Пир был горой. Близнецы не пожалели своих лучших фейерверков и конфетти. К тому же все сладости на столе были с сюрпризами (на этот раз, веселыми и безопасными), и невозможно было угадать, что найдешь в каждой из них. Все помещение было украшено к празднику, во всем доме имелись аж три новогодних елки, в гостиной стояла самая большая. После того, как было съедено второе блюдо, освободили место для танцев, и вечер стал еще веселее и приятнее, атмосфера была просто великолепной.
Во время четвертого танца шрам Гарри внезапно взорвался адской болью. Он тихо застонал и уронил голову Джинни на плечо. Он тут же увела его в кухню и решительно усадила на стул.
— В чем дело, Гарри?
— Ничего, идем танцевать!
— Ты бледный, как смерть! И не ври мне, пожалуйста, — она смочила салфетку водой в раковине и протянула ее Гарри. — Теперь легче?
— Да, спасибо.
— Что ты намерен делать?
— О чем ты?
— Не притворяйся. Ты прекрасно знаешь, о чем речь, ты ведь уже говорил об этом.
— Джинни, это ведь уже не первый приступ, ничего страшного.
— Не говори глупостей! Иди сейчас же и поговори с ним!
— С кем?
— Еще раз: не притворяйся! Ты знаешь, кого я имею в виду. Это чрезвычайно важно и становится все опаснее для тебя. Да ты и сам все это понимаешь. И я тоже с нетерпением жду, когда все это закончится… интересно, правда, чем.
— Знаешь, Джинни…, пожалуй, я пойду, но… сегодня ведь Рождество. Нельзя же так просто заявиться!
— Тогда мы сейчас идем в Косой переулок в темпе вальса и раздобудем там что‑нибудь, это не проблема.
— Что? — Гарри пребывал в полнейшем ступоре. — Ты идешь со мной?
— Да, и ты ничего не сможешь поделать с этим, ты жутко выглядишь!
— Джинни, но ведь в этом нет никакой необходимости! — попытался возразить Гарри, но тут дверь распахнулась, и на пороге появилась Луна, обмотанная мишурой и излучающая оптимизм.
— О, Гарри, Джинни… я извиняюсь! — она хихикнула: под действием огненного виски ее манера поведения стала еще более своеобразной.
Гарри пришел в себя и быстрым шагом направился к двери.
— Что я такого сказала? — удивленно пролепетала Луна.
— Ничего, — утешила ее Джинни, — пойди, пожалуйста, к гостям… скажи, что мы с Гарри придем через часок… или больше.
— Что мне сказать, если они станут расспрашивать?
— Что‑нибудь, — Джинни похлопала ее по плечу, выбежала в коридор и, сорвав с вешалки свое зимнее пальто, покинула дом. Она даже опередила Гарри, который присоединился к ней секундой позже.
— Знаешь, это все‑таки плохая идея, — сказал он нерешительно, когда они уже находились в Косом переулке и спешили к первому магазину.
— Почему же? — Джинни спрятала раскрасневшееся лицо в шарф и проницательно спросила: — Не представляешь, что бы это могло быть?
— Как всегда, в точку! — Гарри помедлил у входа. — Что, если я его просто поздравлю? … Нет, серьезно, Джин, я не жадный на деньги, но… я, правда, не знаю!
— Ты думаешь, он часто получает подарки? — сощурилась Джинни. — Я не думаю.
— Я тоже, — вынужден был признать Гарри, — но мне не по себе, когда я думаю о… процессе.
— Тогда не думай об этом, — Джинни пожала плечами, взялась за дверную ручку, но вдруг остановилась и повернулась к Гарри: — Ответь на главный вопрос: ты хочешь это сделать?
— Да, — Гарри чувствовал, что говорит правду, и ему стало легче. Лицо Джинни просветлело.
— Тогда предоставь это мне и парься исключительно насчет процесса. И то не слишком.
— ОК.
Джинни вошла в магазин, и Гарри только теперь заметил, что раньше этого магазина тут не было. Он с большим трудом мог предположить, на чем специализировался последний, так много разнообразных товаров было выставлено в витринах: предметы антиквариата и совсем новые вещи, среди них — музыкальные инструменты и книги, атрибуты для особо сложных магических действий и зелий, стенные часы и оружие всех веков и эпох. Гарри восторгался витриной и старался больше ни о чем не думать. В лавке было столько вещей, что он не мог видеть Джинни. Возможно, она торговалась с продавцом, что, впрочем, было на нее совершенно не похоже. Гарри уже начал опасаться, что ноги у него окоченеют, а сгущающаяся темнота заставляла его еще больше нервничать.
Тут дверь магазина открылась, и Джинни со счастливым видом протянула ему сверток средник размеров, который он осторожно ощупал пальцами.
— Не бойся, — рассмеялась она, — достань его!
— А что это?
— Если он знает в этом деле толк, ему понравится.
— Понравится? Разве ему может что‑то понравиться?
— Гарри, ты злой.
— Нет, я констатирую факт. Ты просто его не видела…, когда он на меня смотрит или разговаривает со мной… Но я это сделаю!
— Ради него? — Джинни слегка напряглась. Гарри посмотрел ей в глаза и удивился. Это действительно имело для нее значение или она просто хотела его поддержать?
— Да, — ответил он, наконец, — и ради себя. Я должен прояснить ситуацию.
Гарри сунул руку в сверток и достал оттуда древний кинжал в ножнах. Ничего примечательного в нем не было, но Гарри сразу понял, что держит в руках весьма ценную вещь. Он так и не смог определить, из какого дерева была сделана рукоять, но оно было очень прочным и, вероятно, в Британии больше не встречалось. Рукоять была покрыта простой резьбой и была теплой на ощупь. Удивившись этому теплу, Гарри провел пальцем по лезвию. Он пожалел об этом в следующий же миг: на коже появился глубокий порез, потом появилась резкая боль. Гарри вложил оружие обратно в ножны и завернул их.
— Осторожнее, — озабоченно сказала Джинни.
— Ничего, заживет. Скажи лучше, разве ты в этом что‑то понимаешь?
— Нет, — Джинни подняла брови. — Зато я знаю продавца, вот он понимает в этом, даже сделал для меня скидку. Я пыталась отказаться, но…
— Джинни, сколько это стоит?
— Вообще‑то, это от нас обоих, так и передай, — хладнокровно ответила Джинни. — И не задавай глупых вопросов. Если говорить начистоту, он бесценен. Ему больше тысячи лет.
Гарри понял, что таким образом ничего не достигнет, и решил потихоньку выплатить ей эти деньги незаметно. Кинжал был, несомненно, магическим: от него исходили необъяснимое тепло и огромная мощь. Гарри бросал на сверток задумчивые взгляды, пока они вдвоем искали камин, чтобы попасть в Хогсмид (у Аберфорта они теперь имели привилегию постоянно пользоваться его камином).
В Хогсмиде шел снег, а замок Хогвартс был почти полностью белым. Гарри поспешно поздравил Аберфорта и направился в замок. Джинни пожелала ему удачи и осталась ждать в «Кабаньей голове». По старой привычке Гарри воспользовался подземным ходом через «Сладкое королевство», этот путь и в самом деле был намного короче, и уже начал спускаться в подземелья, когда вспомнил, что Снейп официально числился в бегах и жил в Выручай–Комнате. Гарри выругался при мысли о седьмом этаже и вздрогнул, услышав, что его кто‑то зовет.
