Вскоре принесли напитки, и первое время за столом царило молчание, после столь длительного путешествия изысканные коктейли казались особо ароматными и вкусными. К тому же можно было пить то один то другой, чередовать и сравнивать вкус. А когда принесли горячее, исходящее паром кушанье, Априус ощутил тихие постукивающие молоточки в голове — знак того, что кто-то из его былых патрульных стражей, ищет разговора. Это означало, что есть новости, которые ему, Русу, необходимо знать, а значит нужно отправляться в Гиль-Эстэль, которая все равно остается их совместным домом. И ни потому, что дело срочное, а потому что пора собирать слухи, ведь в каждом слухе есть доля правды, а это неведомый кто-то слишком уж наследил в разных мирах, своей подготовкой к чему-то. Вопрос к чему?
Они неспешно ели, разговаривая на отвлеченные темы, словно ненароком оттягивая момент расставания. Априус посмотрел на каждого из новообретенных друзей, и решил пока повременить с раскрытием своей персоны, сказав лишь только:
— Друзья, хотел вот переговорить с вами, о вашем приобщении к некому тайному обществу гм… чародеев, но возникли неотложные дела. Поэтому с этим придется повременить, а так как у вас троих сейчас есть занятие, и вы в Андориносе не задержитесь, перенесем этот разговор на позже. Я сам вас найду, как только разберусь с делами, но это случится не так быстро, как бы хотелось. Если что крайне неотложное случится — поспрашивайте обо мне в оружейных лавках портового города, меня там неплохо знают и весточку передадут.
— А как же Черный Лес? — Взволновано поинтересовалась Дейдра — он ведь все еще опасен.
— Он всегда таким будет — спокойно ответил Априус — нужно научится соседствовать с рукавом Источника порождающего Тьму. А каким будет это соседство, зависит от того, кто заявит права на владение, этой обширной территорией. У вас есть шанс.
— Мы его не упустим — улыбнулся Проныра — можешь быть спокоен. Я сейчас провожу Кэфента с Дейдрой в свою «нору» а сам сразу отправлюсь на животноводческий рынок, подберу новых поселенцев для леса. Вот только денег маловато…
— Об этом не беспокойся. Найдешь там Заура, скажешь, что от меня, он договорится, с соседями по поводу отсрочки оплаты. И возьми с собой больше фруктов, съедите на досуге, а косточки по территории леса, разбросайте, прикопав слегка. Земля еще влажная, должны прорасти.
Стук молоточков в висках стал более настойчивым, И Априус поднялся из-за стола, вынул из кошеля несколько серебряных монет, бросил их на стол, и, поманив свою зверокоманду, в прощании склонил голову.
— Прошу меня простить, но нам пора. До встречи друзья. И еще Проныра вам же надо будет чем-то питаться первое время, потому вот тебе «скатка» береги как зеницу ока, теперь и такая большая редкость.
Он подхватил Рунина, усадил на плечо, и быстрыми шагами направился к выходу. Куатар и ящер, тут же последовали за ним. Выйдя из харчевни, они быстро пробежали по улице, завернули в ближайшую подворотню, и, замерев на несколько секунд, словно растаяли в воздухе.
…Гиль-Эстэль встретила их непривычной тишиной, Крепость, конечно, не была мертвой, но жизнь в ней весьма поутихла. Взявшего на себя обязанности домоправителя, Охтара, они увидели скучающим на берегу озера, что для гнома было несколько странно. Некогда великий король наугримов, сидел на берегу и бросал уткам и лебедям куски пресного хлеба. Рядом с ним сидел огромный пес, по кличке Гард, и наблюдал за бросками гнома, выпрашивая очередную порцию и для себя. Сам он был из помета Трезора, и соответственно представлял собой породу церберов, но только без той, щенячьей радости, которая всегда присутствовала в его предке. Одна его голова тут же повернулась в сторону новоприбывших, чуткие ноздри провели опознание, и пес остался сидеть на месте.
Априус ощутил некую горечь — Трезор рванул бы к ним со всех ног, оглашая окрестности громовым лаем, и всячески выказывая свою признательность, да только нет его любимого песика уже давно. Трезор пал в Ангабаре, порубежном мире Сектора, приняв неравный бой с небезызвестными косматыми «рогачами» которые пытались просочиться в этот мир, используя свои хитрые лазы и тропы.
Обнаруживший их Богар, сразу возвестил тревогу, и попытался выжать тварей за пределы мира, самостоятельно, но не тут-то было. Явившийся по зову своего патрульного Эсгалдирн, не успел и глазом моргнуть, как постаревший Трезор, вдруг проявил неслыханную прыть, и рванул к ватаге, странных копытных тварей, едва их заметил.
Ворвавшись в гущу косматых «демонов» он не щадя себя принялся методично выводить их из строя, используя зубы и когти… Пес нашел возможность закончить свою жизнь, как истинный боец, а не сдохнуть от старости, дожидаясь когда начнут отниматься лапы. И Априус его не остановил, и не вмешался, понимая, что тот не простит. С обливающимся кровью сердцем, и тяжелым комом в горле, смотрел, как рвут на части его любимца, а тот в упоении боем даже не замечает этого, отправляя обратно в Лоно, одно его порождение за другим. Но едва бездыханное тело любимого пса, накрыла масса озверевших «рогачей» Априус больше не сдерживался — выжег там все так, что земля еще долгие годы будет опалена в том месте…
Эти воспоминания, пробудили и остальные, и они словно вода, прорвавшаяся в брешь плотины, хлынули в голову, да так, что Эсгалдирна передернуло. Прошедшие столетия не были тихими, помимо всего прочего, они запомнились бесчисленными схватками, унесшими с собой друзей и товарищей. Ведь эта козлоногая навала ни смотря, ни на что, распространялась, по мирам Сферы. Пусть не равномерно, в пределах Сектора ее удавалось вовремя нейтрализовать. Но как теперь стало ясно, методы распространения этих «рогачей» были весьма разнообразны — ведь орудовали они и в Междумирии, каким-то образом, изменяя его структуру, поэтому в подобных местах, начинали давать сбои привычные Заклятия, а потоки Силы искривлялись и истончались.
Пошла уже совсем скрытая игра, законы магии и те претерпели очередные изменения. Чары, плелись многоуровневыми, с многочисленными слоями защиты, ловушками, и западнями, рассчитывались так, чтобы применивший их деятель, оставался неведомым как можно дольше. Про то, что начало твориться в мирах, Априус вообще вспоминать долго не хотел — там вовсю лилась жертвенная кровь, и изучалась некромантия, магия стала грязной, если можно так выразиться. От той первозданной, что помнил он, ничего уже и не осталось, потому что поменялось направление применения чар. Но осуждать за это смертных колдунов и шаманов он не мог — надо, же им как-то бороться, со свалившимися на голову опасностями.
