– Тогда и договоримся, – добавил он.
Киллер хлопнул Джерри по плечу.
– Мы тут собрались поиграть в Увечье, – пояснил он. – Хочу, чтобы ты был в моей команде.
Джерри постарался унять дрожь и сосущую пустоту в желудке.
– Идет, – сказал он и заметил оживление Киллера. – Впрочем, не будем загадывать, – добавил он.
Маркус и Тиг рассмеялись. Скорее всего игру в Увечье никто особенно не любил, кроме самого Киллера, но отказаться означало бы вычеркнуть себя из списка его друзей. По сравнению с игрой в Увечье охота на вепря казалась детской забавой.
– Иван? – обернулся Киллер. – Скажешь Виллу и Аку, что я отлучился.
Справишься с фехтованием, Свен? Да, Тиг, оставь мне парочку клыков.
Белозубая улыбка Тиглата сверкнула в середине самой большой и темной копны волос в Мере; обыкновенно из этих ниневийских джунглей виднелись только черные, как пулевые отверстия, глаза и крючковатый нос.
– Сам добудешь, – отозвался он.
Киллер расхохотался и снова повернулся к Джерри:
– Пошли!
– Тебе не надо зайти домой? – спросил Джерри. – Захватить что-нибудь?
Киллер отрицательно мотнул головой. Джерри мог бы уже и знать: при необходимости Киллер побреется и кинжалом, а за неимением зубной щетки либо позаимствует ее у Джерри, либо использует для этого веточку. Одежду он всегда носил походную, так что в любой момент был готов выступить налегке.
– А твоя жена? – хрипло спросил Маркус.
Киллер только пожал плечами.
– Кто-нибудь из вас скажет ей, – бросил он и шагнул к двери.
Прогулка по Мере обычно превращалась в ряд непрерывных встреч и бесед.
Почти все улицы представляли собой мощенные красным гранитом пешеходные дорожки с ненавязчиво расставленными тут и там в тени деревьев скамейками.
Дорожки извивались как заблагорассудится между домов, магазинчиков и уличных кафе, меж стен из того же гранита, или красного кирпича, или розового мрамора. Они сбегали вниз или поднимались вверх лесенками и всегда обещали обилие знакомых лиц – так горный поток выносит в долину бревна.
Хотя Киллер был почти на голову ниже Джерри, он развил убийственный темп, очевидно, демонстрируя, что с его лодыжкой все в порядке, так что все встречные, видя жезл в руке Джерри и пот, выступивший от боли на лице Киллера, ограничивались короткими приветствиями. Они кивали или улыбались Джерри, ухмылялись или хмурились на Киллера.
При ярком солнечном свете кудри Киллера приобрели темно-синий цвет полуночного неба.
Использовать его в качестве помощника, как оказалось, было все равно что использовать смерч для прочистки дымоходов. Он относительно пристойно вел себя у галантерейщиц и не мешал Джерри, получившему у изящной, словоохотливой мадам Чи комплект одежды среднего размера. Нет, Джерри он не мешал, он только зажал в углу помощницу мадам Чи, хрупкую хеттскую девушку с непроизносимым именем, и вогнал ее в краску, громогласно объявив, чем именно они с ней занимались три ночи назад, вытянув из нее в конце концов обещание повторить это по его возвращении.
Дальше путь их лежал по Ювелирной к конюшням у Восточных ворот. Киллер начал с того, что завербовал в свою Увечную команду кузнеца и двух конюхов, оставив конюшню бесхозной на несколько дней. С возмущением, выразившемся в потоке непечатных выражений, он отверг одного за другим предложенных старшим конюхом по имени Ват меринов под предлогом, что те уже сегодня утром перетрудились. Затем, не посоветовавшись с Джерри, потребовал, чтобы ему показали любимую гнедую кобылку Вата.
– Она уже занята, – поспешно заявил Ват.
Киллер только усмехнулся.
Ват оглянулся в тщетной надежде получить поддержку от своих помощников.
– Ты хоть следи за ней хорошенько, – буркнул он. Поговаривали, будто Киллер продержал его как-то раз под водой чуть ли не пятнадцать минут.
Киллер приказал, чтобы Реб-конюший вывел кобылу и осмотрел ее так же тщательно, как эксперт-искусствовед осматривает картину, приписываемую кисти Леонардо, – с зубов до кончика хвоста, с ушей до подков, закончив внимательным ощупыванием ног; походя он ощупал также ноги Реба. В конце концов он возгласил, что кобыла ничего и что он берет ее сейчас, а Реба потом, по возвращении. Реб ухмыльнулся так, будто ему оказали честь.
Вслед за этим Киллер озадачился выбором экипажа, проигнорировав предложение Джерри, доведя несчастного Вата до апоплексического удара и почти серьезно пытаясь убедить Джерри в том, что римская колесница вполне сойдет за телегу. В конце концов Джерри оставалось только прыгнуть на повозку, когда Киллер выезжал из конюшни под напутственные возгласы конюхов.
Всю дорогу по идущей вдоль городской стены улице прохожие шарахались у них из-под копыт. Следующей остановкой был Арсенал.
– Ты бери ружья, я разберусь с железом, – заявил Киллер. – Чего ждешь?
– Он искренне ненавидел огнестрельное оружие, что, впрочем, не мешало ему быть лучшим стрелком в Мере.
Джерри сидел в повозке, облокотясь на спинку и придерживая рукой шапку.
– Ты эксперт. Рядом с тобой я ощущаю себя зеленым новичком.
Киллер нахмурился и покачал головой:
– Это твоя война, дружище. Оракул ведь выбрал тебя. Кстати, знаешь почему?
– Наверное, мое столетие, – предположил Джерри. – А может, потому, что я говорю по-английски.
– Возможно, – кивнул Киллер, правя между двумя поспешно порскнувшими в стороны пожилыми леди. – Но знаешь, чего я хотел, когда приглашал тебя в спутники?
– Тебе нужен был человек, который говорит по-гречески?
– И это тоже, – согласился Киллер. – Но по большей части я приглашал тебя потому, что мне не хватало мозгов. Свен, Аку и другие, и я тоже, мы все простые, крепкие ребята. Ты – мыслитель. Ты читаешь книги. Ты общаешься с философами. Так что как знать, может. Оракулу на этот раз понадобились мозги? Еще раз спрашиваю: мы ничего не забыли?
Похвала Киллера, в любое другое время заставившая бы его загордиться, не вызвала у него радости по одной причине – погрузившись в самоанализ, прерываемый отчаянными скачками повозки, он и думать забыл о насущных нуждах вплоть до момента, когда их повозка, скрипнув, остановилась у дверей Арсенала.
– Вроде только оружие осталось, – ответил он.
Оружейник, ведавший огнестрельным оружием, принадлежал к тем немногим людям в Мере, кого Джерри не любил – устрашающий, загадочный, замкнутый человек откуда-то из будущего относительно родного времени Джерри. Он нахмурился, выслушав неопределенные распоряжения Оракула, и выдал Джерри два «ли-энфилда». По его словам, британская армия заполонила этими винтовками весь мир, так что кое-где ими пользовались больше ста лет – они подойдут почти для любого случая почти в любую эпоху. Не убежденный и не удовлетворенный, Джерри отнес оружие в повозку.
