Стемнело, когда пришла пора собираться. Демонстративно оставив тряпку на земле, Мэроу принялся поправлять плащ. В то время как оставшаяся ребятня разносила новость: кваха нельзя так просто отпускать! Квах должен быть доволен! Если квах не будет доволен — жди беды! И тому подобное. Женщины и мужчины делали круглые глаза, тихий перестук голосов наполнил площадь. Некоторые всё же решались подойти к кваху и заговорить с ним, толпа редела, а кучка медных монет росла на тряпке. Очутилось там и несколько кукурузных лепёшек, один сухарь и ломоть яблочного пирога, пара сырых и варёных картофелин. Жена мясника, справившаяся с охватившим её волнением, вынесла несколько варёных яиц. Она, наверно вынесла бы и живую курицу в придачу, но тут Мэроу поспешил заверить, что щедрость её не знает границ, и Данка успокоилась, довольно вернувшись в дом.
Последней на площади осталась согбенная старушка.
— Ква-ах, — растягивая слова, он протянула сухую руку к Мэроу и схватила его за рукав, не дав отступить. — Ква-ах, с-а-амое главное — бок болит не-ету мочи. Та-ак бо-олит, что… ох. — Старушка схватилась за многострадальный бок и принялась страдальчески восклицать:
— Это т-олько ты поможешь. Это то-олько тебе под силу. Я давно жи-и-иву. Давно стра-адаю. Мене и засыпать бо-ольно и про-осыпаться, а я о-одна, некому по-омочь, защи-и-тить… — С этими словами старушка, такая древняя, что под кожей были видны кости, а лицо потонуло в прорезавших его морщинах, накрыла своими ладонями ладонь Мэроу и когда убрала руки, Мэроу увидел медяк в своих.
Некоторое время они стояли молча. Мэроу перевёл удивлённый взгляд с монеты на старческое лицо, в слабом небесном свете видны были тусклые глаза. На какой-то миг они встретились взглядами и лицо кваха тут же помрачнело.
Он подошёл к своей тряпке, поднял её и вернулся к старушке.
— Я бы хотел помочь, очень, — тихо вымолвил Мэроу голосом, лишённым всего того, что так умело использовал квах. Его руки вновь взяли тонкие руки старухи и вернули ей монету вместе с ещё несколькими такими же медяками.
Старческие глаза обратились на склонённое над ней лицо, выискивая там мрачные глаза кваха. Недоумение и обида отразилось на морщинистом лице. Когда Мэроу потянулся к тряпке, где ещё лежала и еда, медленные шаркающие шаги дали ему понять, что поздно уже что-либо говорить. Тогда он тихо вздохнул, так, будто опасался, что его могут услышать. Он поднял лицо и посмотрел в небо, но не увидел там ничего кроме беспрерывной тёмной глади.
Прикрытый пеленой густых сумерек холмистый край встретил Мэроу, когда он покинул деревню через главные ворота. Шёл он медленно, не торопясь и вяло, всматриваясь в окружающий мир.
— Хорошо ты их там, — услышав чужой грубый голос, Мэроу быстро обернулся.
В шагах пятнадцати от него стоял незнакомец с рыночной площади, весь закутанный в длинный плащ, доходивший чуть ли не до пят. В подкрадывающейся темноте глаза казались двумя чёрными провалами. Даже не видя губ, было ясно, что незнакомец усмехается. Длинные тонкие руки вынырнули из-под плаща, и сошлись на груди. Сделав ещё несколько шагов, незнакомец замер, выжидающе смотря на мальчишку, так здорово вытрясшего деньги из этих простофиль.
— Великий квах. — Злобный и довольный смех прошёлся по коже Мэроу как скрежет металла. — Великий квах! Подумать только, так славно заработать, ничего не делая. Ты, парень, молодец. Мы тут уже две недели шатаемся, а такого зрелища ещё не видели. Ты смотри как быстро и ведь ничего вытрусил, на меру наберётся, так здесь пройтись по деревенькам, в пару городков забрести и ничего будет, и жить можно. А? Дело ведь говорю? Ты смотри, великий квах! — Грубый смех вырвался из груди незнакомца и напомнил Мэроу лай собаки. — При этих словах незнакомец довольно сплюнул. Несколько мгновений он смотрел в сторону своего плевка, а уже после перевёл взгляд на кваха или кем он там себя называл. — Да ты не боис, я же тебе дело предложить хочу. Мы тут с ребятами тебя и примем, и в обиду никому не дадим. — Слова он проговаривал быстро и грубо, не так, как здешние жители. Отчего Мэроу заключил, что родом стоящий перед ним будет из других земель.
Посылая одно за другим ругательство в темноту, незнакомец то и дело описывал тупость местного населения, называя их в лучшем случае ленивыми свиньями.
— Дело говорю, туман меня возьми, если вру.
После чего он замолчал, ожидая ответа.
— У меня свои дела, — коротко ответил Мэроу, оборачиваясь чтобы уйти и забывая посматривать за спину.
Незнакомец выругался, после чего поспешно двинулся вслед за Мэроу, теперь его речь звучала жёстче:
— Лучше с нами. Без нас плохо. Кто без нас — тому и смерти глас.
— Нет. — Ожидая нападения, Мэроу остановился. Теперь незнакомец стоял возле него со сдвинутыми бровями и кривой ухмылкой.
— Я тебе дело предлагаю! — прокричал он.
— Я уже отказался, — вкрадчиво проговорил Мэроу.
Незнакомец на некоторое время опешил, наблюдая, как спокойствие на лице юнца тут же сменилось сдерживаемой злостью.
— С нами работать будешь, — предпринял последнюю попытку тот, в груди от тупости юнца поднималась ярость. — Чего доброго и золотишка перепадёт! — Последний довод, казалось бы, должен был переубедить мальчишку, однако тот лишь усмехнулся и сверкнул глазами с явным намерением поскорее уйти.
Сделав быстрое движение вперёд, и схватив Мэроу за остатки рукава, незнакомец выхватил кинжал. На поясе у него сверкало как минимум три ножа, раздобытые где-то метательные звёзды и метательные ножи. Скрученная длинная верёвка, и Мэроу нисколько б не удивился, если бы в подходящий момент вынырнуло скрытое оружие. Отступив на несколько шагов и незаметно вытащив свой кинжал, Мэроу приготовился к нападению.
— А глазки то поменялись, — довольно присвистнул чужак и стал проверять остроту кинжала на пальце, то любуясь тонким лезвием, то поглядывая на Мэроу. — Я говорю — иди со мной и будет тебе и серебро, серебра насобираем, может и золото перепадёт. Мы знаем где купцов искать, и домики у них богатые.
— Да? — Мэроу заинтересованно подбоченился, как будто прикидывая где больше выгоды. В то время как чужак лишь подозрительно прищурился не купившись на уловку. В провалах глаз высветился холодный металл, в то время как кожа на лице натянулась от всё возрастающей ярости. И тут молнией он кинулся вперёд, сделал Мэроу подножку и повалил того на землю, придавив коленом горло. — Вот что я тебе скажу, слушай внимательно. Я тебе дело предложил, хорошее дело. Я не часто предлагаю кому — либо те соглашаются, либо прощаются с жизнью. Уяснил?
