и Эгона, учитывая недовольство жителей?
Когда я покосилась на двух служителей, Фран вышел вперёд и представил тех Рихту и старостам.
— Это Ахим и Эгон, служители, которые останутся с вами на зиму и будут представлять главу храма.
После его слов Ахим и Эгон скрестили руки перед грудью и слегка присели, в то время как лица Рихта и остальных напряглись. Ахим и Эгон для них были не просто служителями, а учителями, действующими по моему приказу. Учитывая, что будущее Хассе сейчас, по сути, оказалось в руках этих двоих, Рихт и старосты начали нервничать.
— Рихт, пожалуйста, проводите нас в их комнату. Как видите, у моих служителей много багажа, и я хотела бы взглянуть, в каких условиях им предстоит здесь жить.
— Как пожелаете. Пожалуйста следуйте за мной.
Рихт дал указание одному из деревенских старост, и тот тут же поспешил вперёд, чтобы сообщить о нас остальным. После этого Рихт провёл нас в дом для зимовки, и мы направились в комнату, где должны были остановиться Ахим и Эгон. За мной следовали Фран и два служителя, несущие ящики, а позади нас шли Юстокс и рыцари сопровождения.
Когда мы оказались внутри, весь шум и перешёптывания сразу же стихли, но я ощущала на себе взгляды людей. Поднявшись по скрипучей лестнице в жилую зону, я заметила лица детей, выглядывающих из-за углов или из-за приоткрытых дверей. Встретившись с ними взглядом, я улыбнулась, вот только дети тут же испугались и спрятались. Похоже, они сильно боялись меня.
Ну, в целом, их реакция была вполне нормальна, поскольку дворян следовало бояться, вот только у меня возникло ощущение, что местные мальчишки, украдкой смотря на меня, пытались таким образом продемонстрировать свою храбрость. Это немного беспокоило…
Некоторые двери, мимо которых мы проходили, были открыты достаточно широко, чтобы за ними можно было рассмотреть комнаты, размер которых оказался разным и, кажется, часть отводилась отдельным семьям. В некоторых помещениях размером с классные комнаты на полу лежало с десяток соломенных матрасов для живущих там людей. Другие же оказались меньшего размера, но там стояли кровати. Эти комнаты напомнили мне о моём старом доме в нижнем городе. Точнее, о том, каким он был, прежде чем мы стали его тщательно убирать.
— Они будут жить вот здесь, — сказал Рихт, остановившись перед комнатой, рассчитанной на двоих. — Я распорядился подготовить комнату, ближайшую к моему кабинету. При желании здесь они могут свести контакт с другими жителями к минимуму.
Рихт провёл меня внутрь. Учитывая, что там оказались две отдельные кровати, я могла сделать вывод, что он не поскупился на комнату для моих служителей.
Фран, Ахим и Эгон поставили ящики на пол, после чего огляделись и поморщились.
— Прошу прощения, но не могли бы вы сказать, где находятся колодец и принадлежности для уборки, чтобы мы могли привести комнату в порядок? — спросил Фран.
Служители знали лишь храм и приют, где принято убираться ежедневно. Полагаю, что для них такая грязь в комнате была невыносимой, и я могла их понять. В конце концов, после того, как я очнулась в моём старом доме в нижнем городе, первое, что я сделала, поднявшись на ноги после лихорадки — это устроила уборку.
Один из старост, округлив глаза, поспешил спросить у находящейся поблизости женщины, где можно найти что-нибудь, чтобы убраться. Я тихо вздохнула и сказала:
— Ахим, Эгон, всё в порядке, если вы хотите навести порядок в комнате, чтобы вам было комфортно в ней жить. Но, пожалуйста, не навязывайте порядки храма всем остальным. Всё-таки здесь не храм.
Ахим, Эгон и Фран приоткрыли рты, словно желая что-то сказать, но передумали, увидев, что староста вернулся с тем, о чём его просили.
— Мы поняли.
Возможно, будет лучше, если снабдить их собственными принадлежностями.
— Ахим, Эгон, почему бы вам завтра не принести всё необходимое для уборки из монастыря? Если вам нужно что-то ещё, пожалуйста, сообщите Франу.
— Госпожа Розмайн, мы благодарны вам за заботу.
Судя по всему, Ахим и Эгон решили смириться и пока оставить комнату такой, как есть, а уже утром заняться тщательной уборкой. Было довольно забавно наблюдать, как они с серьёзным видом обсуждали, понадобится ли им ещё таз, чтобы помыться, учитывая, что вряд ли здесь имелось всё необходимое даже для стирки одежды.
— Рихт, всё ли готово к проведению церемоний?
— Да, госпожа Розмайн. Пожалуйста, следуйте за нами в большой зал.
* * *
Потолок зала дома для зимовки был намного ниже, чем у залов в замке. Кажется, этот зал часто использовался для проведения празднеств, поскольку на стенах и на полу я заметила множество пятен от масла или, может быть, сока. Мало того, что зал оказался грязным, так и пахло там странно. И всё же чувствовалось, что жители очень старались, пытаясь отмыть грязь. Поскольку раньше праздник урожая всегда проводили на улице, горожане явно не ожидали, что священница и сборщик налогов посетят зал в доме для зимовки. Пусть я и могла закрыть глаза на грязь, но вот на лице Экхарта отчётливо читалось недовольство.
В зале подготовили сцену, на которой, как и в прошлом году, я стояла у алтаря в сопровождении Юстокса, Франа и моего эскорта. Если забыть о том, что церемонии проходили в помещении, то ничего не изменилось. Я пригласила на сцену детей, которым предстояло пройти крещение, прочитала им историю о богах из книжки с картинками, а затем благословила. Схожим образом прошли церемония совершеннолетия и свадебная церемония. Вот только никто из тех, кто достиг переломного момента в жизни, не выглядел счастливым. Да и атмосфера в зале была гнетущей.
По окончании церемоний я пригласила на сцену Ахима и Эгона, чтобы представить их.
— Жители Хассе, в этом году вам пришлось упорно трудиться, поскольку город лишился благословения. И чтобы окончательно убедиться в том, что в Хассе не тлеют угли восстания, герцог попросил меня проследить за домом для зимовки. С этой целью я решила послать сюда двух служителей. Их зовут Ахим и Эгон. Они здесь для того, чтобы наблюдать за
