– Дален и Рот выкарабкаются, – ответила Нелс, главная врачевательница среди сетари. Она умудрилась стянуть с раненых почти всю униформу и теперь опрыскивала открытые участки, предположительно, жидкими бинтами. – Аммас в критическом состоянии, и ему становится хуже.
– Куан, Шерун, отнесите его на базу, – приказал Харал. – Дризен, проходи. Тенс, Чарн, готовьтесь принимать пострадавших.
Затруднения создавал не вес сетари, а их количество и расстояние. Во время тестов я уяснила, что гораздо сложнее поднять много маленьких предметов, нежели один большой. Зен, сильнейший телекинетик, подобрала сразу восьмерых и принялась быстро переправлять их через врата в протянутые руки двух девушек, обозначенных Харалом. Подошли остальные и отнесли пострадавших подальше от толпы у входа. Зен, спотыкаясь, вернулась на платформу и невнятно произнесла:
– Дарм вырубилась. Дризен отправился за ней. Один пикировщик по-прежнему летит сюда, других не видно.
– Кист, разберись с ним и сразу же возвращайся, – скомандовал Харал. – Мейн, как проходит восстановление?
Мейн, первая из побывавших за вратами телекинетиков, сидела на две платформы выше и была белее мела. Но когда Харал обратился к ней, встала, спустилась к вратам и мрачно ответила:
– Медленно.
– Когда вернется Кист, мы ненадолго прервемся, – обводя взглядом неподвижные фигуры, пообещал Харал.
Пока что им удалось вытащить меньше половины. Вернулся Дризен, неся с собой Дарм и еще троих сетари. Среди них оказалась Зи – у меня аж сердце от радости екнуло. Однако пребывание в тумане не прошло для спасателей бесследно. И хотя они вынесли всех сетари, которые находились поблизости, большинство членов первого, третьего и четвертого отрядов по-прежнему оставались там.
Все это время я не сводила глаз со светящегося тумана, вспоминая лунный дождь на Муине. Жидкий свет. Мне лунный дождь не причинил вреда, но он явно вредил сетари.
– Что эфир? – спросила я Зен по нашему каналу, так как она сидела с закрытыми глазами, да и менее занятой ее застать вряд ли удастся.
Она открыла глаза, но ответила все равно через интерфейс:
– Форма энергии. Иногда мы с ней сталкиваемся, но ни в одном отчете не упоминалось о столь высокой концентрации, кроме как у главных межпланетных врат, ведущих в глубокое пространство. Эфир их буквально окутывает, и нам приходится пользоваться транспортом, чтобы выжить при прохождении этих врат.
– Что он вам делает?
– Сначала боль, словно тебя прожигают или промораживают до костей. Потеря способности управлять собственным телом и талантами, следом потеря сознания, полный паралич и смерть в течение кассе, если воздействие продолжится. – Зен закрыла глаза и добавила: – Мы доберемся до них.
– Есть другие разновидность эфира?
Она недоуменно на меня посмотрела, но тут показался Кист. Он ввалился во врата, упал на четвереньки и выдавил, задыхаясь:
– Ходулочник приближается. Кружит, но определенно направляется сюда. И быстро.
С каждой секундой Харал становился все мрачнее, однако по-прежнему говорил мягко и спокойно:
– Кантан, еще раз усилься и сделай все, что в твоих силах. Мейн, готовься, пойдешь следом. Подайте знак, если ходулочник, предположительно окажется в моем увеличенном радиусе действия.
Кантан коснулся моего плеча, и Харал продолжил:
– Насколько бы мы ни усилились, из-за эфира справиться с ним будет нелегко. Попробуем атаковать втроем: Лентон, Тенс и я. Если наших усилий не хватит… – Он прервался. Видимо осознал, что остальные нападающие сейчас в отключке. – Если нам не удастся победить, Кист, сделай все возможное, чтобы отвлечь его, пока Дризен и Намара подтаскивают к вратам всех, до кого доберутся.
Мейн последовала за Кантаном еще до окончания этой речи. Харал выждал несколько секунд, потом дотронулся до моей руки, с тем же мрачным выражением лица наблюдая, как Кантан рухнул у ног Мейн. Ему удалось усилить вихрь, но не похоже было, чтобы светящийся туман сильно поредел. Лентон подождал, пока закончится предписанный мне минимальный перерыв, и тоже усилился. В это время Тенс шагнула вперед, чтобы помочь едва державшейся на ногах Мейн пронести через врата Кантана и еще одну сетари, которой оказалась Алей.
– Ходулочник настигнет нас на счет двадцать, – тяжела дыша, доложила Мейн. Свернувшись клубком, она практически навалилась на Алей. – Гейнер – последняя в радиусе моего действия.
Тенс коснулась моего плеча и переглянулась с Харалом. Полагаю, они пытались смириться с тем, что всех вытащить не получится.
Никогда не встречала ходулочника. Позже Зи показала мне фрагмент записи миссии, и я увидела черное существо, ростом почти с Колонну, с длинным покатым туловищем и тонкими, точно усики виноградной лозы, ногами. Всю его нижнюю часть тоже покрывали многочисленные усики, длинные и короткие. Полагаю, там находился рот, поскольку на треугольной голове красовались только глаза. Харал, Лентон и Тенс сосредоточили свои атаки как раз на нижней части, метнув в нее ледяной шар, а следом – две шаровые молнии. Первая прошла чуть ниже цели, зато вторая угодила куда надо, дробя замороженные усики серией взрывов. Ходулочнику оторвало ногу, и он упал.
Лентон отключился. Харал и Тенс подхватили его с двух сторон и потащили к вратам. Оба держались прямо, но шли очень медленно.
– Вперед, – скомандовала Зен Дризену.
Тот дотронулся до меня и ушел. Его лицо было мрачнее тучи. Такое же выражение я заметила у Зен, пока она ждала своей очереди. Все, кто повторно прошел через врата, потерпели неудачу. Учитывая непрекращающиеся атаки ионотов, неудивительно, что все члены шестого отряда лежали без сознания. У горстки сетари не было ни единого шанса вытащить павших. Когда Дризен вырубился, так и не сумев вынести ни одного человека, Зен потянулась к моему плечу. Я схватила ее и довольно долго удерживала, а потом, сыграв на ее удивлении, сама рванула за врата.
Я почти убедила себя, что будет больно. С генетической точки зрения я не отличаюсь от здешних людей. А они, войдя в туман, слегка вздрагивали, а после вели себя так, словно он их потихоньку уничтожает. Однако туман оказался таким же, как на Муине. Он освежал, при этом принося приятное тепло и ощущение благополучия. Из-за вихря туман зловеще кружился вокруг, но я прекрасно себя чувствовала.
Дризен крупный парень. Мне ни за что не удалось бы пронести его через врата, зато я могла бы подтащить его поближе и оставить на полпути, откуда его забрали бы Зен и Нелс. Замерев, я хорошенько осмотрелась, но не заметила никаких признаков присутствия ионотов. Интересно, я сильно накосячила, не попробовав пройти раньше? С другой стороны, мне точно не по плечу отбить атаку ионотов. К тому же, пришлось бы потратить время на споры, тогда как мой теперешний вид говорил больше, чем тысяча слов.
– Закрыть дверь – лучше всего? – шагнув обратно, спросила я.
– Эфир на тебя не действует? – Голос Харала выдавал полное смятение.
– Лунный свет опьяняет, немного кружит голову, слегка дурманит. – Я пожала плечами. – Но нет боли. Закрытие двери помочь?
Зен и Харал долго смотрели друг на друга, затем Зен сказала:
– Не вижу других хороших вариантов. – А когда Харал скривился и кивнул, добавила: – Беги.
К этому меня не требовалось побуждать. Если снова объявятся ионоты, именно мне раздерут лицо. А еще я толком не вычислила, сколько времени осталось до того, как люди начнут умирать от воздействия эфира.
Не советую браться за серьезное задание, будучи навеселе. И дело даже не в том, что я оказалась неспособна пробежать (точнее протрусить) сотню метров, просто с каждым шагом все больше хмелела. Проскочив мимо бесчувственной Мары, я с ужасом подумала, что, совсем того не желая, бросаю ее на произвол судьбы. Чертовски радовало, что нужно было всего-то закрыть двери.
Помнится, меня неотступно преследовала мысль, что они слишком большие, и я не смогу сдвинуть их с места, когда доберусь. И вот добралась. Точнее, врезалась в правую дверь. Заодно узнала, что она очень легко поддается толчку. Я ее захлопнула и, внезапно вновь почувствовав себя хорошо, направилась ко второй створке. Тогда-то меня и накрыло.
Я просыпалась и думала, что раз уж прихожу в себя, то, наверное, захлопнула вторую створку. Потом заметила смутную преграду, которая словно не давала во всю мощь ощутить, насколько мне на самом деле плохо. С лицом было что-то не так. Подняв руку, я нащупала на глазу повязку. На этом странности не заканчивались, но я не могла понять, в чем дело, так что повернула голову и увидела рядом Мейза. Он спал на стуле, привалившись головой к стене и ссутулившись.
С другой стороны кто-то пошевелился, но из-за повязки было сложно что-либо рассмотреть. По непонятной причине ладонь убирать не хотелось. Не отнимая ее от глаза, я все же ухитрилась повернуться и увидела Зен. Полагаю, она передвинулась, чтобы попасть в поле моего зрения. Ей явно не помешало бы как следует выспаться, но в целом она, казалось, испытала облегчение и выглядела радостно-грустной.
