— Спасибо за все, что ты для нас готовил, — сказал я в пространство.
Я не был уверен, что Ведьмак одобрил бы мое желание поблагодарить домового: он всегда старался не входить в слишком тесные отношения с «наемными помощниками».
Тем не менее я сразу понял, что домовой доволен, потому что, не успел я договорить, как из-под кухонного стола послышалось басовитое мурлыканье, такое громкое, что задребезжали горшки и сковородки. По большей части домовой был невидим, но время от времени принимал облик большого рыжего кота.
Я собрался с духом и заговорил снова, вовсе не уверенный, что сделает домовой, когда услышит мои слова.
— Прости, что разозлил тебя вчера вечером. Я просто делал свое дело. Это письмо тебя так расстроило?
Говорить домовой не умел, однако я не ждал словесного ответа. Я и вопрос-то задал по наитию, но чувствовал, что поступил правильно.
Внезапно из очага со свистом вырвался воздух и слегка запахло сажей. Потом оттуда вылетел клочок бумаги и упал на коврик перед очагом. Я поднял его. Края обгорели и крошились у меня в пальцах. Видимо, это было все, что осталось от вчерашнего письма.
На подпаленном клочке бумаги уцелело лишь несколько слов, и я не сразу сумел разобрать их.
Отдай то, что принадлежит мне, а иначе пожалеешь, что появился на свет.
Ты содрогнешься, когда…
Больше там ничего не было, но и этого хватило, чтобы понять: Морган угрожает моему учителю. Из-за чего весь сыр-бор? Ведьмак что-то отнял у Моргана? Что-то, по праву тому принадлежавшее? У меня в голове не укладывалось, чтобы Ведьмак мог что-либо украсть. Это совсем не похоже на него. Бессмыслица какая-то.
Мои раздумья прервал оклик Ведьмака:
— Хватит валандаться, парень! Что ты там застрял? Только бы время зря тратить, а у нас ведь каждая минута светлого времени на счету!
Я скомкал бумагу, бросил ее обратно в очаг, подхватил свой посох и побежал к двери. Алиса уже была снаружи, но Ведьмак стоял в дверном проеме с нашими дорожными мешками у ног и встретил меня таким взглядом, будто подозревал недоброе. Мы упаковали не так уж много вещей, но оба мешка предстояло нести мне.
К этому времени благодаря Ведьмаку у меня уже имелся собственный походный мешок, хотя пока заполнить его было особенно нечем. Серебряная цепь, которую подарила мне мама, трутница — прощальный подарок папы, мои записные книжки, немного одежды — вот и все. Некоторые носки были штопаны-перештопаны, зато Ведьмак купил мне зимнюю куртку из овчины, и я надел ее под плащ. Был у меня и собственный посох — новенький, учитель сам вырезал его из рябины, которая очень хороша против большинства ведьм.
И что бы там Ведьмак ни говорил про Алису, на одежду ей он не поскупился. На ней тоже было новое зимнее пальто, черное, шерстяное, доходящее почти до щиколоток и с капюшоном — чтобы уши не мерзли.
Самого Ведьмака холод, похоже, не сильно беспокоил, и он был все в том же плаще с капюшоном, в каком ходил весной и летом. В последние месяцы его здоровье слегка пошатнулось, но сейчас он вроде бы поправился и выглядел таким же крепким, как прежде.
Он запер за нами дверь и быстро зашагал, щурясь от зимнего солнца. Я подхватил оба мешка и двинулся следом, Алиса за мной.
— Кстати, парень, — бросил Ведьмак через плечо, — по дороге мы заскочим на ферму твоего отца. Он должен мне десять последних гиней за твое обучение!
Я очень грустил, покидая Чипенден. Мне все больше нравились дом и сады, и огорчала мысль о расставании с Алисой. Но зато я смогу увидеться с мамой и папой. Сердце в моей груди радостно затрепетало, я почувствовал прилив сил. Впереди меня ждал родной дом!
Мы шли на юг, а я все время оглядывался на холмы. Я провел много времени так близко к облакам, что некоторые холмы воспринимал как старых друзей. В особенности Клин Парлик, самый ближний к летнему дому Ведьмака. Однако к концу второго дня пути эти высокие, хорошо знакомые холмы превратились всего лишь в лиловую полосу у горизонта, и я радовался, что на мне новая куртка. Ночь мы провели, дрожа от холода в сарае без крыши, и, хотя ветер унялся и светило скупое зимнее солнце, казалось, будто с каждым часом становится все холоднее.
Наконец мы добрались до моего дома, и с каждым шагом желание увидеть родных овладевало мной все сильнее. Я очень волновался из-за отца. В прошлый мой визит он серьезно разболелся; шансов на выздоровление почти не было. Он собирался отойти от дел и передать ферму моему старшему брату, Джеку, с приходом зимы, однако из-за болезни это случилось раньше. Ведьмак сказал, что мы зайдем «на ферму моего отца», но на самом деле она ему больше не принадлежала.
Внезапно внизу я разглядел сарай и знакомый дом, из трубы которого поднимался дым. Пестрая мозаика полей вокруг и голые деревья смотрелись по-зимнему уныло, и мне страстно захотелось погреться у кухонного очага.
Учитель остановился в конце тропинки.
— Ну, парень, не думаю, что твой брат и его жена обрадуются при виде нас. Не стоит обижаться на них — то, чем занимаются ведьмаки, часто не по душе людям. Иди туда один и забери мои деньги, а мы с девочкой подождем здесь. Уверен, ты будешь рад повидаться с родными, но даю тебе не больше часа. Ты-то там будешь в тепле, а нам предстоит трястись от холода!
Он был прав: моему брату Джеку и его жене не нравились все эти ведьмацкие дела. Они не раз предупреждали меня, чтобы я их в дом не нес. Так что я оставил Ведьмака с Алисой и побежал по тропе к ферме. Когда я открывал ворота, собаки залаяли и из-за угла сарая вышел Джек. После того как я стал учеником Ведьмака, мы с ним не очень-то ладили, однако сейчас он вроде даже обрадовался мне и широко улыбнулся.
— Рад видеть тебя, Том. — Он похлопал меня по плечу.
— Я тебя тоже, Джек. Как там папа?
Улыбка на лице брата угасла.
— Нельзя сказать, чтобы лучше, чем когда ты в последний раз был здесь. Некоторые дни вроде бы ничего, но по утрам он так кашляет и захлебывается мокротой, что потом едва может отдышаться. Прямо сердце разрывается слушать все это. Мы и рады бы помочь ему, но не в наших это силах.
Я грустно покачал головой.
— Бедный папа. А я вот перебираюсь на зиму на юг, и Ведьмак прислал меня за деньгами, которые папа остался ему должен. Так что погостить у вас не могу, хотя очень хочется. Учитель ждет меня в конце вон той тропы. Я должен вернуться через час.
Об Алисе я не сказал ни слова. Джек знал, что она племянница ведьмы, и не жаловал ее. Я не хотел, чтобы они снова сцепились.
Брат бросил взгляд на тропу, после чего осмотрел меня сверху донизу.
