— Янтарь — солнечный камень, символ солнца. Согласно древним легендам он получается из солнечных лучей, сгустившихся внутри моря или разбившихся о холодные морские волны. Защищает от сглаза, охраняет от злых духов, дарит здоровье и покой.
Да, вот уж как раз покой-то мне с этим «камушком» только снится. От откровенно любопытного мужского взгляда мне стало страшно неловко, и я поспешила сменить тему, ткнув пальцем в следующую витрину.
— А тут у вас что?
— Обручальные кольца, — охотно отозвался владелец лавки, и я мысленно застонала: из огня да в полымя.
— Неужели? — Янтарь возник за спиной, как злотверский бес.
Вечно он тут как тут, когда не надо.
Огневик заглянул мне через плечо, почти касаясь и заставляя меня от этого нервничать. Рыжие вихры щекотали щеку, а попытка отстраниться привела лишь к тому, что я уперлась в него спиной.
— У нас довольно большой выбор, — произнес господин Олли, приподнимая крышку стеклянной витрины, чтобы мы могли лучше рассмотреть.
Глаза и впрямь разбегались. Буквально мгновение назад я собиралась отойти в сторону и продемонстрировать, что эти кольца меня ни капельки не интересуют, а спустя секунду поняла, что не могу оторвать от них взгляд. Он скользил с одного на другое, восхищенный изгибами линий, причудливыми переплетениями и ярким блеском. Женские — тонкие, ажурные, и мужские — проще и сдержаннее, каждое из них тем не менее не представлялось одно без другого. Мое внимание привлекла одна пара: переплетение красного и белого золота, рождающее на стыках звездочки бриллиантов. Поневоле мелькнула мысль, что нам бы такие подошли. Красное и белое — огонь и лед…
— Чай готов, — вдруг громко объявила Агата, одарив нас хмурым взглядом исподлобья.
— Спасибо, милая. Прошу. — Господин Олли запер дверь лавки и пригласил следовать за ним.
Чаепитие прошло на удивление мило. Госпожа Олли умело поддерживала непринужденную беседу, не затрагивая щекотливых тем, вроде нашего происхождения. Поговорили о погоде, об учебе, нам пересказали последние дворцовые сплетни: у Императора новая фаворитка, а будущая императрица — жена наследника престола — шепчут, наконец-то ждет ребенка. Я настороженно косилась на Янтаря, но к подобным разговорам о своем семействе он не проявил особенного интереса. Вместо этого вставил несколько довольно удачных шуток, вызвав взрыв смеха за столом.
Агата смотрела на него сияющими глазами и мрачнела всякий раз, когда ее взгляд натыкался на меня. А я разрывалась между странно противоречивыми желаниями: с одной стороны, хотелось встать, выйти, хлопнув дверью, и пожелать им счастья в личной жизни, а с другой — пододвинуться еще ближе к Янтарю, хотя, казалось бы, куда уж. Хозяйка и так усадила нас так близко, что мы то и дело касались друг друга руками, потянувшись за печеньем.
Когда чайник и блюда с выпечкой опустели, господин Олли предложил Янтарю осмотреть его мастерскую, Агата, естественно, увязалась за ними, а я вызвалась помочь убрать со стола. От этих действий веяло какой-то домашней теплотой и уютом, которые помнились мне по жизни в императорском поместье. Я любила сидеть на кухне, наблюдая, как няня печет пироги, отогнав от плиты кухарку, помогать заворачивать начинку в мягкие теплые кругляши, с важным видом сбрасывать в бадью для мытья посуды испачканную в тесте кастрюлю. И гонять Янтаря, который, как по волшебству, появлялся именно в тот момент, когда противень доставался из печки.
— О чем задумалась, милая? — поинтересовалась госпожа Олли, принимая у меня из рук стопку блюдечек.
— Удивляюсь, что вы со мной такая добрая. — Я рассмеялась, отвлекаясь от воспоминаний. — Я же вроде как вашей дочери мешаю.
— Ох, деточка… — Женщина улыбнулась в ответ. — Я на этом свете уже немало живу и прекрасно знаю, когда можно надеяться на мужскую взаимность, а в каких случаях нет ни малейшего шанса. И моей девочке только на пользу пойдет убедиться в этом как можно раньше, а то вдруг проглядит свое настоящее счастье в погоне за несбыточным… Ты только глянь, как разошлось! — внезапно воскликнула она, глядя в окно.
Я посмотрела на улицу, где, как оказалось, зима решила проявить себя во всей красе: легкий снежок превратился в полноценный снегопад, который грозился перейти в ветреную вьюгу.
— Вот что, милая, — решительно произнесла женщина. — Переждите-ка вы у нас непогоду, я вас на улицу в такой снег не выпущу. У меня, конечно, есть дела, а мужу надо к работе вернуться, но вы нам ни капельки не помешаете, да и Агате будет не скучно.
Мне оставалось только поблагодарить ее за гостеприимство.
— Ну уж нет, — возмутилась она, когда я потянулась мыть посуду. — Этого в моем доме гости делать не будут. Иди-ка лучше, найди своего благоверного, пока моя дочка его не замучила до смерти.
Пришлось подчиниться, но далеко уйти я не успела. Янтарь обнаружился уже на нижних ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж.
— Ты что здесь делаешь? — удивилась я.
— Сижу, — маловразумительно отозвался парень, вскидывая голову, и похлопал по доскам рядом с собой. — И тебе предлагаю заняться этим исключительно полезным делом.
Помедлив, я все-таки приняла приглашение, опускаясь на ступеньки рядом с ним.
— А Агата где?
— Уже соскучилась? Или не терпится продолжить играть роль моей невесты? Смотри, увлечешься, даже и от свадьбы удовольствие получишь.
Я фыркнула и ткнула его локтем в бок.
— Чуть что — сразу бить, — печально вздохнул огневик. — Господин Олли спас меня, попросив ее помочь с какой-то брошкой.
Мы оба замолчали. Было слышно, как в столовой бодро трещит огонь, и как то и дело напоминает о себе непогода, негромко подвывая в трубе.
— Интересно, — внезапно произнес Янтарь. — Кто бы мне достался, если бы ты не свалилась на мою голову?
— Интересно, кто бы достался мне, не свались ты на мою, — передразнила я.
— Кто-то очень старый и страшный, — мгновенно отреагировал огневик и, поразмыслив, добавил: — И непременно горбатый.
— А горбатый-то почему? — хихикнула я.
— Чтобы ты сейчас еще больше оценила, какой я у тебя исключительный.
— Ты исключительный дурак, — привычно фыркнула я и собралась подняться.
— Не шевелись, — вдруг прошептал Янтарь, делая страшные глаза.
Я машинально замерла, настороженно на него уставившись.
— Что?
— Паук.
— Кто?!
— Не шевелись, я сказал!
Он протянул руку к моим волосам, я подняла глаза вслед за ней, с ужасом представляя, как по моим волосам ползет какая-нибудь жуткая восьминогая тварь. Вздрогнув от прикосновения, я упустила тот момент, когда Янтарь наклонился к моему лицу.
