Рашед выпрямился, открыл дверь, за которой оказался длинный, уходящий вниз коридор. По обе стороны коридора тянулись точно такие же двери, только кроме задвижек на них были еще и железные петли для навесных замков.
— Здесь когда-то была темница, — сказал Рашед.
Тиша была еще слишком слаба и растерянна, чтобы возражать, когда Рашед легко, не выпуская светильника, подхватил ее на руки и понес по коридору. Он прошел мимо всех дверей, но остановился в самом конце коридора, перед глухой стеной, и, стараясь не уронить Тишу, плотно приложил к стене ладонь свободной руки. Каменная плита под его рукой дрогнула, ушла в сторону, и он сунул руку в образовавшееся отверстие. Тиша услыхала металлический скрип, затем скрежет камня — и вдруг вся стена сдвинулась с места, а за нею открылась уходящая вниз лестница. Рашед проскользнул в проем и начал спускаться.
Он шел долго, и наконец лестница привела их в комнату, где стояли пять гробов. Четыре были попроще — всего лишь длинные ящики из обструганных досок, пятый — из крепкого дуба, окованный железом, но без ручек на крышке.
— Здесь теперь ты должна будешь спать, — сказал Рашед, — в гробу с землей твоей родины. Если ты выйдешь на солнце, ты умрешь. — Он уложил Тишу в один из гробов попроще. — Твой гроб будет рядом с моим. Я уже приготовил его для тебя.
Так умерла Тиша — юная беспечная служаночка — и родилось совершенно иное существо.
В следующие ночи Тиша узнала много нового: что она не может перечить своему хозяину, что для того, чтобы продлить свое существование, ей нужно пить кровь, что гроб Рашеда наполовину заполнен белым песком и что она теперь — живой мертвец. С бесконечным и бесстрастным терпением Рашед обучил ее всему, что ей надлежало знать, и, хотя порой Тиша страстно мечтала о последнем упокоении, каждую ночь она осваивалась с новым существованием, ведомая ненавистью к Коришу.
Он был не просто лордом, хозяином замка Гестев. Кориш был хозяином — главным среди Детей Ночи, тех живых мертвецов, что, полностью сохраняя свою прежнюю личность, существовали вечно — в отличие от смертных, которым суждено было состариться и умереть. То были вампиры и кладбищенские упыри, которые обладали и телом, и сознанием, и памятью. Среди всей нежити Дети Ночи были тем же, что аристократы среди людей. У вампиров была только одна слабость: они становились рабами того, кто их сотворил. Хозяин Кориша, вампир, его создавший, загадочным образом погиб, и теперь Кориш мог создавать собственных слуг.
Тиша обнаружила, что, когда он отдает ей словесный приказ, она не в силах ему противиться. В мыслях она могла сколько угодно презирать Кориша, с наслаждением представлять себе, как он корчится в огне, словом, думать все, что ей заблагорассудится, но, когда он приказывал вслух, она не могла не подчиниться. То же было и с Парко, Крысенышем и Рашедом, хотя Рашед, пожалуй, и так подчинился бы приказу. Этот рослый, превосходно сложенный воин был, похоже, искренне предан своему хозяину. Тише это казалось отвратительным — Рашед по всем статьям намного превосходил Кориша.
Рашед учил ее, как насыщаться, не убивая, как вплетать в свой напевный голос усилие воли, чтобы жертва стала податливой и покорной.
Когда Тиша спросила Рашеда, с какой стати он так заботится о смертных, почему не хочет их убивать, ответ его прозвучал холодно и здраво:
— Даже в густонаселенной местности четверо таких, как мы, не могут кормиться до бесконечности. Нам надлежит соблюдать осторожность, иначе мы лишимся и дома, и источника пищи.
Тиша узнала, что все, им подобные, обладают различными способностями. Рашед полагал, что у нее ярко выраженные гипнотические способности. Он и Крысеныш тоже были хорошими телепатами. Оценить гипнотическую силу Парко было довольно сложно, зато у него было невероятное чутье, намного сильнее, чем у других Детей Ночи, и Рашеду было очень трудно за ним следить. Телепатические способности Кориша были настолько ограничены, что Тиша порой дивилась, как он охотится.
Почти все Дети Ночи развивали в себе гипнотический дар, однако способ его применения зависел от их личностных особенностей. Тиша, всегда любившая предаваться мечтам и воспоминаниям, — это лучшее, что было у нее в жизни, — со временем обнаружила, что может без труда проникнуть в сознание смертного, навеять ему самые сладкие грезы и изменить его память.
Когда Рашед впервые взял ее с собой поохотиться, для нее это было настоящим откровением. Они ехали вместе на его гнедом, затем спешились и привязали коня к дереву. Пробираясь через лес, Тиша вдруг осознала, что они находятся сейчас в окрестностях ее родной деревни. Подвыпивший крестьянин вышел из таверны и отошел за деревья помочиться. Тиша узнала этого человека. Его звали Дэвиш.
— Следи, как я буду действовать, — прошептал ей Рашед. — Это важно.
Он вышел из темноты и обратился к Дэвишу:
— Ты заблудился?
Крестьянин вздрогнул при звуке незнакомого голоса, но затем взглянул в глаза Рашеда — и словно бы растерялся.
— Заблудился? — пробормотал он. — Я… я не знаю.
— Идем. Я покажу тебе дорогу домой.
Вид у Дэвиша был испуганный, но боялся он вовсе не Рашеда. Он опасливо озирался, как будто вдруг забыл, где находится. Рашед протянул ему руку, как бы предлагая свою помощь, затем с силой схватил крестьянина за руку, швырнул на землю и, не тратя времени даром, вонзил клыки в его горло. Тиша зачарованно наблюдала за этой сценой.
Отпив совсем немного, Рашед подтолкнул обмякшего крестьянина к ней.
— Пей, но не увлекайся. Смотри не убей его. Очень скоро ты будешь проделывать это сама.
Тиша приникла к горлу Дэвиша и начала жадно пить, не в силах остановиться. С изумлением она поняла, что не испытывает к себе ни малейшего отвращения, — все, что происходило, в ее глазах было и правомерно, и естественно. Затем она ощутила, как восхитительна на вкус человеческая кровь, как вливается в нее с каждым глотком живительное тепло самой жизни. Никогда еще Тиша не испытывала такого чистого и пронзительного наслаждения. Она пила и никак не могла остановиться.
— Довольно. — Рашед оттащил ее. — Ты его убьешь.
Он уложил Дэвиша на землю, а затем острием ножа осторожно процарапал неглубокую бороздку между ранками от зубов. И, наклоняясь к крестьянину, прошептал:
— Забудь!
— Что ты сделал? — с любопытством спросила Тиша.
— Коснулся его мыслей, стер из памяти страх и боль, воспоминание о том, что случилось.
Вот так Тиша и узнала, что Рашед способен управлять человеческими чувствами и стирать память жертвы. Позднее и сама она научилась создавать грезы и ложные воспоминания.
