К моему огромному удивлению, на следующий день ничего не изменилось. Сигизмор вел себя словно никакого покушения не было. В мою душу начали закрадываться подозрения. Никогда мне не встречалось такой бесстрашной жертвы. Он будто назло мне пер грудью на пулеметы. Но все же, кто я? Профессионал или не профессионал? Раз подписался, то работу надо выполнять. Рано или поздно этот Матросов должен поскользнуться на обледеневшем краю окопа и оказаться на линии выстрела…
Через два дня я вновь занял удобную позицию в доме, стоявшем углом к тому, из которого я наблюдал за неудавшимся покушением. На этот раз пришлось серьезно переплатить. Эту квартиру Илья снял через третьи руки аж на целых два месяца. Собрав винтовку, я устроился около окна, и, поймав в перекрестие прицела дверь подъезда, принялся ждать.
Памятуя уроки Ясира Арафата, никогда два раза не ночевавшего в одном и том же месте, Илье пришлось за эти дни стать лучшим другом бабулек, распределявших на вокзалах гостей Северной Пальмиры. Я старался не показываться лишний раз. Конспирация превыше всего…
Одно радовало. Все трое погибших до меня киллеров исчезали именно после первого неудавшегося покушения, не сумев совершить вторую попытку. И осторожность была вознаграждена. Я все еще никуда не исчез, и мои миллионы были так близки.
Как только на пороге появился маг, я мгновенно нажал на курок, решив, что если тот и обладает столь впечатляющей чувствительностью к опасности, то в данном случае он просто не успеет среагировать. Он схватился за шею и рухнул на крыльцо. Пуля попала именно туда, куда я метил.
Я нажал на курок второй раз, но, к моему огромному изумлению, маг, которого я уже считал полумертвым, по-змеиному извернулся, и пуля угодила в асфальт. В следующую минуту, я почувствовал, что какая-то неумолимая сила тащит меня от окна. Сопротивляться этому давлению не было никакой возможности, и вскоре меня прижало к противоположной стене.
Так же внезапно давившая на меня тяжесть исчезла, и внезапно стало очень тихо. Я подполз к окну и, выглянув вниз, открыл от изумления рот. По двору постепенно расползалась кроваво-красная воронка смерча. Несмотря на бешеную скорость вращающегося столба, вокруг стояла тишина, словно все дома в округе вымерли. Не став ждать, пока стихийное бедствие доберется до машин, припаркованных по периметру двора, я быстро разобрал винтовку, уложил в футляр и вышел из квартиры. Слава Богу, в этих домах все еще сохранились старые питерские черные ходы.
Выход из дома, куда я ринулся, вел на другую сторону двора, прочь от воронки. Я быстро перебежал в расположенную рядом со входом арку и через несколько секунд выскочил в небольшой переулок, где стояла с включенным мотором наша машина.
– Стойте, молодой человек! – вдруг раздался громовой голос.
Я невольно обернулся и застыл от изумления на месте! В десяти метрах от меня стояла моя жертва. Сигизмор с трудом держался на ногах. Но он был жив, и его глаза горели яростью. И это было невероятно! Люди с пулевым разрывом яремной вены умирают на месте. Это знает каждый студент медучилища. Это травма, несовместимая с жизнью.
Я выхватил из кармана куртки пистолет, но не успел нажать на курок. Пистолет вырвало у меня из руки сильнейшим порывом ветра.
– Ты с кем вздумал состязаться, щенок? – прогремел маг. – Умри!
Он вскинул вверх правую руку, но я не стал ждать его дальнейших действий. Дернув плечом, я выхватил заточенные звездочки-сюрикэкы, закрепленные высоко на запястье, и метнул их в противника, совершенно не ожидавшего такого оборота.
Эти летающие бритвы одна за одной рубанули его по груди и по горлу, и маг рухнул на землю. Рядом со мной взвизгнули тормоза. Обернувшись, я увидел Илью, который раскрыв дверь, кричал мне, чтобы я садился. Я не ответил на его крики. С таким противником предстояло выполнить дурацкий обряд, известный в народе как «контрольный выстрел в голову». Я ненавидел этот способ, потому что для верности приходилось стоять близко и был риск случайно поиметь на одежде какие-нибудь микрофрагменты крови или мозгов.
Я подошел к Сигизмунду и выстрелил. Но за миг до того, как я нажал на курок, глаза мага неожиданно открылись, и он прошептал короткое слово на неизвестном мне языке.
Что-то толкнуло меня в грудь, и свет померк перед моими глазами. Я погрузился в абсолютную темноту. Воздух внезапно стал влажным и горячим.
Постепенно я почувствовал, как куда-то проваливаюсь. Уши заложило, а тишина вокруг меня наполнилась нечетким бормотанием и свистом. Мысли словно застыли.
Казалось, все это продолжалось бесконечно долго. Когда я, уже охваченный паникой от мысли, что это никогда не кончится, попытался повернуть застывший в моей руке пистолет в сторону собственной груди, закончив таким образом раз и навсегда затянувшийся слишком надолго момент между жизнью и смертью, что-то ударило меня в бок, и я потерял сознание.
Я лежал на зеленой траве, а со всех сторон меня обступали могучие деревья с раскидистыми кронами. Следом на меня обрушились звуки и запахи леса. Стрекотание насекомых, крики птиц, чуть сыроватый запах палой листвы… Непонятно от чего защемило сердце.
Детство я вместе с родителями провел в Академгородке в Новосибирске, и именно там полюбил лес. Но эти кущи сильно отличались от всего виденного мною раньше. Да и буйное царство зелени вокруг не походило на неброскую растительность средней полосы России. Судя по всему, в этом месте лето было в разгаре. А там, откуда я пришел, царила глухая осень. Где же это я?
Я с трудом сел и внимательно осмотрелся. Вокруг меня расстилалась затерянная в лесной глуши поляна. Воздух был влажным и жарким, и я в своей куртке моментально вспотел. Пришлось раздеться, оставив лишь рубашку и джинсы.
Внимательно ощупав свое тело и убедившись, что, за исключением нескольких синяков и царапин, особых повреждений нет, я попытался вспомнить произошедшие со мной события.
Сигизмор был мертв, я в этом не сомневался. Но, перед моей контрольной в голову, он что-то произнес. И вот теперь я здесь. Этот гад на самом деле обладал какими-то сверхъестественными способностями. Я решил провести ревизию того, что имел. Не густо. Разобранная снайперская винтовка без приклада плюс пятьдесят патронов. Оптический прицел. Пистолет с двумя обоймами. Пара сюрикэнов. Швейцарский нож. Две пачки сигарет, зажигалка, три пластинки «Стиморола» и портмоне с несколькими тысячами рублей и сотней долларов. Вот и все.
По крайней мере, имея оружие, от голода я не умру. В зажигалке бензина хватит месяца на два, так что и огнем я обеспечен. Все не так уж и плохо. Только вот надо бы определить, где я нахожусь. Но ничего, дождемся ночи, там будет видно. Мой отец учил меня ориентироваться по звездам, и я неплохо выучил его уроки.
