Ну да, как говаривала добродушно-ворчливая хоббитянка Стелла — когда мастер Ридд хочет выглядеть лапочкой, то все остальные лапочки тихо умирают от зависти! Из-под роскошного эльфийского плаща виднелась белоснежная распашная рубашка с малой толикой кружев у воротника и манжетов, чёрные с серебристым блеском узкие брючки, заправленные в низкие удобные полусапожки — и полное отсутствие каких-либо украшений. Как сам Ридд надеялся, это обстоятельство хоть как-то позволит не отнести его весьма щёгольский наряд к тем фатоватым молодчикам, которые в этаких элегантных чёрно-белых нарядах выходят на охоту за молоденькими служаночками.
"Жаль, усов нет — напомадить-набриолинить, эта старая горгулья точно с насеста упадёт" — с весёлой злостью Ридд определил на руки ошалевшему от неожиданности лакею свой примечательный плащ и сунул посох в угол, меж золочёной кадушкой с пальмой и вызывающе цокающими часами.
Разговор поначалу не клеился, сын-мать бароны поглядывали на так непонятно объявившегося Ридда настороженно и даже с опаской. Оказывается, эльфийка уже притащила в замок добычу и даже сообщила, что по мастеру Ридду можно смело заказывать панихиду в Храме. А он вот он, собственной персоной!
И лишь когда Ридд по совету дриады стал в падающий из окна лунный свет и предъявил свою тень, хозяева расслабились и словно оттаяли. А барон даже вытребовал кувшинчик вина и фруктов.
— Эльфийка сейчас спит в покоях для слуг, — снисходительно пояснил он и лично налил своей матери в резную серебряную чарку.
Но парень прислушался к своим ощущениям и заговорщически усмехнулся.
— Вы позволите, ваша милость? — с намёком поинтересовался он у баронессы и подошёл к настенному зеркалу в прихотливо-вычурной раме.
Маменька-ведьма выкидывала коленца и похлеще — жаль, что сам Ридд по малолетству как-то не присматривался… палец его легко скользнул по окружности зеркала, а губы словно сами собой шепнули всплывший из глубин детства простенький наговор. Разумеется, за неимением яблока парень незаметно просто смочил кончик пальца в вине, надеясь, что это сработает.
Дриада в голове хохотала весело и отчаянно как девчонка, когда той пощекочешь пяточки или где-нибудь на сеновале предпримешь действия посмелее… но зеркало внезапно заиграло мягкими переливами, обрело глубину и объём — в нём обнаружилось совсем другое изображение.
— Очаровательная маленькая мерзавка, — с улыбкой проронила подошедшая полюбопытствовать баронесса, когда в глубине рамы обнаружился вид в её собственный будуар, в котором некая златокудрая бестия, закусив язычок от усердия, ковырялась дамской шпилькой в замочке богато инкрустированной шкатулки. — Кстати, я буду весьма удивлена, если…
В это время с тихим кррак! и тусклой вспышкой света замок сдался искусству перворождённой, и эльфийка откинула крышку.
— Не надо, ваша милость, — жестом Ридд остановил взвившегося было в праведном гневе барона — и не прогадал.
Потому что Меана, не без любопытства порывшаяся в драгоценностях баронессы словно курица в уличном соре, равнодушно захлопнула шкатулку и в несколько мгновений прилежно её заперла. А потом окинула заинтересованным взглядом чёрный с позолотой шкапчик, в котором хозяйка будуара хранила взаперти от слуг бумаги и письма, и азартно потёрла ладони…
— Когда закончит, расспросите её о самых ненадёжных замках и сторожевых заклятьях, а потом закажете усовершенствовать, — давящийся от смеха Ридд вернул разволновавшемуся зеркалу его естественный вид.
— М-да! Пожалуй, и от взломщиц бывает польза? — переглянувшийся с матерью барон нервно хохотнул, но в общем, идея Ридда ему показалась вполне здравой.
А парень только сейчас кое-что вспомнил. Проводив пожилую баронессу к её креслу, налив ей ещё капельку этого действительно замечательного вина и вообще увиваясь вокруг неё мелким бесом, Ридд вдруг назидательно воздел к высоким потолкам палец и произнёс пока что непонятное:
— О!
С видом заправского фокусника он пятернёй раз-другой на манер гребешка провёл по волосам над правым ухом. Но к некоторому разочарованию заинтересовавшихся зрителей, оттуда на ладонь парня кубарем вылетела всего лишь отчаянно зевающая цветочная феечка.
— Ваши милости, — самым проникновенным тоном начал Ридд. — Эта малышка путешествовала со мной в царство мрака. Помогала, светила. Мало того, если бы не она, то сейчас я не имел бы чести предстать пред ваши светлые очи.
Стоит ли и говорить, что такая рекомендация из уст мастера Ридда для совершенно расстроганной и очарованной баронессы стоила многих иных других? А потому просьба в награду разрешить этой малышке — в виде исключения — поселиться в оранжерее, встретила поддержку, а потом и единодушное одобрение матери и сына.
Нет, ты точно обладаешь каким-то даром причаровывать девиц!
— А ну-ка, — баронесса отвела чуть подальше от себя ладонь, в которую не замедлила перепорхнуть уже почуявшая выгоду маленькая феечка, и придирчиво её рассмотрела. — Знаешь что, милочка? Я закажу ювелиру золотое ведёрко вместо твоего простецкого — и тогда ни один лакей не спутает тебя с другими и не посмеет охотиться на тебя с мухобойкой…
Нет, таки точно — некоторые феечки отличаются умом и сообразительностью! Потому что маленькая негодница на ладони баронессы бухнулась на коленки и в такой немой мольбе заломила ручонки, что люди только засмеялись. И мгновенно спевшаяся парочка двух женщин — большой и пожилой — и крохотной, но крылатой — весело направилась в сторону оранжерей.
— Кстати, не попробуешь ли натаскать нектара с цветущих мамиллярии и опунции? Сделаем медок или варенье — соседская маркиза дю Фрембо точно лопнет от зависти!
А Ридд проводил их долгим смеющимся взглядом и, доверительно чуть наклонившись к уже изнемогающему от любопытства хозяину замка, принялся кратко излагать.
— Поначалу всё шло хорошо. Но когда потревожили ловушки, шум поднялся такой, что сбежалась нечисть со всех сторон…
У молодого и крепкого барона не раз то вставали дыбом волосы, то отвисала челюсть, когда парень довольно живописно разрисовал приключение… разумеется, в несколько усечённом виде.
Нет, врёт — и даже не покраснеет!
"Не мешай, подруга — тут политика, дело априори грязное" — мысленно отмахнулся Ридд и продолжил столь же прилежно нагнетать страсти. В конце концов он сухо обмолвился, что в священной роще смилостивились над борцом с нечистью и вылечили, но там много и самому непонятно, надо ещё разбираться…
— В общем, ваша милость — единственно что извиняет, так лишь то обстоятельство, что первый раз обычно так и бывает.
