Черноволосый встрепенулся, словно ворона на ветке, и направился к костру.
— Вечер, — хрипло прокаркал мужчина, присаживаясь в круг.
— Вечер, — Ронко подвинулся, чтобы пламя не мешало ему видеть собеседника, — Где пропадал?
— Как обычно… — Зигрид замолчал было, потом понял, что от него ждут продолжения, и добавил, — У первой телеги.
— А, так ты помогаешь расчищать завалы?
Зигрид кивнул.
— Ну, что ж, парень, мы тут опять рассказываем истории. Керо свою рассказал. Может, ты теперь?
— Да нечего рассказывать, — черноволосый нахохлился еще сильнее обычного.
— Нечего? Так не бывает. Ну, скажем, откуда ты, Зигрид?
— Это неважно, — все ответы подсевшего к костру человека были рублеными и короткими, а голос — хрипловатым и резким, словно мужчина не говорил, а каркал.
— А ты не слишком-то дружелюбен, да, парень? — тон Ронко стал угрожающим.
— Он из рыболюдов. Ведь так, приятель? — Керо остановил сержанта, пока тот еще не успел как следует разозлиться.
Зигрид перевел взгляд на Керо, какое-то время просто молча смотрел ему в глаза, а потом медленно произнес:
— Ты ошибся.
— Нет, не ошибся. У меня был знакомый из Серебряного залива. Вылитый ты — черные волосы, белая кожа. И акцент — хоть ты и пытаешься его скрыть — а все равно он тебя выдает. Не переживай, лично мне все равно, откуда ты родом, пока ты не распеваешь гимны и не жрешь рыбьи потроха.
Дарси ожидал, что Зигрид обидится на подобные слова, но черноволосый только пожал плечами и, явно стараясь разрядить обстановку, ухмыльнулся, обнажив крепкие зубы:
— Не переживай. Здесь вроде нет рыбы.
Дарси постарался извлечь из памяти все, что когда-либо слышал о рыболюдах. Его всегда интересовали истории о дальних странах и необычных традициях. Но Серебряный залив оставался настоящей тайной для всего остального мира. Хотя когда-то это была всего лишь одна из провинций Старой Империи. Множество деревушек, прилепившихся к прибрежным скалам негостеприимного залива, служили домом для бедных рыбаков. Единственный город располагался на острове посреди водяной пустоши. И именно этот город — Кардия — стал столицей нового королевства. А заодно и подарил ему название. Кардийцы жили, закрывшись от всего остального мира. Они не пускали к себе чужаков, словно дикари из гор Мохама. И только немногочисленные купцы из Кардии торговали с иноземцами. У жителей Серебряного залива был свой собственный культ, обязательной частью которого, по слухам, было поедание сырой рыбы. А еще кардийцы искренне считали свою столицу центром мироздания и превозносили ее величие в многочисленных гимнах и песнях. За все это Кардия получила множество прозвищ, самыми популярными из которых были: Последнее Королевство и Страна Рыболюдов.
— Что же ты забыл так далеко от дома, Зигрид? — Ронко больше не пытался быть приятным собеседником.
— Я путешествую.
— И куда же?
Кардиец неопределенно махнул головой:
— В Бриксби, в Харенбор. Какая разница?
Ронко начал терять терпение:
— Похоже, тебя бесполезно спрашивать, парень, но я могу…
— Сержант, я думаю, ему действительно все равно, — Керо вновь не дал вспыхнуть пламени, — он же изгнанник.
Зигрид опасно прищурился, хотя неестественная улыбка все еще растягивала его губы. Он был похож на приготовившегося к прыжку хищника, загнанного в угол, и от того непредсказуемого:
— Ты много знаешь о нас. Отдаю должное. Может, расскажешь обо мне и все остальное?
— Почему бы и нет? Ты ведь не собираешься этого делать, — Керо спокойно посмотрел на кардийца, — Поправишь, если я в чем-то ошибусь.
Губы Зигрида дернулись, словно он хотел что-то сказать, но передумал. После небольшой паузы черноволосый медленно развел руки, показывая, что не имеет ничего против. Керо продолжил:
— Насколько я слышал, только купцам-рыболюдам позволено пересекать границы Последнего Королевства в обе стороны. Обычные жители залива живут и умирают, ни разу не увидев другие земли, — краснолицый верденец сделал паузу, ожидая реакции Зигрида, но ее не последовало, — Покинуть Кардию можно только навсегда. Стать изгнанником. Рыболюды не убивают своих. Во-всяком случае, не делают этого сами. Они просто вывозят некоторых людей подальше и бросают. Преступников. Я прав, Зигрид?
Улыбка покинула лицо кардийца. Он заметно напрягся. На лице мужчины отразилась внутренняя борьба. Затем он неохотно кивнул:
— В общих чертах.
— В таком случае, нам всем интересно знать: что же за преступление ты совершил?
Вокруг Зигрида явственно сгустилось облако неприязни. От ответа кардийца теперь многое зависело: Дарси даже показалось, что Ронко подтянул поближе мешок с тесаком, и не винил сержанта за это. В городах Старого Круга почти за все серьезные преступления назначалась лишь одна кара — смерть. За убийство и грабеж, изнасилование и вымогательство преступников казнили сразу. С ворами обходились, как правило, мягче. Обычно, в первый раз человека либо стегали плетьми, либо позволяли отработать свою вину. А вот уже на второй… Если Зигрид и почувствовал опасность, то виду не подал. Судя по всему, кардийца мучили свои собственные мысли, он ссутулился еще сильнее прежнего и опустил глаза. Скрипучий голос очень тихо произнес:
— Многое из того, что в наших краях считается преступлением, вы не осуждаете. Я не совершал ничего такого, что бы вы посчитали опасным.
Судя по взгляду, Ронко эти слова не убедили:
— Я бы предпочел сам решить, опасен ты или нет. Чем законы Кардии отличаются от наших?
Зигрид обреченно вздохнул:
— Я… Осквернил рыбу.
— Что?.
Голос Зигрида прозвучал еще тише, он покраснел:
— Осквернил рыбу.
Ронко нахмурился:
— Кто-нибудь что-нибудь понимает?
Никто не ответил сержанту, но, судя по всему, один человек все-таки понял. Не сразу. Это был Керо: его лицо разгладилось, в глазах зажглись искорки веселья, губы разъехались в улыбке, и, наконец, суровый верденец громко загоготал. Спустя несколько секунд Вито не выдержал:
— Может, и нам расскажешь?
— Ага!
Керо постарался успокоиться, но получилось у него не сразу. Наконец, все еще ухмыляясь и косясь на пунцового Зигрида, Керо заговорил:
— Ну, вы сами попросили. В общем, в Последнем Королевстве почти нет тварей. Все же знают, что они ненавидят воду. Вот только рыболюды истолковали все по-своему. Они верят, что Серебряный залив — место особой силы, дом богов, ну, и все, кто там живут, рыболюди то есть — избранный богами народ, — Керо даже закашлялся, стараясь сдержать смех, — А рыбы — это, значит, дары богов, они дают избранным свою силу и наделяют их божественной… — верденец скроил уморительную физиономию, стараясь подобрать нужное слово, — энергией. И есть рыбу можно только после того, как попросишь у нее прощения, и только сырой, потому что так ты забираешь ее… божественную энергию и не оскорбляешь богов. Короче, похоже, что Зигрид… приготовил рыбу!
Керо заржал во весь голос. Дарси переглянулся с Ронко:
— В смысле, приготовил? Пожарил, что ли?
— Ну, да! — сумел-таки выдавить из себя Керо.
— Вообще-то, сварил, — пробурчал Зигрид.
Через минуту на громкий хохот прибежали охранники и кое-как руганью, проклятиями и угрозами заставили всех замолчать. Дарси вытер слезы. Вито не мог остановиться и продолжал смеяться, правда, теперь уже беззвучно. Зигрид сидел, все так же нахохлившись и смотря в землю между своими коленями.
— Я же говорил, что нечего рассказывать.
Голос Ронко заметно потеплел:
— Ты не прав, парень, за такую историю мы должны тебе еще и доплатить.
— Вообще-то, историю я рассказал, — деланно возмутился Керо.
— Тебе тоже. Ладно, Зигрид, добро пожаловать в нашу компанию! И, Вито, чтобы никакой рыбы в похлебке!
Половина присутствующих попадала на землю, старательно прикрывая рты руками. Не улыбался один Зигрид, но теперь с его лба хотя бы пропали морщины. Да еще Грюнер оставался мрачным, хотя и не смог удержаться от ухмылки. Баф веселился вместе со всеми, как ребенок, который не понимает смысла шутки, но радуется не менее искренне.
