А жить с богиней всю жизнь он не собирался. При всех своих выдающихся качествах Торвард сын Торбранда был просто человеком и хотел видеть рядом с собой подругу, которая никогда не превратится в белую телку с красными ушами. Такую же, как он, земную женщину, выросшую и воспитанную в тех же понятиях, которая будет любить его сильнее всего на свете и только в нем видеть друга, мужа и бога. В его мыслях все чаще всплывали лица девушек из Аскефьорда – Сэлы из Дымной Горы, ее сестры Хильделинд, Альвы, Торы, Рунлауг из Висячей Скалы, сестры Хедлейва… Торвард видел перед собой их милые лица, знакомые почти всю жизнь, вспоминал их улыбки, их ласки, не скрывающие никаких задних мыслей и расчетов, и его нестерпимо тянуло домой, в Аскефьорд – где серые волны бьются о высокие бурые скалы, где козы, пасущиеся на скальных уступах, забредают иной раз на дерновые крыши низеньких домишек. Где все выражаются по-простому, где старики помнят его маленьким. Где когда-то он, двухлетний мальчик, едва умеющий ходить без поддержки, уже отчаянно лупил какой-то легонькой палочкой по сверкающему клинку, который ему с улыбкой подставлял кто-то из мужчин – может, отец, может, Рагнар или Эрнольв, а может, и еще кто-то из дружины, неважно. Где встречная девушка никак не может оказаться гостьей из Иного мира. По крайней мере, случаев таких еще не было…
– Нет, я не хочу становиться женой Брикрена, – со вздохом сказала Элит. – Но я должна спасти мою землю и мою мать. Если не найдется другого выхода, то я должна буду помочь Брикрену, чтобы он помог мне. Но если его рана так тяжела, что он до сих пор не оправился…
– Да, кстати! Мы с ним были ранены в один день, но я уже вот! – Торвард развел руки, словно показывая свою вернувшуюся мощь. – Семь раз сегодня вытянул! – не удержавшись, похвастался он, хотя Элит едва ли поняла, о чем это. – А его на носилках привезли! Что-то я пока не вижу достойного противника для Красного Короля Холмов!
– А я, кажется, вижу… – прошептала Элит.
– Что?
Не расслышав, Торвард наклонился к ней. Элит обхватила его за шею и припала к губам, Торвард сел на лежанку и обнял ее. Он не мог разрешить ее трудности, но если девушка не против такого утешения, то он всегда готов был ей его предложить.
Риг Брикрен Биле Буада прибыл в бруг Айлестар через два дня. Его везли по реке, но приходилось часто делать остановки и выносить раненого на берег, чтобы он отдохнул. В бруг его тоже доставили на носилках. Торвард встречал знатного гостя еще во дворе – имея целью не столько оказать честь тому, кто сейчас во всем от него зависел, но просто посмотреть на него при ясном свете дня.
Вид Брикрена говорил о том, что он и впрямь болен. Во время их первой встречи Торварду показалось, что ригу Снатхи где-то сорок с небольшим, но сейчас он выглядел на все пятьдесят. Его лицо с крупными чертами побледнело, морщины углубились, под глазами набухли мешки, в рыжеватых волосах блестела седина. Полулежа на носилках, он выглядел старой развалиной, и Торвард мельком отметил, что этот дряхлый пень в мужья Элит и в спасители Клионы никак не годится.
Сама Элит тоже спустилась из грианана и встретила гостя, сидя на королевском ложе рядом со своим дедом, движимая то ли любопытством, то ли желанием оказать честь тому, кто, возможно, ей еще пригодится. Может быть, его нынешний вид ее разочаровал – она ведь запомнила Брикрена цветущим, полным сил зрелым мужчиной, но она никак этого не показала, и лицо ее выражало невозмутимую приветливость.
Торвард беседовал с гостем, сидя на троне правителя Клионна. Сейчас, в красной шелковой рубахе, с тяжелыми золотыми браслетами на обеих руках, с заплетенными в две косы волосами, с мечом у пояса, он вполне соответствовал этому высокому месту. Брикрена с его носилками положили на пол перед троном, и тому хорошо были видны две гривны из толстого золотого прута на груди Торварда – прекрасно знакомые ригу Снатхи, ибо раньше эти украшения принадлежали его второму сыну Лойдиру. Узнав их, Брикрен отвел глаза. Торвард имел полное право предъявлять врагу доказательства своей удачи, а соблюдай фьялленландский конунг обычаи уладов, Брикрен увидел бы здесь не украшения, а головы своего сына и его побратимов – знаменитых «троих на цепи». Сама серебряная цепь с прикрепленными к ней тремя поясами лежала тут же, небрежно брошенная к подножию трона.
– Должно быть, очень весомая причина подвигла тебя пуститься в такой трудный путь, когда твое здоровье оставляет желать лучшего, – заметил Торвард после первых приветствий.
Он с любопытством рассматривал гостя, и по его невозмутимому, вполне дружелюбному лицу никто не заподозрил бы, что в последний раз перед этим они с собеседником пытались убить друг друга – и оба едва не преуспели в этом. Против Брикрена лично он ничего не имел, и, раз уж сейчас у них не было причин драться и бывший противник, напротив, искал мира, Торвард готов был отнестись к нему вполне по-дружески. Не забывая, однако, плодами своих побед указать нынешнее соотношение сил.
– Да, весомая причина погнала меня в путь, и ты узнаешь о ней, – ответил риг Снатхи. Видно было, что лежать беспомощным больным перед недавним врагом для него тяжело и унизительно и что он с трудом сохраняет спокойствие. – Узнаешь, поскольку это касается тебя. Приходится мне просить тебя… Без твоей помощи мне уже не бывать здоровым.
– Но что такое? Я не лекарь, а у вас на Зеленых островах умельцев полным-полно. Я тоже был ранен и даже чуть не умер, но меня вылечила твоя дочь Тейне-Де. Которую, кстати, я за пять кумалов серебром верну тебе такой же чистой и непорочной, какой она родилась на свет. Ну, если кто до меня постарался, то за это я не в ответе… – пробормотал Торвард и сделал Хавгану уже привычный тому знак, что это переводить не надо. – Я сейчас же велю привести ее. – И он кивнул Сёльви, у которого хранился ключ от погреба. – Эта сведущая в лечении дева быстро поставит тебя на ноги. Ведь у тебя ранена нога, я так понял?
Торвард посмотрел на бедро Брикрена, где виднелась повязка со свежим кровавым пятном.
– Да, – кивнул тот. – Я буду рад увидеть мою единственную дочь, особенно если радость мою не омрачит позор от утраты ее чистоты. Но и ее искусство, и мудрость всех лекарей и колдунов уладских не поможет мне.
– Перелом есть? Кости повреждены? Видел я переломы, где кости наружу торчали. Если кровь загниет, тогда, конечно… Но ты бы уже умер за это время. – Торвард опять махнул Хавгану, чтобы не переводил. – Но я вроде помню, как ударил, – кость я бы тогда и своим стальным не сломал, не то что той бронзовой ковырялкой. Самое большее, мышцы разрубил – так зажило бы давно.
