будто бы намеренно произнесший это вслух, с заботливой улыбкой посмотрел на Адольфа и объяснил:
— Я могу отследить души, которые призываю, но ее я не призывал. Сам не понимаю, откуда она взялась. Поэтому мне и интересно, кто же был ее призывателем?
— Ты мог отследить души?
— Тебя это так волнует? — Мужчина снова завел руки за спину и плавно отступил. — Да, я с самого начала знал где вы и что делаете. Неужели вы думали, что могли такой большой группой так легко скрываться без посторонней помощи?
— Но зачем тебе это было нужно?
Казалось, с каждым словом Первосвященника уверенности становилось все меньше. Адольф чувствовал, что был загнан в ловушку, и ему тяжело было смириться с этим, ведь все это время он считал, что поступал правильно.
— Все просто. — Столь же радостно отвечал Рунне. — Мне был необходим массовый обряд душ, а для него нужно сразу собрать всех призванных рядом. Благодаря тебе все удалось, хотя мы все ходили по краю. Я уже было подумал, что Моргион действительно их убьет. Вот незадача была бы…
Взгляд плавно опустился в пол. Адольф, понимавший, что теперь они все фактически были в ловушке, никак не мог прийти в себя. Стоило только королю вынести приговор, как Рунне, под любым предлогом, мог свершить свой обряд, и тогда ничто не смогло бы его остановить.
— Кстати, — продолжал Рунне, — про тебя я тоже знал с самого начала. Все-таки, слежка за родственниками призванных — это то, что я делаю постоянно. Это необходимо, если я хочу оставаться незамеченным дальше.
Адольф уже не поднимал головы, и не имел сил для того, чтобы ответить. Будучи полностью погруженным в свои мысли, он даже не заметил, как Рунне, усмехнувшись, плавно развернулся и побрел в сторону выхода.
Лишь когда железная входная дверь снова заскрипела и захлопнулась, темница наполнилась напряженной тишиной. Адольф рухнул на колени у все той же решетки и, опустив руки, со всей силы врезался в нее головой. Боль он не чувствовал; только не физическую. Его обреченный расфокусированный взгляд так и был устремлен куда-то вниз, а губы, двигавшиеся следом за потоком мыслей, без остановки повторяли:
— Как я могу это исправить?
***
— А ты хоть не сожалеешь?
Элурин, услышав этот вопрос, удивленно повернул и приподнял голову. Он посмотрел на девушку, обратившуюся к нему, но останавливаться не стал, ведь вся их группа в этот момент продолжала свой путь. Сильвия, ехавшая в повозке, слегка выглядывала из ее тени, рассматривая лицо эльфа. Она казалась настороженной, слегка задумчивой.
— О чем? — удивленно переспросил Элурин.
— О том, что покинул дом и разорвал свои связи с семьей из-за меня.
Военная академия была все дальше и дальше за спиной. Их дорога в столицу продолжалась и теперь они были вынуждены продвигаться еще быстрее, чем раньше.
— Нисколько. — Элурин улыбнулся. Черты его лица смягчились, в глазах появилось искреннее счастье, которое было намного дороже всяких слов. — Я долго думал об этом: какая жизнь мне нравится больше. И, знаешь, я бы ни на что не променял свою черную форму духовника и путешествия вместе с вами.
— А, — Сильвия, выпрямившись, вновь невольно скрылась в тени повозки, — значит, в будущем еще успеешь пожалеть.
— Нет же! — воскликнул Элурин, и от его слов Сильвия рассмеялась. Остальные, слыша этот хохот, даже сами казались чуть более расслабленными, чем раньше. Среди тех, кто продолжал идти по пути Сильвией, были все те же лица: Вальд, Элурин и Сэм. Из всех них никто, кроме самой Сильвии, так и не узнал о том, что случилось с Диком. Возможно, они и догадывались, но выпытывать правду не стали.
Внезапно где-то неподалеку прозвучал тихий свист. Услышав его, Сэм резко затормозил и развернулся. Большая груда острых и крупных камней воспарила над ними и быстро устремила свои острия прямо на повозки.
— Нападение! — громко воскликнул парень, сразу активируя магию. Потоки ветра, окружившие их, словно барьер, выстроились со всех сторон. В тот же момент камни, летевшие в них, столкнувшись с этой магией, разлетелись на мелкие кусочки в разные стороны.
Сильвия, сидевшая в повозке, лениво и как-то устало приподняла голову. В этот момент она, прикрываясь одеялом, закрыла глаза и активировала внутреннее зрение. Она видела противников, скрывавшихся в горах, и понимала, что их было не много, однако их магия была той еще проблемой.
Элурин, заметив это странное поведение девушки, удивленно посмотрел на нее. Задумчивость Сильвии и то, как спокойно она на все это реагировала, тревожили.
— Сверху, — тихо и как-то непонятно прошептала Сильвия, но Элурин все понял сразу.
Отступив на несколько шагов, парень поднял взгляд и сразу же выпустил ауру. Его темно-зеленая энергия, сначала охватив тело, стала постепенно отдаляться от него и превращаться в ветер, подобный тому, которым управлял Сэм. Эта техника, выстроившись, словно стрела, быстро взметнулась в воздух, и в тот же миг им навстречу, прямо из облаков полетел крупный тяжелый обломок камня, обхваченный огнем.
Эта атака, явно созданная двумя магами сразу, была подобна громадному метеориту. Она падала так быстро, что это пугало, и тем не менее, ветряная стрела летела к ней еще быстрее. Стоило магии и технике столкнуться, как прозвучал взрыв. Сам по себе камень разлетелся на множество мелких осколков, которые начали отскакивать от повозки в разные стороны. Сэм, при виде этого, увеличил площадь защиты и прикрыл воздушным куполом даже пространство над ними.
В то же время Сильвия, сглотнув, опустила голову и открыла глаза. После сражения с Диком она чувствовала себя настолько измотанной, что ей уже ничего не помогало. Ни закаты, ни энергия из воздуха над академией. Казалось, что даже высасывание из нее сил стало намного сильнее, чем раньше, и потому сейчас Сильвия понимала только одно: она не могла вмешаться в бой ни при каких обстоятельствах. Ей бы просто не хватило сил.
Неподалеку показалась фигура Вальда. Парень, положив руки на повозку, начал приподниматься, но как только его взгляд встретился с хмурым взором Сильвии, он замер и уверенно приказал:
— Подвинься.
— Если ты не будешь сражаться с ними на равных, — Сильвия кивнула в сторону остальных своих спутников, — я скормлю тебя дракону.
— Так не честно! — воскликнул Вальд, но от повозки все же отступил.
Сильвия нахмурилась. Пусть она и выглядела истощенной, но
