ЛЕНЬКА. Н-да. Если честно, то обоих нисколечко не жалко.
ЖОРА. Конечно. Тем более, что одна из них постоянно делала аборты. А вторая родила ребенка, и выбросила его в помойку. Хорошо, бомжи подобрали и сдали в детский дом…
ЛЕНЬКА. Значит, не из-за них.
ЖОРА. Слушай, попроси своего дятла, а? Пусть ко мне слетает. Достали эти жучки-
червячки!
ЛЕНЬКА. Еще чего? Ему и моих хватает. Вон, нажрался и дрыхнет в дупле. А вдруг ему
покажется, что у тебя — вкуснее? Он тогда не вернется. И что я буду делать?
ЖОРА. Ох, и скотина же ты, Ленька! Двумя словами — еврейская морда!
ЛЕНЬКА. Когда появились армяне — евреи стали страдать от голода.
ЖОРА. Пошел ты!
* * *
Вечер того же дня
ЛЕНЬКА. Жора, а Жора! Отзовись!
ЖОРА. Чего тебе, жидяра?
ЛЕНЬКА. Ну что ты обижаешься? Слушай, мне не дает покоя мысль о твоем сроке.
Может, тебе припомнили того парнишку, которого ты в Афгане шлепнул?
ЖОРА. Вряд ли. Ему было лет шестнадцать-семнадцать. А это — по афганским меркам — достаточно взрослый и боеспособный воин. Сколько таких было? С расстояния
в триста-четыреста метров и не поймешь, какого возраста твой противник. А того, которого ты имеешь в виду, я ж не просто так убил. Он же тебе в спину выстрелил. Да и к убийству этот случай не имеет никакого отношения. На войне не убивают, а уничтожают врагов. Тем более, что если б я его тогда не пристрелил, он бы пристрелил меня, а тебя — добил.
ЛЕНЬКА. Ну, тогда я ничего во всем этом не понимаю…
ЖОРА. А я тебя, гада, два километра на себе тащил. Отстреливаясь, тащил… А ты
какого-то сраного дятла зажал. Вот ведь, правду говорят, что друзья познаются в беде…
ЛЕНЬКА. Да ладно тебе, ладно… Поговорю я с дятлом, как проснется.
* * *
На следующий день
ЛЕНЬКА. Жора, ты меня слышишь?
ЖОРА. Слышу.
ЛЕНЬКА. Как самочувствие?
ЖОРА. Прекрасно. Дятел очень помог. Спасибо.
ЛЕНЬКА. Пожалуйста. И где он?
ЖОРА. Так нажрался, что взлететь не смог. Заснул, сидя на ветке.
ЛЕНЬКА. Ты ж не забудь его назад отправить. У меня дупло удобное.
ЖОРА. У меня не хуже найдется.
ЛЕНЬКА. Но-но-но! Не балуй, Жорик!
ЖОРА. Чего, не балуй? Пусть у меня живет. А то ишь, — дятломонополист тут
выискался.
ЛЕНЬКА. Ну ты и сволочь!
ЖОРА. Надо же, еврея надули! Ха-ха-ха! Не бойся. Я шучу.
ЛЕНЬКА. Пошел ты, с такими шуточками!
* * *
На следующий день
ЖОРА. Ленька, ответь.
ЛЕНЬКА. Да.
ЖОРА. Дятел долетел?
ЛЕНЬКА. Долетел, падло. Ты его перекормил. Валяется в дупле, пускает газы и вылезать не хочет. Разве можно так делать?
ЖОРА. А я здесь причем? Что он, маленький, что ли? Можно подумать, я ему в глотку запихивал. Видимо, мои червяки действительно вкуснее.
ЛЕНЬКА. Ладно. Я хотел у тебя спросить. Не кажется ли тебе место, где мы растем,
странным?
ЖОРА. Нет. И чем же оно странное?
ЛЕНЬКА. Я торчу почти на опушке. Подо мной стоит деревянный щит. Знаешь, что на нем написано?
ЖОРА. Что?
ЛЕНЬКА. Читаю: «Куркуиловский национальный заповедник».
ЖОРА. Надо же. Интересно, а к какой национальности принадлежат жители этой самой Куркуиловки?
ЛЕНЬКА. Не ерничай. Лучше скажи, ты когда-нибудь что-либо слышал об этом
заповеднике?
ЖОРА. Нет. Но какое это имеет значение?
ЛЕНЬКА. А самое простое. В заповеднике вырубка леса запрещена.
ЖОРА. И что из этого следует?
ЛЕНЬКА. А то, что в обычном лесу деревья вырубаются. На дрова, например. Или, скажем, для производства досок. А в заповеднике — нет. Так что отсидка нам
гарантирована в полном объеме. Так бы срубил кто-нибудь…
ЖОРА. И что бы произошло?
ЛЕНЬКА. А бес его знает! Может, вернули б нас тогда в мир людей… В любом случае,
древесная жизнь закончилась бы. Наверное…
ЖОРА. Тихо! Кто-то идет сюда! Понизу!
Час спустя
ЖОРА. Ой, больно-то как!
ЛЕНЬКА. Что с тобой, Жорик?
ЖОРА. Гвоздь вбили, сволочи! Двухсотку!
ЛЕНЬКА. Кто?
ЖОРА. Да приперлась парочка молодых туристов. Повесили гамак. Один конец
зацепили за ветку соседней елки. А у меня снизу подходящей ветки не нашлось. Вот и вбили гвоздь, гады!
ЛЕНЬКА. Прогони их.
ЖОРА. Как?
ЛЕНЬКА. Тряхни ветвями и забросай шишками.
ЖОРА. Пробовал. Не получается. Шишки отваливаются сами по мере созревания.
ЛЕНЬКА. Ну, тогда сочувствую. И чем они сейчас занимаются?
ЖОРА. Он разжигает костер, а она раскладывает на бревне жратву. Вот сволочи! Ведь нельзя же в заповеднике жечь костры.
ЛЕНЬКА. В жизни много чего нельзя делать. Но ты же делал?
ЖОРА. Например?
ЛЕНЬКА. Ну, убил гогиного бригадира. Лошаком его звали.
ЖОРА. Как же можно было его не убить, если он своей машиной занял мое
парковочное место возле бильярдной?
ЛЕНЬКА. Да уж. Веская причина.
ЖОРА. А ты хочешь сказать, что убил некоего Стручка за дело?
ЛЕНЬКА. Конечно! Я, как порядочный, стоял в очереди за немецкой обувью. А эта гнида поимела наглость пролезть к кассе, распихивая всех локтями! Пришлось пристрелить его прямо у кассы. В итоге туфли не достались ни ему, ни мне. Покойникам они не нужны, а мне пришлось сматываться от милиции. До сих пор жалею. Хорошие туфли были…
ЖОРА. Понятно.
Еще через час
ЖОРА. Ленька!
ЛЕНЬКА. Что?
ЖОРА. Знаешь, чем они сейчас занимаются?
ЛЕНЬКА. Ну?
ЖОРА. Сексом.
ЛЕНЬКА. Чем, чем?
ЖОРА. Объясняю для тупорылых. Они совершают половой акт. По-простому –
сношаются, чпокаются, короче — любят друг друга плотским методом.
ЛЕНЬКА. А-а-а. И где?
ЖОРА. В гамаке.
ЛЕНЬКА. Они что — акробаты?
ЖОРА. Ха-ха. Да. Но они об этом не знали, пока не свалились. Теперь продолжают
упражняться на земле. Ого! Вот это дают! А ты, Ленька, помнишь хоть, как это делается?
ЛЕНЬКА. С трудом.
ЖОРА. А я вот, вспомнил. На наглядном, так сказать, пособии… Все, перестали. Теперь приводят себя в порядок. Он выбирает из ее волос сосновые иголки, а она –
вытаскивает шишки из его задницы. Идиллия…
ЛЕНЬКА. Слушай, Жорик, а как теперь будешь размножаться ты?
ЖОРА. Интересный вопрос. Шишками, наверное. А ты?
ЛЕНЬКА. По-моему, пухом. Хотя — точно не знаю.
ЖОРА. Ай, больно!
ЛЕНЬКА. Ну, что там опять приключилось?
