– Это я, я виноват! – говорил тот. – Я мог же помочь и Карри, и Рэйчу. А я… оказался трусом и растеряхой. А они… теперь…
– Ори, ты ничем не смог бы ему помочь. Более того, случись с тобой чего – сейчас нас было бы трое, а не четверо. И, поверь, твоя помощь нам очень пригодится. Ни Карри, ни Рэйча не вернуть. Но мы в долгу перед ними, перед их памятью…
– Может, Рэйч живой?
– О нет. К сожалению, эта тварь что-то впрыскивает в свои жертвы. У меня две версии: это либо яд, что вряд ли, – Вларт вздрогнул, вспомнив хруст гусениц, – либо он превратил Рэйча в своего раба вместо того злополучного старикана, – и это, увы, скорее всего.
Орион вздрогнул.
* * *
Давно уснул наплакавшийся Ори, небо на востоке посветлело, и уже можно было рассмотреть облака, а Вларт все еще думал, как пробраться в святилище жуков.
Когда пробудились Йори и Орион, Вларт отправил их искать дикий виноград или лианы, объяснил Марку, что нужно делать, и уснул.
К тому времени, как он проснулся, метров сто сплетенной из лиан веревки уже было готово. Йори и Марк перетряхнули содержимое седельных сумок и, отобрав самое нужное, сделали два маленьких сверточка. До вечера они пришивали к мягким заплечным сумкам ремни, по примеру Орионова, как он называл, «рюкзака». Наконец, все было готово и можно было выступать. Самое тяжелое и необходимое – воду, – как и раньше, в кожаных бурдюках нес Суаткан.
Вларт первым полез в гору, у подножия которой находился их лагерь. Оставленные вещи они старательно спрятали между глыбами. Выследить их не должны. Тяжелый подъем, кое-где по отвесным скалам, занял всю ночь. Сорваться никто не хотел, и поэтому люди тщательно выбирали дорогу и не раз возвращались немного назад в поисках более проходимого участка.
С первыми лучами солнца идущий позади группы Вларт тяжело перевалился через гребень и с облегченным вздохом вытянулся на небольшом плато.
Острые зубцы расколотой взрывом горы опоясывали котловину с двух сторон, напоминая гигантские лепестки неведомого цветка, которые соединялись у основания узенькими перемычками. На одну из таких перемычек и поднимался маленький отряд.
Немного отдышавшись, капитан подполз к противоположному краю и осторожно глянул вниз. У Вларта захватило дух.
От мощного взрыва образовался громадный кратер, заполненный водой. В центре этого озера находился остров, почти полностью лишенный растительности. Только в самом центре росло несколько странных деревьев. Листьями и формой они напоминали клен, только вот ствол был необычного янтарного цвета. В тех местах, где кора отвалилась, голые участки отливали темно-красным, сами же листья цветом напоминали кроны густого леса на подступах к храму, только если листва тех деревьев отливала белым, то эти были серебристо-синими. По краям листья горели таким же янтарным цветом, как и ствол.
Между низенькими «кленами» виднелось небольшое шарообразное строение, выбитое из голубовато-белого камня и установленное на высокой ярко-красной колонне. В самом центре каменного шара виднелось какое-то маленькое светящееся облачко. Оно неравномерно пульсировало и меняло цвет.
Вларт смотрел на сияющее облачко. Ему было так хорошо, как никогда в жизни. Моряк чувствовал одновременно нежность и любовь матери, гордость отца, радость своей первой победы и тепло огня в дождливую ночь, покой безбрежной степи под лучами закатного солнца, а еще любовь и преданность друзей, ласку и понимание любимой – и еще много чувств, для которых в языке людей порой не хватает слов, охватили капитана. Ох, как же не хотелось ему отводить взгляд от светящейся точки внутри островка…
Вокруг озера узкая береговая полоса была выбита ногами жуков до скалы, а сами обрывистые склоны окружавших озеро гор больше напоминали осиные соты. Скалы были сплошь изрезаны ходами. Всюду чернели проемы, свисали лестницы и веревки. Кое-где в устьях штреков виднелись головы людей.
Присмотревшись повнимательнее, Вларт заметил уже знакомые когтистые щупальца вместо рук. Содрогнувшись, он откатился подальше от края.
Орион и Йори, по очереди, так же осторожно, как и Вларт, осмотрели озеро и скалы вокруг.
Солнце уже вовсю освещало вершины, а в котловине еще лежали сумрачные тени ночи. Внезапно со стороны входа в котловину послышался шум. Вларт выглянул – к пещерам подходила огромная толпа нелюдей. Среди них капитан заметил Рэйча. Он так же шипел и размахивал руками с извивающимися вдоль них мерзкими отростками, как и остальные жители штреков.
Высмотрев все, что требовалось, капитан повернулся к остальным.
– Нам придется просидеть здесь несколько дней, вычисляя распорядок дня этих паразитов и их привычки. Я предлагаю спуститься вниз и попробовать выкрасть источник того сияния, что вы видели. Это и есть зерно жизни. За ним я и пришел.
– Тогда ты дежуришь первым.
С этими словами Марк повернулся спиной к медленно встающему из-за гор солнцу и через несколько минут уже крепко спал. Четыре дня путешественники изучали распорядок дня в городе чудовищ, прежде чем решились осуществить задуманное.
Им довелось увидеть великий сбор жуков, когда весь берег был черен от стоявших вплотную друг к другу насекомых. Они издавали какие-то ритмичные, похожие на шепот, звуки, и в такт этому шепоту из озера появлялись деревья. Они тянулись все выше и выше, пока не вырастали в половину высоты окрестных гор.
Гладкие и такие же желтые, как у деревьев на острове, стволы имели на конце вместо веток громадные бутоны. Огненно-рыжие по краям лепестки к центру становились пурпурными и пульсировали в такт с меняющим цвет и яркость светящимся облачком на острове.
Вся котловина была залита переливами всевозможных оттенков. Даже яркий солнечный свет казался блеклым по сравнению со сиянием, истекающим от бутонов, и яркой маленькой звездочки на острове.
Вытянувшиеся вверх бутоны какое-то время стояли прямо, а затем стволы под ними изгибались, и цветки опускались прямо на спины жуков. Едва нижние лепестки касались коричневых панцирей, как бутоны с тихим шелестом раскрывались, и на головы насекомых потоком выливался ароматный нектар – густой, похожий на сироп, источающий запах свежести и меда.
Жуки начинали жадно хватать этот сироп челюстями, а напившись, кружили на месте или валились как подкошенные на землю. Действие этого цветочного нектара очень напоминало опьянение от человеческого вина.
Когда жуки неподвижно застывали, к озеру выползали несколько нелюдей и, выбрав из толпы самого крупного насекомого, разрывали его на куски и уносили в пещеры.
