широкие дыры рыбацкой сети. Кто-то подвесил всё это добро на ветке и неподалёку разжёг костёр. Кримп отчётливо услышал треск горящего дерева, а ещё мужское пение. Такое невнятное, сумбурное, грубоватое, а главное, оно становилось всё ближе.
Внезапно сетка упала на землю и распахнулась. Речная живность тут же задёргалась, подскакивая с бока на бок. Кримп съёжился, пряча мордочку от хлыстающих рыбьих хвостов.
— Ух ты! Кто это тут? — громкий голос раздался совсем близко. После чего неизвестный мужчина стал шарить по сетке, расталкивая рыбу по углам.
Почувствовав горячие прикосновения человеческих рук, кримп испуганно сиганул прочь из сети. Сердце кроля забилось быстрее раза в три, а лапки то и дело пружинили, отправляя мохнатое тельце в очередной прыжок.
— Ого! Шустрый какой! Куда ж ты, маленький? — прогремел голос мужчины и сразу наступила темнота.
В панике кримп продолжал скакать из стороны в сторону, не сразу поняв, что его накрыли плотной тряпицей. Незнакомец ловко спеленал кроля. Да так, что снаружи торчала только мордочка.
— Симпатяга, — мужчина крепко держал кримпа, продолжая разглядывать зверька. — Не бойся ты так, а то сердце от страха лопнет.
Даже сквозь тряпку кроль почувствовал жар человеческих рук. Отчего-то желание бежать исчезло и навалилась внезапная слабость.
— Замёрз, малыш? Как же такой кроха в реку свалился? Недотёпа, смотри как вымок. Сиди смирно, я тебя вытру как следует и просушу, — слова незнакомца баюкали, а руки уверенно и быстро вытирали тряпкой кроличье тельце. Кримпу хотелось вырваться и сбежать. Вот только силы закончились.
— Гляди-ка у тебя тут бирка питомца. Сейчас активируем её и узнаем, как тебя звать, кто хозяин, где живёт… — мужчина потянул за ремешок на шее кримпа и сразу разочарованно выдохнул. — Оу! Не узнаем. Бирка деактивирована и данные о тебе уже стёрты. Хм… значит вот как ты в реку попал. Хозяин утопил. Да-а, не повезло тебе с ним.
Он снова принялся дёргать за ремешок на шее кроля, видимо, стараясь получше разглядеть его. Вот только попытки оказались тщетными. Тогда мужчина взял нож и попросту перерезал ремешок.
— О! Да тут отметина есть. Похоже на подпись: «Клея» или «Клем». Жаль она уже ослабла, вот-вот исчезнет, — теперь он спокойно вертел в руке бирку кримпа, разглядывая со всех сторон. — Возможно, там было написано «Собственность Клея». Тогда «Клей» — это твой живодёр-хозяин. Что скажешь? А вдруг там написана твоя кличка? Клем? Клем, Клем, Клем! Нет? Тогда Клея? Клея, Клея, Клея…
«Клем? Клея?» — оба слова показались кримпу знакомыми, но сердце отзывалось на них по-разному. От первого оно сжималось и болело, а от второго билось быстрее, питая тело гневом. Поэтому он сперва замер, в задумчивости глядя на говорящего с ним мужчину, а после невольно заёрзал и чуть не пискнул. Настолько тревожно и странно почувствовал себя от многократного «Клея-Клея».
— Значит Клея, — мужчина по-своему понял поведение кроля и, радостно хохотнув, продолжил болтать без умолку. — Выходит, ты у нас не малыш, а малышка. Тогда мне нужно извиниться за свою бесцеремонность и пообещать в дальнейшем быть более обходительным с юной дамой…
Кримп сам не заметил, как пригрелся в руках странноватого незнакомца и задремал. Сквозь сон он едва слышал тихое ровное постукивание. Что это было, кроль не задумывался. Слишком много на него свалилось за сегодня. А вчера… Вчера не существовало, как и всей предыдущей жизни.
'На затылок кримпа надавили. Да так сильно, что нос практически уткнулся в пол.
— Гадина, даже не вздумай голову поднять! — пронзил слух резкий женский голос. — Не смей портить настроение своей кислой рожей! Вот же повезло убогой возродиться в «Ночь Имперской Печати».
Кримп почувствовал себя крайне странно. В его мордочку лезли светлые кудряшки, а тело стянула неудобная шуршащая ткань. Давление на затылок ослабло и кримп смог увидеть перед собой кисть руки с разбитыми костяшками пальцев. Массивный каблук туфли опустился на них и заёрзал, словно стараясь раздавить. Боль тут же пронзила сознание кримпа. С его губ сорвался сдавленный стон.
— А толку-то? Ты посмотри на неё. Кожа, да кости. О психонергии вообще молчу, — ответил кому-то хрипловатый мужской голос. — Зря только из склепа вынесли и в семью взяли. Пять лет кормили и всё без толку! Теперь уже поздно избавляться. По-тихому не получится, а шум… Шум нам не нужен.
Каблук перестал терзать и без того разбитые пальцы «гадины», в сознании которой оказался кримп. Лапку, вернее руку жгло от нестерпимой боли. Перед глазами пошли круги, а в ушах то и дело неприятно позванивало.
— Зачем избавляться? Посмотри, что Совет Раснаса прислал для неё, — женский голос смягчился. В нём заиграли нотки радости. — Кримп высшей категории. Не какая-то штамповка. Ручная работа. Изумительно, правда?
— Да, с таким любой сможет пробудить наследие прошлой жизни, — согласился мужчина.
— Или поглотить чужое. Мм? — женщина заговорила в полголоса, почти шёпотом. — Пойду Бааль приведу. Они ведь с этой дрянью почти ровесницы. Кто знает, может мы случайно перепутали их в детстве. Ведь пятилетки так похожи между собой. Не отличить.
— Жаль наша Бааль не в тот день из кокона вылезла, поторопилась, — с грустью ответил мужчина, словно, не понимая намёков собеседницы.
— Хм. И что? — дерзко выдала она. — Кто поверит, что «это» воплощение Владыки? Самому-то не смешно⁉
— Хочешь сказать… — мужчина замолчал не договорив. Следом раздались три хлопка для призыва слуг. Кримп дрожал всем телом, боясь поднять голову и посмотреть на своих мучителей. Хотя успел сообразить, что находится в чужом сознании и на самом деле страдает не он. Но кто?
— Госпоже Клементии опять нездоровиться. Отведите её в комнату и позаботьтесь, чтобы она как следует отдохнула до самого ужина, — властно заговорила женщина. — И попросите юную госпожу Бааль навестить нас сразу после занятий
«Клементия?» — наконец, кримп понял в чьём сознании очутился. А следом посыпались догадки о собственной личности…'
Кримп поёжился от нахлынувших неприятных чувств. От обиды в горле застрял ком, а на глаза навернулись слёзы. Короткий сон оказался не в меру реалистичным, да и разум подсказывал, что увиденное — фрагмент воспоминаний.
«Видимо, я тот самый кримп, подаренный Советом Раснаса госпоже Клементии. Тогда почему хозяйкой стала Присцилла? Те люди продали меня? Подарили? Обменяли?» — мысли закружили в голове кримпа, тщетно пытаясь вытянуть ответы из заблокированной памяти.
— Очнулась, маленькая? — по голове кроля ласково прошлась широкая мужская ладонь. — Как чувствуешь себя? Хочешь пить?
«Глупый человек, как я отвечу?» — мысленно недоумевал кримп, ещё не привыкший к столь назойливому общению. Впрочем, другого обращения он и не помнил.
— Клея, Клеечка, иди сюда, маленькая, — мужчина присел
