– О, Квикка, добрый мой друг, что мне теперь до этого? Пауки, лисы, дороги – пропади оно все пропадом! Она умерла, ушла навеки, разлучена со мной и духом, и телом! Лишь призрак ее со мной, но и он мимолетен, былое же не вернуть никогда! Понимаешь ли ты, что такое «никогда», глупый карлик? Ни-ког-да! – последнее слово он повторил по слогам, ударяя в такт кулаком по мраморным плитам. – Ох, горе… Вина мне.
– Нету, – отрезал карлик.
– Есть. Полный погреб. Вина мне! Я желаю…
– Нет, – рявкнул Квикка, сердито насупив клочковатые брови. Насколько старый прислужник обожал и побаивался своего хозяина трезвого, настолько же презирал его пьяного – со всей врожденной клуриканской истовостью. Правда, пьяным хозяин бывал нечасто: от силы два-три раза в столетие, но так, как нынче, не было, пожалуй, ни разу. Придя к решению, клурикане покрепче ухватился за палку своей метлы и решительно заявил: – А хоть бы и было, все одно не дам. Хватит вам накачиваться всякой дрянью.
– А я хочу, – упрямо замотал растрепанной головой Хозяин Башни. – И вообще, с какой стати ты со мной споришь? Ты вообще кто такой, а?! Вот превращу тебя во что-нибудь тихое… В жабу… В крысу! Нет, в…
– В каракатицу, – мрачно перебил карлик. – Уже дрожу. Лучше хотя бы раз в жизни послушайте старого Квикку. Сами знаете – в вашей Башне ничего случайно не происходит, стало быть, и расклад у тарока выпал неспроста, – в интонациях клурикане появилась тревожная озабоченность: – Вдруг это она, ну, подружка ваша, желает вам что-то сказать напоследок? Неужели вы и с места не двинетесь, чтобы исполнить последнюю просьбу бедной девушки? А она-то небось так на вас рассчитывала…
– Замолчишь ты или нет? – рявкнул молодой человек. – Я сказал и повторяю еще раз, первый и последний – я никуда отсюда не двинусь! Все, хватит, надоело! Тарок там или не тарок, а я точно знаю: мертвые не разговаривают с живыми, а Феруза мертва! Пусть они теперь делают в своем Шадизаре, что хотят, и обходятся без меня! Вина мне!
– Как бы не так! – клурикане выпрямился во весь свой крохотный рост и смачно сплюнул на розово-голубой мрамор пола. Собрав всю имевшуюся храбрость, Квикка совершил то, на что раньше никогда бы не отважился: сгреб сидевшего на полу Хозяина Башни за воротник рубашки и с неожиданной для столь маленького создания силой поволок к выходу из зала.
Будь пол не таким скользким, а человек не таким пьяным, трюк бы вряд ли удался. Но старый карлик не на шутку рассвирепел, понимая – господина нужно срочно спасать, пусть даже против его желания. Опешивший и растерявшийся владелец Башни-у-Моря не пытался вырваться, бессвязно грозя своему прислужнику жуткими карами. Скакавшие вслед за странной парой хорьки оглушительно верещали, сочтя происходящее новой увлекательной игрой.
Доволочив свою слабо упирающуюся ношу до лестницы, клурикане крякнул и решительно начал тяжкий спуск вниз. Вопли Хозяина Башни сменились с угрожающих на жалобные – ему не очень-то нравилось стукаться о каждую из ступенек винтовой лестницы. Однако старый коротышка был неумолим, отпустив жертву только перед загадочным проемом в обрамлении серебряной каймы.
– Я тебе… – бормотал человек, делая слабые попытки подняться на ноги. – Я тебя… в жабу…
– Нет уж, в каракатицу, как договорились, – буркнул Квикка, разворачивая господина и повелителя в нужном направлении, то есть головой к волшебным переливам синего, лилового и темно-пурпурного.
– Не делай этого! Квикка, я тебе еще припомню!..
– Как вернетесь, так сразу и припомните. А пока ступайте и разберитесь, что там к чему в вашем паршивом городке. Поосторожней там, да не пейте много, – карлик тяжко вздохнул и отвел руку для мощного толчка. – Раз, два… три!
– Не-ет!.. – отчаянно взвыл Хозяин Башни.
И канул в магический портал головой вперед, словно пловец, бросающийся в омут, утянув с собой одного из хорьков, вцепившегося коготками в штанину. За ними сомкнулась сине-фиолетовая гладь, заколыхалась, пошла кругами, в точности такими, какие расходятся по воде от упавшего камня, и вдруг застыла мертвым серебряным зеркалом.
Старый Квикка горестно посопел, пнул не в меру настырного хорька и поплелся заканчивать уборку.
Часть первая
В поисках утраченного
Город Шадизар, Замора.Конец лета 1264 года по основанию Аквилонии.
В это же самое время в славном городе Шадизаре, в большом и богато обставленном доме в самом конце улицы Изис, на выходящей в сад веранде сидел в любимом плетеном кресле Верховный Дознаватель Заморы и потягивал розовое вино со льдом, поджидая гостей. Гости опаздывали.
Черепичная крыша веранды укрывала от одуряющей летней жары, кхитайское кресло было удобным, а вино – вкусным. В маленьком садике журчал фонтан и пели птицы. Сладкие цветочные ароматы наполняли воздух. Но всех этих красот сидящий на веранде хозяин дома почти не замечал, постепенно наливаясь слабеньким вином и черной злостью.
На душе у Его светлости месьора Рекифеса Рендера скребли кошки. Большие и злые.
Во имя всех богов, древних и новых, думал он, что делает потомок старинного и гордого дворянского рода в сей смрадной луже, переполненной мерзавцами, жуликами и убийцами всех сортов и разновидностей? В этой ошибке Создателя, по чистому недоразумению получившей громкое звание города? В этом прогнившем болоте, пристанище ядовитых змей и скорпионов, норовящих исподтишка вцепиться тебе в задницу?
Проще говоря – что делаю я в Шадизаре, провались он на дно самой глубочайшей из преисподних!
Трижды проклятье! И зачем только правителям Немедийской империи некогда втемяшилась в голову блистательная идея расширить границы государства за счет никчемного клочка земли, где даже дурманные маки толком не растут? Ладно, расширили – нужно же утереть нос туранским соседям за грядой Кезанкийских гор и присмотреть за изрядным участком проходящей здесь Дороги Королей. Тут бы вовремя и остановиться, так ведь нет!
Найти бы того умника, коему пришла на ум свежая мысль – распутать скрутившийся за столетия узел темных шадизарских делишек. Взять к ногтю враждующие банды, шайки контрабандистов, торговцев лотосом и живым товаром. Истребить под корень проходимцев, чеканящих поддельную монету, изготовителей Больших королевских печатей, ничуть неотличимых от настоящих, и совершить уйму прочих дел, достойных упоминания в летописях.
Взглянуть бы в честные глазки чинуши, назвавшего единственным подходящим человеком для такого подвига некоего Рекифеса из рода Рендеров. И предать злобного интригана самой жуткой, самой мучительной… нет! Смерть – слишком легкое воздаяние за подобную гнусность! Есть наказание получше: назначить его Верховным Дознавателем, а заодно Лордом-Протектором Шадизара.
