Его обхитрила маленькая девочка – это было смешно. Просто испарилась из самой надёжной тюрьмы, которую можно представить. В тот момент, когда генерал Тиктак показывал ей её границы, она взяла и показала ему его!
Тиктак шагал туда-сюда, но уже не в ярости, а в радостном возбуждёнии. Эта девочка – гений, но сражение за её тело только сейчас началось. Она хотела, чтобы на неё начали охотиться, хорошо, он будет охотиться. Она навязывает ему свои желания и он подчинится. Электрический ливень пронёсся по его мыслям. Он будет на неё охотится и выследит её. Выследит и … да, а что потом? Вернёт назад? Генерал Тиктак не знал, эта девчонка совершенно сбила его с толку. Какая захватывающая игра!
Он подошёл к шкафу с ядами и внимательно осмотрел свои запасы. С чего он хотел начать? Наркотиками её больше не удивишь. Что же ещё?
В глубине шкафа стояла тёмная бутылочка с вручную подписанной этикеткой. Он вынул её и прочёл надпись:
Подкожный эскадрон смерти
стояло на ней. Он взвесил бутылочку в своей руке. Нет, слишком рано это использовать. Слишком сильное средство для теперешних обстоятельств. Он поставил бутылочку назад и продолжил осмотр остальных запасов. Так много возможностей! Но с чего начать?
Рольф сидел в темноте в своей камере и грыз сталь, сковывающую его запястья, – привычка, рефлекс, выработанный в те времена, когда он жил у Нидхуга-кровомясника. Он закрыл глаза и сконцентрировался, пытаясь ощутить вибрации Ралы. Он знал, что она находится где-то поблизости.
Больше, чем неволя в последнее время Рольфа беспокоили только две вещи. Одна – звук, который он услышал на арене. Несколько дней подряд он не мог думать ни о чём другом, эхо гремело в ушах Рольфа и каждый раз перед его внутренним глазом появлялось перекошенное от страха лицо Ралы. Но затем это воспоминание сменилось другим неопределённым чувством, возникшим совершенно неожиданно в тот момент, когда он в очередной раз пытался почуять Ралу. Это было чувство свободы и с тех пор он видел лицо своей сестры весёлым и расслабленным, а не замученным. Иногда она даже улыбалась. Рала жила, в этом он был уверен, она всё ещё находилась в ужасной опасности, в этом он был тоже уверен. Но сейчас что-то изменилось в её ситуации, изменилось в лучшую сторону. И Рала, казалось, наслаждалась опасностью, в которой она находилась.
Рольф опустил цепь и ухмыльнулся. Он знал эту черту Ралы. Тогда, в лесах, она иногда пугала его до смерти своей безрассудной отвагой. Иногда она пропадала на некоторое время, а Рольф оставался на одном месте и ловил вибрации, похожие на те, что он ощущал сейчас в своей камере. Это не имело никакого отношения к его обонянию. Это были ощущения, связывающие брата и сестру.
Но тогда она всегда возвращалась, часто растрёпанная и поцарапанная, иногда облитая кровью, но всегда с трофеем для брата: с рогом, с когтем или оторванным щупальцем. Рольф ни в коем случае не был трусом, но каждый раз он испытывал облегчение, когда такая рискованная ситуация подходила к концу. Рале же всегда было мало.
Он растянулся на твёрдом полу и попытался уснуть. Если он хочет осуществить свой план, то должен быть хорошо отдохнувшим. Он решил сменить стратегию. Не было никакого смысла подчиняться ритуалам театра и надеяться, что появится возможность для побега – охранники слишком хорошо выполняли свою работу.
План Рольфа выглядел так: захватить короля в заложники. Это было не просто, но и не совершенно невозможно. Хотя стены арены и были высокими, но они не были построены в расчёте на защиту от вольпертингеров. Если кому и под силу преодолеть их в два-три мощных прыжка, то только Рольфу. Он хотел запрыгнуть прямо в королевскую ложу, сначала разобраться с тем тощим парнем, а затем захватить в заложники маленькую обезьяну, которая, судя по всему, была королём. Карлик взамен на Ралу.
У дверей его камеры что-то загремело, и она почти бесшумно открылась. В проёме стоял кровомясник, выглядевший необычно тупым. В руке он держал факел. Рядом с ним стоял советник короля. Фрифтар оценивающе разглядывал Рольфа.
– Он в хорошей форме, – сказал Фрифтар. – Пока он больше не будет сражаться. Можешь закрыть дверь. Теперь ты лично отвечаешь за то, что выбранные мною вольпертингеры до моего приказа остаются в своих камерах. Как тебя зовут?
– Кромек Тума! – проскрипел кровомясник. – Вес сто шестьдесят килограмм, рост два метра двадцать семь сантиметров, сорок семь наград за смелость в бою, артиллерист.
– Да-да, – отмахнулся Фрифтар. – Теперь отведи меня к пленникам по имени Ушан де Люкка и Урс Снежный. Я хочу и их увидеть.
Когда дверь закрылась, Рольф тихо зарычал.
– А что с солнцем? – спросил Укобах. – Можно на самом деле сгореть в его лучах?
– Конечно,- соврал Румо.
– А воздух? Он ядовитый?
– Конечно! – сказал Румо. – Только те, у кого больше трёх лёгких, как у нас, могут там выжить.
– Значит всё-таки так! – вздохнул Укобах.
– Чушь! – сказал Рибезел. – Он просто над тобой издевается.
Румо ухмыльнулся. Укобах и Рибезел вели себя как дети.
– А деревья, на которых растёт еда, тоже существуют? – спросил Укобах.
– Куча, – сказал Румо. – Там есть свежий воздух и чистая вода. Есть облака.
– А что такое облака? – спросил Рибезел.
– Облака, – сказал Румо, – облака… это такие…такие…
Он запнулся. А чем на самом деле были облака?
– Это вода, которая может летать! – сказал он.
Чем глубже они спускались вниз, тем сильнее и невыносимее становился запах, который уже несколько часов лез в нос Румо. Это был запах моря, гниющей рыбы, мёртвых ракушек и тухлых водорослей, разлагающихся на влажных камнях. Это был отвратительный аромат Чёртовых скал, усиленный во много раз. Но к нему примешивался и другой отвратительный запах: кислый угар, который висел над Вольпертингом.
– Почему здесь внизу пахнет морем? – спросил Румо.
– Почему у вас летает вода? – спросил в ответ Укобах. – Это запах врахоков.
Они уже давно прошли Мёртвый бор и шагали теперь по огромным пещерам. Единственными живыми существами здесь, судя по всему, были летучие мыши, которые так низко летали, что Румо и его пленники должны были постоянно отгонять их руками.
– Врахоки находятся здесь?
– В следующей большой пещере, – сказал Рибезел. – Ты же сам этого хотел. Зайди туда, посмотри на них и тогда ты поймёшь, что мы имеем в виду. В конце концов, мы всё равно пойдём вокруг. Какая растрата времени!
