– Эй, приятель, – позвал я, – а если я захочу служить лансанскому королю?
– Я этого не решаю, – не глядя на меня, сказал эльф. – Полковник Доронэль распорядится твоей жизнью, саграморец.
– Я не саграморец! – запротестовал я. – Я родом из… Лох-Несса.
– Ты был с саграморцами. Значит, ты сражался на их стороне.
– Черта с два! Меня обязали присоединиться к их армии.
– Это неважно. Смирись со своей судьбой и будь мужественен.
– Я…
Аггид противно зашипел и придвинулся ко мне, стуча длинными когтями по деревянному настилу. Я понял, что лучше помолчать. И подождать, чем это все закончится. Я вообще-то ненавижу любое ожидание, а уж такое… Аггид обнюхал меня, фыркнул, выпустив из ноздри зеленую соплю, и попятился в угол платформы.
Уж не знаю, сколько прошло времени. Берег Марены превратился в огромное кладбище. Тела убитых покрыли весь берег от одного края леса до другого. Я видел во всех жутких подробностях, как лансанские солдаты и присоединившиеся к ним эльфы кордами и бердышами добивают раненых и обдирают трупы, снимая с них доспехи, одежду и украшения. Несколько человек со смехом топтали саграморский штандарт с коронованным медведем – гербом герцога Альбано, а потом кинжалами разрезали его на куски. У некоторых солдат на пиках и алебардах были отрезанные у павших головы: страшные, окровавленные, вывалянные в песке, с полузакрытыми глазами. Мародеры начали грабить саграморский лагерь, и я отчетливо мог слышать крики победителей, женские вопли и испуганное мычание скота.
– Правильно говорят, не доводит пьянство до добра, – пробормотал я. – Вот она, господа саграморцы, ваша ночная гулянка…
– Valeed, aun rid! – внезапно кто-то громко и пронзительно прокричал снизу. – Faolla vagte at nu faeken Sagramer spar.
Черноглазый эльф протянул руку и дернул за толстую лиану рядом с собой. Помост вздрогнул и ухнул вниз с такой скоростью, что у меня появилось неприятное чувство падения, будто в самолете, когда он попадает в воздушную яму. Импровизированный лифт опустился на большую кучу наваленных под деревом веток, аггид, пыхтя и пуская слюни, сполз с помоста и заковылял по зеленой травке. Эльф рывком поднял меня на ноги и потащил за собой.
Я увидел большую группу эльфов, с ног до головы облаченных в камуфляж и вооруженных большими луками, глефами и длинными мечами. Когда мы подошли ближе, один из эльфов скинул капюшон, и я увидел, что это молодая женщина с темно-рыжей пышной шевелюрой и огромными карими глазищами. На обоих рукавах ее пятнистого комбинезона красовались искусно вышитые серебряные драконы.
– Человек, у которого был Ллоинар, – сказала эльфийка. Голос у нее был приятный, звонкий, но смотрела она на меня без всякой симпатии. – Ну что же, давай побеседуем. Ведь если тебя убить сейчас, ты уже ничего не расскажешь.
Глава двадцать четвертая
Эльфийская легенда
Хотел зарегиться эльфом, да по ошибке кликнул орка…
Рыжеволосая эльфийка оказалась полковником Офаэ Фаоллой Доронэль, командиром специального полка «Эйхаэн». Не скажу, что меня это удивило. По ее приказу мне развязали руки, а потом велели следовать за полковником. Мы шли довольно долго по лесу, и я с удивлением обнаружил, что здесь полно вооруженных эльфов. Странно, почему такая древняя и благородная раса приняла в этой войне сторону короля Жефруа. И что в этом случае делали в Саграморе те два эльфа, которые сделали такие отличные подарки мне и Хатчу?
В конце концов, следуя за захватившими меня эльфами, я попал в их лагерь. И здесь, впервые за весь день, испытал настоящее счастье – я увидел Хатча.
– Леха! – Хатч вскочил, чтобы бежать мне навстречу, но какой-то ретивый эльф преградил ему дорогу и наставил на менестреля свою глефу, так что Хатч вынужден был остановиться. – Леха, мы живы! Ура, Леха!
– Живы и в плену, – крикнул я ему. – Ну ничего, попробуем выпутаться.
– Иди быстрее, саграморец, – скомандовал один из конвоировавших меня эльфов.
Меня привели к палатке полковника Фаоллы и завели внутрь. Фаолла сбросила с плеча зачехленный лук, колчан со стрелами. Два эльфа встали по бокам от меня, наверное, на случай моего возможного нехорошего поведения. Фаолла что-то сказала третьему солдату, и он вышел из палатки.
– Я бы хотел поговорить с менестрелем, – сказал я, понимая, что должен хоть что-то говорить.
– Терпение, саграморец. Всему свое время.
– Я не саграморец.
– Вижу. Но зову тебя так, поскольку не знаю, откуда ты родом. – Фаолла взяла со столика кубок, сделала из него глоток. – Я чувствую, что ты Нанхайду, как и твой друг-менестрель. Только поэтому ты до сих пор жив.
– Почему вы воюете на стороне Лансана?
– Сейчас придет Финнваир, он все тебе объяснит лучше меня.
– Кто такой Финнваир?
– Faermellen. Тот, который знает сокрытое.
– Волшебник?
– Можно и так сказать.
– Странно, что эльфийским полком командует женщина, – сказал я, глядя на Фаоллу.
– Что же в этом странного? Или в твоей стране женщины – всего лишь прислужницы в доме мужа, варящие для него еду и плодящие ему детей?
– Нет. У нас женщины даже в космос летают. И в правительстве работают.
– Тогда зачем ты спрашиваешь? Считаешь, что эльфы, древнейшая и безупречная раса, глупее и примитивнее вас, потомков обезьян?
– Насчет обезьян вопрос спорный. А насчет безупречности… – Я понял, что должен сказать это вне зависимости от последствий. – Я видел сегодня, как эльфы из «Эйхаэн» добивали раненых. Не самый гуманный поступок. И уж точно недостойный безупречной расы, как вы себя называете.
– Слушай, ты, моралист с совестью крысы и мозгом клопа! – взорвалась Фаолла. – Пытаешься говорить о вещах, о которых не имеешь ни малейшего представления. Вступаешься за убийц и грабителей, потому что одной с ними крови. Ты не видел, что в прошлый Мидиваэрн армия Саграмора натворила в Олеррехонде, моем родном поселении. Триста сорок пять моих земляков были загнаны в сарай и сожжены заживо. Среди них были грудные младенцы и беременные женщины. Многих эльфиек саграморские солдаты перед этим изнасиловали. Я буду мстить саграморцам за это преступление, пока моя рука держит меч и пока мои глаза видят врага. Так что заткнись и подумай лучше о своей судьбе, жалкий лох. И не зли меня, если не хочешь немедленно расстаться с жизнью.
Появление эльфа по имени Финнваир избавило меня от необходимости что-то ответить разгневанной эльфийке. И слава богу. Все равно сказать толком мне было нечего, разве только посочувствовать. Но вряд ли Фаолла восприняла бы мое сочувствие за чистую монету.
– Так вот он какой, человек с мечом Ллоинар, – сказал Финнваир, разглядывая меня. Он был много старше остальных эльфов, совершенно седой, и вместо камуфлированной формы «Эйхаэн» носил расшитую затейливыми узорами белую мантию. – Нанхайду. Фаолла, я благодарен тебе, что ты его не убила. И менестреля тоже.
