– Я, это, не хотел, – выдавил из себя Соловей-разбойник, – само так вышло.
– Само? Вот сейчас и пойдешь к воронам объяснять про это 'само', – прошипел я, пытаясь под маской раздражения скрыть собственные обалдение и замешательство. Дальше нашему разговору помешало громкое карканье, раздавшееся из-за ворот, а потом сквозь металлические прутья протиснулся и сам ворон, который шел по земле, стыдливо прикрывая крыльями копчик, где напрочь отсутствовал хвост. Подойдя к нам, он зыркнул на меня своим желтым глазом, а потом резко подлетел и тюкнул Соловья клювом в глаз.
– Это тебе за хвост, – прокаркал ворон, возвращаясь обратно на землю. – Еще и в лесу увижу – вовек не отстираешься.
Выполнив задуманное и высказавшись, ворон с довольным видом и ковыляющей походкой ушел куда-то вглубь замка. М-да, а ведь стопроцентно нажалуется Яге, а та уже и не слезет с шеи, пока не выполню нечто злодейское. Блин, придется в срочном порядке с богатырем разбираться. Так я сразу двух зайцев убью – и перед бабкой отчитаюсь, и Соловью помогу, выполнив обещание.
– Ладно, пошли за лодкой, – сказал я своему подельнику. – Надо дело доделывать.
Лодку унесло аж в глубину сада, что раскинулся сразу за внутренним двором замка. Как только не порвало ее на суках – ума не приложу. На этот раз Соловей дул бережно, контролируя процесс. Как только лодка приобрела нужную твердость, я выдернул тростинку и закрыл клапан.
– Все, можешь идти отдыхать, – сказал я Соловью-разбойнику. – Завтра пойдем с твоим богатырем разбираться. Когда, говоришь, он приходит?
– Не мой он, – обиженно засопел разбойников. – А приходит он перед вечерней зорькой, когда еще все хорошо видно, но начинает солнышко опускаться за небосвод.
– Ну, не мой же, – весело отозвался я, щелчком пальцев заставляя следовать за собою лодку. – До завтра.
– До завтра, – грустно попрощался Соловей, думая о том, что еще один вечер придется терпеть общество развеселого богатыря.
– Врагу не сдается наш гордый Варяг,
Пощады некто не желает!
Все вымпелы реют и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая,
Готовятся к бою орудия в ряд,
На солнце зловеще сверкая.
Конечно, с орудиями я немного загнул. Из всего опасного у меня были только пара удочек из орешника с лесой из конского волоса. Последние надергали из хвостов лошадей домовые по моему указанию. Крючки заказал у своего кузнеца – карлы подгорного, прибившегося к замку во время правления предыдущего Кощея. Зато наживка была самая разная. Начиная от червей, накопанных мелкой домашней нечистью, и заканчивая жмыхом и распаренными зернами. Да и лодка совсем не походила на легендарный крейсер.
Я собирался устроить себе самую замечательную рыбалку на реке Смородина, что протекала неподалеку. Неподалеку, это километрах в десяти, но мне было только в охоточку пройтись по земле под солнышком, чтобы размяться. А то каменные стены, мрачные подземелья и прочая зловещая атрибутика вконец достали.
Добравшись до речки, я с наслаждением расстегнул кафтан из черного бархата и шелка, чтобы немного остыть. Мне, по своей злодейской сущности, полагалось быть во всем черном, так что бархат, шелк и кожа на одеждах были непременно черного цвета. От кожаных одеяний я наотрез отказался. Вот еще, по такой жаре ходить в такой толстой и малодышащей сбруе, причем напоминая участника ролевых игр определенного толка.
Скинув кафтан на бережок, разувшись и закатав штанины до колен, я кинул лодку в воду и прыгнул в нее следом. Уже в полете я успел заметить, что одним бортом лодка уперлась в расщепленную корягу, острые края которой зацепились за резину лодки.
– Вот блин, – успел произнести я в тот момент, когда ноги коснулись дна посудины, и деревяшка проткнула толстый материал. С той стороны ударил огромный фонтан воды, мое надувное средство развернуло боком, а потом лодка перевернулась, не забыв накрыть меня сверху.
' А мы подводники, мы силачи', – успели промелькнуть слова шутейской песенки, услышанной как-то по телевизору во время просмотра юмористической программы. Вода резво и с готовностью хлынула мне в нос и рот, заставив кашлять и отплевываться, что под водой мог нормально сделать разве что, Гудини.
Сдувшаяся лодка, накрывшая меня сверху, сковывала движения и мешала выбраться на поверхность. Грудь стало распирать от нехватки воздуха.
– Бурлибл, буль-буль, – вытолкнул я из себя несколько пузырей и остаток кислорода. На несколько секунд мне показалось, что вот-вот и я вернусь обратно к себе домой, к ребятам возле речки, девчонкам-сокурсницам, но ничего не вышло. Дурацкое кольцо не желало терять свое приобретение в моем лице. Начав опасаться, что мое бессмертие может оказаться липовым, я активировал левитацию. И немедленно пробкой вылетел из речки, по пути собрав на себя лодку.
Поднявшись метров на десять в воздух, я стал плавно спускаться вниз. За все время так и не сумел нормально овладеть таким полезным свойством, вся моя левитация сводилась к прыжкам ввысь и возвращением обратно. Вот так я и скакал по лесу, подлетая до верхушек деревьев и падая обратно. Вся лесная нечисть и чисть в такие моменты пряталась по берлогам и норам, рассчитывая на то, что, окончательно сбрендивший, Кощей попрыгает и отойдет, оставив их в покое.
Мой прыжок из воды оказался крайне неудачным. Мало того, что не долетел до берега, так еще и приземлился на его самом краешке, среди ила и прочего мусора, что прибивает течением к бережкам. Все это, а также фонтан грязи не замедлило подняться в воздух, потревоженное моим падением. С тоскою я успел подумать, что законы Ньютона еще никто не отменял, даже в сказочном мире, прежде чем все упало на меня. В довершении всего, через миг на меня спланировала лодка, повалив в воду и превратив окончательно в чушку.
– Да что же это за невезение такое, – в сердцах выкрикнул я и ударил разрядом молнии по воде, выпуская пар. На мое счастье, меня не задело. Но метрах в двадцати от берега из воды выскочил с диким криком мужик в зеленой одежде из тины и водорослей, с таким же колером шевелюры и бороды. Весь его волосяной покров стоял дыбом, а промеж пальцев проскакивали искорки разрядов.
– Кощей!!!! – закричал водяной, едва справляясь с заиканием после сильного разряда электротока, – Ты пошто тут безобразничаешь? Скучно стало пакостить среди людишек и теперь на нас перешел?
– А, Водяной, – лениво махнул я ему рукою, приветствуя собрата по злодейскому промыслу и мысленно краснея от досады и смущения, – привет, ты не ворчи, подумаешь, маленько тряхануло током, не убило же никого.
