Он угрюмо улыбнулся:
- Следи за своим оружием, господин мой Мухаар.
Ее лицо вспыхнуло - она поняла второй смысл сказанного, и я задумался, много ли она понимает в мужчинах. Несомненно, Беллэм считал свою дочь девственницей, но вряд ли это было правдой. Во взгляде, который она бросила на меня, не было ни страха, ни любопытства, свойственного девственницам. Был гнев, вызов - но в то же время это был взгляд женщины, знающей, что мужчина желает ее. Сознающей свою власть и силу.
Палатка была из тонкой светлой ткани. Хотя дверной полог и был опущен, внутрь проникало достаточно солнечного света, чтобы здесь царили светлые сумерки. Верх палатки обвис, я едва не задевал его головой, а стены чуть покачивались под ветром. Электра стояла очень прямо и спокойно, голова ее была гордо поднята, руки прижаты к телу: опасная, как клинок. Это напомнило мне о том, что я пришел с мечом, даже не вложив его в ножны - должно быть, она увидела в этом угрозу.
Я прошел мимо нее к столу и положил на него меч. Обернулся - она тоже повернулась ко мне: все ее движения были манящими, влекущими - завораживающими.
Она прекрасно понимала, что делает, она наблюдала за мной не менее пристально, чем я за ней.
- Электра, - ее глаза сузились, когда она услышала мой голос. - Знаешь ли ты, что о тебе говорят?
Она подняла голову: шея у нее была тонкая и белая, золото обвивало ее, и золото блестело в ее ушах. Она медленно улыбнулась мне, намек, явно звучавший в моих словах, не задел ее:
- Знаю.
Я налил себе вина, намеренно не предлагая выпить ей. Она и вида не подала, что это ее касается, и внезапно я почувствовал себя смешным. Я стиснул кружку в руке так, что вино плеснуло через край, залив лежавшую на столе карту: струйка вина пробежала по ней, как алая змейка, спешащая в укрытие.
- Любовница Тинстара, - сказал я. - Шлюха Айлини.
Ее холодные светлые глаза не изменили выражения, лицо не дрогнуло. Она оценивающе оглядела меня с головы до пят, так же, как перед этим я разглядывал ее, и я почувствовал, что сердце готово вырваться у меня из груди. Вся кровь бросилась мне в лицо, и я едва сдержался, чтобы не схватить ее.
- Ты принцесса Солинды, - напомнил я ей, быть может, в этом не было необходимости. - Мне это хорошо известно - даже если ты предпочитаешь этого не помнить. Или Беллэма не заботит, что за слухи ходят о его дочери?
Электра улыбнулась. Она медленно потянулась за отставленной кружкой вина, про которую я уже успел забыть, и поднесла ее к губам. Не отводя взгляда от моего лица, она отпила три глотка, потом с тенью снисходительности поставила кружку. Красное вино сделало ее губы ярче, еще сильнее напомнив мне о том, чего мне не было необходимости напоминать.
- Что же еще говорят, мой господин? - ее слова текли медленно и лениво. Рам не говорили, что я скорее ведьма, чем женщина?
- Ты женщина. Нужно ли еще какое-нибудь ведьмовство? - я не хотел говорить этого. Теперь у нее в руках было оружие против меня - если только она не знала этого с самого начала… в чем я сомневался.
Электра рассмеялась глубоким горловым смехом. Ее выговор был неподражаем:
- Да, принц-самозванец, может быть, и так. Но все же я скажу вам еще одно, - тонкая нежная рука поднялась, чтобы отвести от лица прядь светлых волос. Сколько мне лет, Кэриллон?
Солиндский акцент превратил мое имя в музыкальную фразу. Внезапно мне захотелось, чтобы она произнесла его еще раз - в моих объятиях, в моей постели, утолив мое желание.
- Сколько лет? - рассеянно переспросил я.
- Вы, разумеется, можете ответить на этот вопрос. О, тщеславие женщины…
- Может быть, двадцать. Электра рассмеялась:
- Когда Линдир Хомейнская - ваша кузина, если я не ошибаюсь? - была обещана моему брату, мне было десять лет, - она помолчала. - В том случае, если вам тяжело подсчитать, мой господин… это было тридцать лет назад.
Холодок пробежал у меня по спине:
- Нет…
- Хорошо, Кэриллон, - двумя пальцами она провела по золотому украшению, обвивавшему ее шею: перекрученная золотая проволока - просто и изящно. - Разве искусство Тинстара не производит впечатления?
Мое желание утекало прочь, таяло, исчезало. Искусство Тинстара. Любовница Тинстара. О, боги.
- Электра, - я надолго замолчал. - Ты легко говоришь об этом. Но, думаю, ты недооцениваешь мой ум.
- Правда? Вы не верите мне? - она пожала плечами, по переливчатому бархату скользнули легкие тени. - Ну что ж, как вам угодно. Мужчины верят в то, во что хотят, даже вопреки очевидности, поскольку считают себя весьма умными, - она улыбалась. - И вот все, что вы имеете: жалкая палатка - и желание заполучить трон моего отца. - Мой трон, госпожа.
- Беллэм отвоевал его у Шейна. - спокойно сказала она. - Он принадлежит Дому Солинды. Я улыбнулся с уверенностью, которой не чувствовал, глядя ей в лицо:
- А я отвоюю его назад.
- Да? Прямо сейчас? - ее холодные глаза сузились.
Выражение не соответствовало их виду - обрамленные длинными ресницами, сонно-спокойные.
- И что же вы сделаете со мной, мой господин?
- Я еще не решил.
- Потребуете за меня выкуп? Убьете меня?
Я нахмурился:
- Мне - убить тебя? почему я должен желать твоей смерти?
- Почему бы и нет? Я - дочь вашего врага. Я рассмеялся:
- И к тому же - женщина, подобной которой я никогда не видел. Убить тебя?
- ну, нет. Учитывая то, что мне хотелось бы сделать с тобой… Я увидел, как дрогнули губы Электры, странное выражение промелькнуло на ее лице. Она знала: не она - моя пленница, я - ее пленник. Улыбнулась - еле заметной, медленной, соблазнительной улыбкой, обрамленные длинными ресницами глаза вновь оглядели меня, и я отстраненно подумал, не считает ли она, что мне чего-то недостает…
Электра двигалась стремительно, миг - и она уже тянулась за мечом Чэйсули, лежавшем на столе подле меня. Я бросился вперед и перехватил ее за талию. Ее скрюченные пальцы впились в меч - она схватила его в обе руки, рывком сдернув со стола. Блеснул в бледном свете клинок - я перехватил тонкое запястье и ударил ее рукой о свое подставленное колено. Она зашипела от боли и выпустила меч. Клинок глухо звякнул от удара об утоптанную землю.
Светлые волосы упали вуалью на ее лицо, не позволяя мне видеть его выражение, серебрящиеся пряди рассыпались по моей груди. Я выпустил одну ее руку, отбросил волосы с ее гневного лица, притянув ее ближе, и, когда она обхватила меня руками за шею, приник к ее губам.
Электра была похожа на лучшее вино, в ней была нежность и сила, она кружила голову. Она опьянила меня, смешав мысли и чувства - и я тонул в пьянящей страсти, я пил ее дыхание, ее губы - и не мог напиться, желая лишь одного - и ее увлечь за собой в этот омут страсти. Я и подумать не мог о том, чтобы отпустить ее. Она и не настаивала - только запустила длинные пальцы в мои влажные волосы - но мгновением позже острые зубки впились в мою нижнюю губу, и я отшатнулся с проклятьем.
