиц.
— Совпадение? — чуть слышно пробормотал он, когда вышли к полянке с нарисованным солнцем. — Ты помнишь дорогу к трактиру? Ну, Костя рассказывал. — Рик кивнул. — Ну и?
Тот не понял, но прошептал:
— Прямо до треугольной площади, потом налево, по мосту над оврагом, прямо до перекрестка, опять налево и до двухэтажного здания с витражными окнами. Слава, какого?..
— Ага, а теперь пошли.
Славка выбрал тропинку, идущую в глубь сада — так, словно шел по улицам от задних ворот дома. Через несколько шагов оказался на треугольной полянке, свернул налево, пробежал по выгнувшейся дугой змее, чуть видной в наступившей темноте, вышел к перекрестку тропинок и по левой дошел до куста с красными и белыми бутонами.
— Я проверял, — с облегчением повернулся он к Рику, — путь до казармы один в один. Я тут с вашей мистикой уже скоро во всякую чушь поверю.
— Это не чушь. Просто старый сад, сейчас таких уже почти нет.
— Это правда карта города?
— Угу, только старого. Но наши города не так уж сильно и меняются.
— Ну что, поищем дорожку? — усмехнулся Славка.
Рик задумчиво кивнул:
— Только надо идти от поляны с солнцем. Интересно, Карт рисунки восстанавливал, или новые рисовал?
— Не все ли равно?
— Не скажи. Между прочим, когда-то в древности был такой алфавит, в виде рисунков, — на ходу пояснял Рик. — Могли нарисовать картину, что-нибудь вроде спящего дракона на цветущей горе, а там целое послание зашифровано. Когда дриды стали исчезать, они оставляли послания, где только могли — вышивкой на тканях, стенными росписями или вот так в садах. Я читал.
— И что они писали?
— Разное. У нас дома есть картинка, ну, этот самый дракон на горе, там написано, где спрятана библиотека.
Ребята вернулись к изображению солнца. Плутая меж кустов, сравнивая ширину тропинок, бегом возвращаясь к перекресткам, они выбрали самый короткий и безопасный путь. Иногда приходилось останавливаться и делать вид, что копаются в земле. Но, к счастью, дорога уводила в сторону от ворот. В полутемном саду за кустами заговорщики были почти не заметны для охранника.
— Ну что, к сторожке? — прошептал Славка, когда путь был выучен. Голова слегка гудела от перенапряжения.
Мальчишки сидели на корточках под узловатым деревцем, и Рик затирал следы рисунка. До этого они палочкой чертили на земле план, по ходу дела исправляя ошибки друг друга.
Рик бросил взгляд на далекий свет из окна сторожки:
— А еще говорят, что в таком саду можно узнать свою судьбу.
У Славки перехватило дыхание. После всего, что было, он мог поверить в это запросто.
— Только не говори, что не любишь фэнтези, я все равно никак не пойму, что же это за книги такие.
— Не буду. А как можно узнать?
— Закрыть глаза и идти наугад, пока ноги сами не остановятся.
Славка резко выпрямился, задел головой ветку, и на него обрушились холодные капли:
— Давай, а? Я быстро.
— Давай, — неожиданно охотно согласился Рик.
Славка закрыл глаза и двинулся вперед. Почти сразу напоролся на колючки, шепотом чертыхнулся и свернул. Прошел до чего-то пахучего, сделал пару поворотов и остановился. Ноги дальше не шли. То есть, шагнуть-то можно, но совершенно не хочется.
— И что? — спросил он Рика, следовавшего за ним.
— Все, открывай глаза. Я знаю где-то с полсотни рун.
Славка присел на корточки. Рисунок был еле виден, солнце так и не показалось из-за туч: под ногами изгибалась ящерка. Головка повернута назад, хвостик согнут дугой и почти касается передней лапки. В кольце, образованном ее телом, лежало три камушка: черный, белый и красный. Рик прищурился, глянул с интересом на Славку:
— Не знаю, как насчет судьбы, но этот рисунок означает «выбор».
Славку точно кто под колени ударил. Он упал на мокрую землю, яростно ударил рукой по картинке, разбрасывая цветные камешки:
— Не хочу! Я уже выбирал, хватит с меня!
Ящерка потеряла свои очертания, лишь красный камень плотно сидел в земле. Обдирая пальцы, ломая ногти, мальчик выковырял его, отшвырнул в сторону:
— Не хочу!
Мокрая грязная ладошка Рика зажала ему рот:
— Не шуми! Полегчало? Чего вопишь-то? Вставай. И так жабу тянем!
Славка помотал головой, освобождаясь.
— Вопишь… Самому-то слабо?
— Да пожалуйста, — бросил Рик с Алькиными интонациями и скрылся в глубине сада.
Славка вскочил с земли:
— Идиоты! Торопиться же надо!
Рик стоял на поляне и рассматривал рисунок: змея, выползающая из бутона.
— Ну и что это значит?
— Не помню, — с заминкой ответил Рик.
«Соврал», — понял Славка.
…В разрывах туч проглядывало потемневшее небо. Славка сидел на пороге рядом с Владом и на ощупь отдирал колючки от штанов. Вдоль забора тянулся низкорослый кустарник, ребята пытались пробраться поближе к стене, да не удалось. Проще было протиснуться через колючую проволоку.
Если не считать плана города, вылазка результатов не принесла. Сторожку окружала большая поляна. Тайком не подойти, а вдвоем, вооружившись деревянными лопатами, против стражника не попрешь, — шансов нет.
План выложили соломинками на полу, и ребята его торопливо запоминали. Аля шевелила губами, если слышно повторяя: «перекресток, направо, прямо до...»
В ворота забарабанили: вернулся стражник.
— Ну вот, шансов стало меньше, — заметил Рик и смахнул солому.
Воин завел коня. Нашел глазами Алю, велел:
— Скажи этой старухе на кухне, что тэм велел нам вина выдать, по кувшину на брата.
Син, растянувшись в углу на потертой шкуре, оглушительно храпел. Аля знала — после хорошей выпивки конюха можно разбудить разве что холодной водой. Но предпочитала сидеть тихо как мышка. Страх перед взрослыми въелся уже глубоко.
Барба неторопливо отперла дверцы буфета:
